Одержимость Блэки

— Раздевайся.

Ив без промедления принялась за дело. Блэки сел и, подняв ногу, снял ботинок. Он бросил обувь через всю комнату, совершенно не волнуясь, куда она упадет и что сломает. Штаны были уже приспущены до середины бедер, поэтому ему оставалось лишь лечь на постель и скинуть их полностью. Повернувшись набок, Блэки смотрел, как раздевается Ив.

Бледная кожа манила водить руками по каждому дюйму и узнать, каково на ощупь все тело. Как только Ив закончила раздеваться, Блэки набросился на нее и, изумив стремительным агрессивным движением, придавил к постели. Не желая оставлять синяки, он осторожно прижал ей руки над головой и придвинул колено к развилке ее бедер. Ив гостеприимно раздвинула ноги и позволила ему устроиться между ними.

Она выгнула брови, а ее глаза заискрились весельем.

— Ты уже твердый, как камень? Я впечатлена.

Блэки оставалось лишь найти подходящий угол проникновения и прижаться головкой члена к влажному естеству. Потершись вверх и вниз, он подразнил клитор. Тихие стоны Ив подогревали желание оказаться внутри нее.

— Скажи, что любишь меня, — ему требовалось услышать эти слова.

— Я люблю тебя.

Качнув бедрами, он прижался членом к маленькому входу в киску и толкнулся вперед. Ив стонала все громче, вынуждая овладеть ею одним непрерывным движением. Оказавшись внутри нее, Блэки остановился.

— Ты — мой дом, — он дождался, когда она встретится с ним взглядом. — Ты — все, что правильно в моем мире, Ив. Я никогда не отпущу тебя и никогда не оставлю. Мы дополняем друг друга и вместе становимся единым целым. Я никогда и ничему не позволю встать между нами.

— Отпусти мои руки.

Выполнив просьбу, Блэки порадовался, когда Ив запустила пальцы ему в волосы и отодвинула их с его лица.

— Я тоже не позволю, красавчик. Ты — моя жизнь и причина моего существования. Ты — моя пара, вторая половина моей души. Если ты меня бросишь, я тебя выслежу, потому что без тебя умру.

— У нас впереди долгая жизнь, и мы проживем ее вместе. Ты — моя пара, и я хочу, чтобы ты стала моей женой, женщиной моей семейной единицы, — раздвинув колени, Блэки начал двигаться. Чистое удовольствие от трения было раем. — Я буду слишком утомлять тебя, чтобы ты смогла даже подумать об уходе от меня.

— А если ты попытаешься сбежать, я буду делать тебе минет, пока у тебя не подкосятся ноги, — простонала Ив.

Воспоминаний о ее рте хватило, чтобы вызвать у него дикую потребность снова кончить. Блэки начал вбиваться в Ив, овладевая ею грубее, чем собирался, однако она не возражала и лишь обхватила его ногами за бедра, чтобы использовать их в качестве рычагов. Ив терлась о него, пока не выкрикнула его имя и не стиснула вагинальными мышцами так сильно, что он взорвался спустя пару секунд после нее.

Перевернувшись, Блэки утянул ее за собой в путанице рук и ног, ведь в ином случае вес его тела не дал бы ей свободно дышать. Ив растянулась поверх него, и это чувствовалось так хорошо, словно она всегда здесь лежала, и всегда будет лежать. Он усмехнулся.

— Я буду хорошей парой.

— Ты уже.

— Я беспокоился, что не справлюсь, — признался Блэки. — Тебе нужны определенные вещи, а я не был уверен, что смогу их дать.

— А я боялась, что ты испугаешься, узнав о нашей связи.

— Я почувствовал облегчение.

— Как и я. Ты меня хочешь.

— Всегда, — он обнял ее крепче. — С самой первой встречи. Я оплакивал потерю.

— Я тоже.

— Воспоминания о тебе преследовали меня во снах, и я никогда тебя не забывал.

— Ты тоже являлся мне во снах.

— Больше никаких воспоминаний, — Блэки поцеловал ее в лоб. — Мы будем спать рядом, и нам приснится наше будущее.

— Или будем спать друг на друге, — рассмеялась Ив. — Не знаю как тебе, но мне вполне удобно там, где я сейчас.

— Всегда говори мне, в чем ты нуждаешься, Ив. Я понимаю, что могу время от времени казаться холодным и отстраненным. Но чувствую я иначе. Ты вызываешь во мне бурю эмоций, но я не знаю, смогу ли их проявлять, пока не научусь, как это делается.

— Ты отлично справляешься, и я никуда не уйду. У нас будет время во всем разобраться.

— Хорошо.

На некоторое время воцарилась тишина, и Блэки почти заснул.

— Красавчик?

Ему нравилось это ласковое прозвище.

— Да?

— Я не ожидаю, что ты полностью изменишься, ладно? Если, конечно, не считать проявления чувств. Я люблю тебя таким, какой ты есть.

— Я тоже люблю тебя такой, какая ты есть, Ив.

— Ты все еще волнуешься по поводу того, что если мы решим завести детей, то я, скорее всего, рожу больше одного?

— Я удивлен, но буду рад иметь с тобой много детей.

— Так значит, это ничего не меняет?

— Нет. Всего лишь бонус, идущий в комплекте с моей женщиной. Сразу предупреждаю, во время беременности я буду беспокоиться за твое здоровье и, скорее всего, не выпущу тебя из поля зрения.

— Меня все устраивает. Я просто хочу немного подождать и побыть некоторое время вдвоем, прежде чем мы решим научиться менять подгузники.

— Я тоже хочу.

— Хорошо. Спокойной ночи. Сладких снов.

— И тебе сладких снов.

Едва он снова начал засыпать, как загудел коммуникатор. Блэки проигнорировал гул, однако звонок повторился.

— Что это? — Ив подняла голову и осмотрела комнату.

— Кто-то хочет со мной связаться, но кем бы он ни был, может подождать.

— Вот дерьмо! — округлила она глаза. — Дэника. Похоже, она проснулась и устраивает Джину ад. Лучше бы нам ответить, а не то ему может потребоваться медицинская помощь.

— Она маленькая. Джин справится с ней, пока не закончится наш цикл сна.

— Дэника — моя сестра, — Ив подняла руку и продемонстрировала выскользнувшие из пальцев острые когти. — Помнишь? Джин — твой друг, верно? Ты ведь хочешь, чтобы его разделали, как индейку в день Благодарения?

— Я не знаю значения этой фразы, но могу предположить, что приятного мало, — Блэки отпустил ее. — Надень что-нибудь, а я пока поищу свои штаны. Потом активируем видеосвязь.

— Ты — лучшая пара на свете, — усмехнулась Ив.

Глава 12

Ив порадовалась, когда заседание совета подошло к концу. Киборги были милы, но их вопросы утомляли. Ей пришлось вкратце рассказать им о встречах со Свободой и о планах вместе сбежать с Земли, а затем непосредственно о казни собачьих единиц и последующих годах с Дэникой.

Совет гарантировал, что Парлис, Джейзл и Флит поплатятся за свои преступления. Все трое были лишены должностей и привилегий. Сейчас они сидели в клетках и ожидали решения совета. Один из советников намекнул, что их приговорят к смертной казни. Прошлого не изменить, а сестер не вернуть, но искреннее возмущение совета успокоило часть боли.