Одержимость Драко

— Дочь! – отец взял у мамы трубку. Он был непривычно строгим и холодным. – Прекращай. Возвращайся домой!

— Папа, - несмело сказала я, мне было страшно слышать его таким отчужденным.

Я всегда была его любимицей - избалованной папиной дочкой. Он всегда прикрывал меня перед мамой, половина моих шалостей в детстве даже не доходили до того что бы она о них узнала. И потом, в юности, он каждый раз защищал меня, узнавая о прогулах в университете, а мои вылазки на концерты и в клубы…

— Папочка… - я зажала рот рукой, чувствуя, что это была грань и - я ее перешла. Родители во мне разочаровались. Как это больно…

— Если ты вернёшься назад беременная от своей «подружки», я ее найду и выдерну все ноги! Так и знай, Тея!
– впервые голос отца зазвенел от злости.

Телефон выпал из моих ослабших рук, а спустя мгновение я очутилась в крепких мужских объятиях.

Эмир, отключив вызов, обеспокоенно вглядывался в мое лицо.

— Тея, клянусь, я все улажу! Дай мне совсем немного время, я решу один сложный вопрос… и я… я попрошу у твоего отца твоей руки, как подобает!

Чувствуя горечь и отвратительную вину, что грызла мое сердце, заставляя его кровоточить и биться рваным ритмом, я накинулась на Эмира, который уже успел переодеться в стильный костюм.

– Я уезжаю! Все, la commedia `e finita!
– уперев руки в бока и тряхнув гривой волос, я грозно сверкнула глазами, всем своим видом показывая, что я готова к схватке не на жизнь а на смерть!

А что ты хотел, мальчик, связываясь с девушкой, у которой по венам бежит итальянская кровь?!

– Варвар! Дикарь!! Самодовольный пентюх!!!
– кричала я в ярости, тяжело дыша.

Посылая проклятия на голову Эмира, надеялась хоть на секунду испытать облегчение.

Разговор с родителями пробудил столько эмоций, что я готова была взорваться.

Он удивлённо приподнял бровь и посмотрел на своё отражение в зеркале, напротив которого стоял.

— Уж не знаю, кто такой пентюх, Тея!
– сказал он спокойно, смахивая несуществующую пылинку со своего плеча и неторопливо поправляя узкий стильный галстук, что прекрасно подходил к его глазам. – Но, заверяю тебя, красавица моя, этот эпитет не имеет никакого отношения ко мне. Давай, поужинаем, обсудим все спокойно, - невозмутимо продолжил Эмир, вызывая во мне ещё больше раздражение.

Победно сверкая глазами, я подалась вперёд, будто наступая на своего врага.

– Ага! Значит, что ты самодовольный дикарь, ты признаешь?!

Эмир смерил меня снисходительным взглядом, словно перед ним неразумное дитя, отчего я почувствовала, как плотину из моей выдержки просто разносит в щепки, сметая все на своём пути.

— Немедленно верни меня домой!
– сжимая кулачки, я для пущей убедительности пару раз топнула ногой.

— Нет, Тея, и это не обсуждается!
– стальной голос прозвучал, как приговор. — Я же сказал, что решу все, просто дай мне время.

Должно быть, нервное перенапряжение дало о себе знать, и я почувствовала, как из глаз градом хлынули слёзы.

Лицо Эмира дрогнуло. Волна не понятных эмоций пробежала по нему, но настолько быстро, что я не успела в ней разобраться. Что это было?! Раздражение? Жалость? Сочувствие?

— Я хочу домой, к своим родным! Наши отношения - это ошибка, - сказала я дрожащим голосом и всхлипнула, понимая, что говорю совсем не то что чувствую на самом деле.

Эмир поднял руку и нерешительно, как будто машинально, потянулся ко мне и тут же уронил ее, позволив безвольной плетью повиснуть вдоль тела.

— Сожалею, Тея, что ты так считаешь! Я постараюсь доказать тебе обратное.

— Уходи!
– ответила я ему бесцветным голосом, бросаясь на кровать и утыкаясь лицом в подушку.

До ушей донёсся тихий щелчок закрывшейся двери. От этого звука я всхлипнула и, наконец, разрыдалась. Самое обидно не то, что меня держат взаперти в этом чертовом доме, а то, что я влюбилась. Влюбилась окончательно и бесповоротно в этого интеллигентного безжалостного дикаря.

Глава 24

Спустя полчаса я, сидя за туалетным столиком, красила губы ярко-вишневым блеском – тем, что подарил мне Эмир. Нежный аромат вишни витал в комнате. Из отражения на меня смотрела девушка с большими печальными глазами. Я влюбилась - надо признать этот факт и жить дальше. Упрямая Тея Конти наконец-то доигралась. Я вздохнула и отложила небольшой тюбик. Поднявшись на ноги, покрутилась перед большим зеркалом, встроенным в шкаф, оценивая образ.

Пышные волосы убраны в низкий испанский пучок, слишком небрежный для этой прически. По бокам лица слабыми спиралями вьются длинные локоны, ресницы подкрашены чёрной тушью, на губах блеск…

Я прикусила нижнюю губу, рассматривая бордовое платье. Оно было ярким, словно бросало вызов. Глубокий вырез в нахлёст словно компенсировал скромную французскую длину платья. Элегантно, но вместе с тем греховно и сексуально. Я невесело усмехнулась, представляя, как Марджала открыла бы рот, увидев меня в нем. Захмира непременно скажет «харам» и скорчит еще более недовольную гримасу, чем всегда. Впрочем, их мнение меня мало волновало. Интересно было другое: как отреагирует Эмир?

Одна только мысль о нем и - жилка на шее забилась с бешеной скоростью. Дыхание сбилось, став быстрым и поверхностным.

Стук в дверь заставил меня обернуться. Чувствуя нерешительность человека, что потревожил меня, я громко сказала:

— Войдите!

Дверь плавно открылась, и в дверном проеме показался Арджан. Спокойный и почтительный, он единственный в доме не вызывал негатива и насторожённости. Мне даже стало стыдно, что совсем недавно я угрожала ему вилкой.

— Госпожа, господин Эмир попросил передать вам, что ужин готов. Он очень надеется, что вы составите ему компанию, - Арджан замер в нерешительности, явно побаиваясь моего ответа. В конце концов, что мешало мне ответить нечто в духе того вечера в клубе, когда мы встретились впервые?

Но я лишь лёгким кивком поблагодарила его и произнесла:

— Спасибо, Арджан! Я сейчас спущусь.

Мужчина поднял голову и вскинул на меня глаза. Скорее всего, он не ожидал от меня такой спокойной реакции. Впервые я отметила, что он очень даже приятный мужчина, не смотря на преклонный возраст. Тёмные волосы слегка вились, карие добрые глаза словно бархатные, средней полноты губы. Интересно, сколько ему лет? Сорок шесть? Сорок восемь?

Щеки Арджана вспыхнули от моего взгляда. Он слегка поклонился и, пятясь, вышел из комнаты. Очень скромной человек, порядочный. Бывают же такие…