Один из… Дилогия

Адмирал еще больше удивился бы, узнав, что этот разговор очень внимательно слушали посторонние люди, которые тоже были поражены ничуть не меньше…

Фрагмент стенограммы совещания, Белый Дом, октябрь 1960 года

Присутствуют:

Д.Эйзенхауэр, президент США

А.Даллес, директор ЦРУ

Г.Сковилль(Herbert Scoville), директор научно-разведывательного отдела ЦРУ

Д.Уэбб, директор НАСА

В.Браун, директор космических программ НАСА

Э.Теллер, директор Ливерморской национальной лаборатории

ЭЙЗЕНХАУЭР: Господа, это может стать последним нашим совещанием в этом составе. Однако, большинство из вас продолжит работать при новой администрации. Поэтому, будем обсуждать наш вопрос как всегда, а рабочем порядке.

ДАЛЛЕС: В таком составе это не совсем обычное совещание, учитывая количество и… качество гражданских лиц.

ЭЙЗЕНХАУЭР: Аллен, попытайтесь хотя бы при мне не нападать на доктора Брауна. Его заслуги перед Америкой несомненны. Хочу послушать ваши соображения вот о чем. Сначала в общих словах, скажите мне: мы уже проиграли гонку Советам? Я не только про космос, а в более широком смысле. Несколько лет назад мы решили не делать ставку на физическое уничтожение коммунистов, сместив акценты на ядерное сдерживание и экономическое соревнование. Отодвинув угрозу войны, мы сэкономили немало средств. Но и Советам это сильно помогло, в первую очередь в плане улучшения благосостояния граждан. Все это мы просчитывали и сочли оправданным. В конце концов, это шаг идеологически приближает их к нам, а не наоборот. Мы рассчитывали, что опередим их в промышленном развитии, в технологиях, в образовании и уровне жизни даже быстрее, чем в чисто военном соревновании. Кто-нибудь сможет объяснить, почему ничего подобного не происходит?

ДАЛЛЕС: Чертовы коммунисты словно знают заранее, где у нас произойдет какой-либо прорыв, и направляют туда силы и средства! Будто им кто-то подсказывает.

БРАУН: Если позволите, господа. Не стоит недооценивать противника и искать предательство там, где его нет. Чтобы поддерживать паритет во всех областях, никаких шпионов не хватило бы. Вспомните, как у нас любили говорить про «пятьдесят лет ядерной монополии». Ведь это на полном серьезе утверждали не какие-нибудь газетчики, а ваши коллеги, мистер Даллес!

ТЕЛЛЕР: Коммунисты преодолели наш отрыв всего за четыре года!

БРАУН: Чудес не бывает, это достигнуто огромным трудом и напряжением, но ведь достигнуто же!

ЭЙЗЕНХАУЭР: Тогда, перейдем к теме совещания, к космосу? Джеймс?

УЭББ: Могу точно сказать, что мы не отстаем, даже по носителям. Но и впереди мы были недолго. У русских уже летает «промежуточный» носитель, аналогичный нашему «Сатурну-1». Судя по недавно полученным фотографиям, почти аналог, водород на второй ступени, выводит около 25 тонн полезного груза на низкую орбиту.

БРАУН: И я хочу обратить ваше внимание, господин президент, вот на эту фотографию. Мутновато, но факел можно разглядеть. Это к тому вопросу, который мы когда-то обсуждали.

ДАЛЛЕС: Четыре двигателя. Они все-таки не смогли сделать один большой мотор, как у нас.

БРАУН: Или же это не четыре двигателя, а один! Один турбонасос, но четыре камеры сгорания. Мы этого точно не знаем.

УЭББ: В любом случае при такой размерности камер им не понадобился такой огромный стенд.

БРАУН: Разумеется. Такой двигатель компактнее, и камеры для него проще изготовить, и там нет таких проблем с высокой частотой! Можно оставить две камеры из четырех и получить двигатель меньшей размерности. Цена — небольшое усложнение конструкции в целом и возможно, добавление рулевых сопел, потому что качать четыре камеры сложнее, чем одну. И рулевые камеры создают дополнительную тягу, вместо форсирования самого двигателя. На наших фотографиях не разобрать, есть там рулевые или нет. А общая тяга вполне может быть больше, чем у нашего F-1. С водородом на второй ступени они провозились где-то на полгода дольше нас, но опять, в прогнозе написали, что им понадобится не меньше трех лет! Что, у нас до «Рокетдайн» кто-то работал с водородом? Никто не работал, но двигатель они сделали. Так почему же мы продолжаем считать русских глупее нас?

ЭЙЗЕНХАУЭР: Вернер, мы отстаем или нет?

БРАУН: Не отстаем и не опережаем. Идем примерно одинаково. Ракета у нас полетела раньше, но у них лучше отработан корабль. И так по каждому пункту. Где-то они чуть впереди, где-то мы, но в целом паритет.

ЭЙЗЕНХАУЭР: Мы можем их серьезно опередить? Не на месяц или полгода, а хотя бы лет на пять?

УЭББ: Только если сделаем что-то, чего они не смогут повторить. Сейчас мы набираем практику по длительным полетам, от двух-трех недель, а следующая остановка — Луна.

ЭЙЗЕНХАУЭР: Мы сможем опередить русских на Луне?

БРАУН: Смотря, что под этим понимать. Мы пока не можем говорить не то, что про высадку, но даже про облет Луны с выходом на орбиту, для этого нужна сверхтяжелая ракета, которая полетит не завтра.

ЭЙЗЕНХАУЭР: Но у вас есть какая-то задумка, Вернер?

БРАУН: Вы совершенно правы, сэр, но это риск. Мы можем немного смухлевать, чтобы выиграть время, и облететь Луну по так называемой траектории свободного возвращения на «Сатурне-1», как только все будет готово. Это сэкономит нам около года, если мы так стремимся к рекордам.

ДАЛЛЕС: Расшифруйте.

БРАУН: Охотно. Та схема облета Луны, что у нас сейчас утверждена, предполагает полет на «Сатурне-5» с выходом корабля на окололунную орбиту. Но если не выходить на орбиту, то можно слетать на более легкой ракете. Запускаем корабль так, чтобы он долетел до Луны, обогнул ее и вернулся обратно за счет гравитации нашего спутника. Никаких маневров не нужно. Самый простой и относительно безопасный полет, но все-таки, межпланетный. У нас есть шанс сделать это первыми, но и только. Русские смогут это повторить.

ЭЙЗЕНХАУЭР: Что для этого нужно?

БРАУН: Мы уже испытываем третью ступень, или разгонный блок для «Сатурна-1». Делаем не с нуля, а на базе «Центавра», который как раз сейчас проходит испытания. Если постараться и подготовить облегченный корабль, то можно слетать сначала в беспилотном варианте, а потом с людьми.

ЭЙЗЕНХАУЭР: И вся слава достанется Кеннеди.

УЭББ: Он все равно выиграет выборы. А раньше февраля-марта лететь никак нельзя, риск слишком велик, техника не готова. Нужен испытательный полет без людей, а лучше два.

ДАЛЛЕС: Вы гарантируете, что опередите русских?

УЭББ: Нет.

ЭЙЗЕНХАУЭР: Ценю вашу честность, но этот ответ многим не понравится.

УЭББ: Лучше так, чем устраивать пышные похороны нашим ребятам.

БРАУН: Учитывая причуды небесной механики, даже хоронить, скорее всего, будет нечего. Нужно или делать надежно, или бросать всю эту затею.

ЭЙЗЕНХАУЭР: Вам новая администрация тоже не даст покоя. По моим сведениям, Кеннеди сразу после победы хочет объявить план высадки на Луне через пять лет.

БРАУН: Учитывая наш задел, это реально. Мы все это начертили еще тогда, когда ракету проектировали и бюджет утверждали. Ключ к успеху это «Сатурн-5», когда он начнет летать, дорога к Луне будет открыта.

ЭЙЗЕНХАУЭР: Вам могут припомнить историю с выбором схемы высадки. Хоть вы были тогда очень убедительны, Вернер…

УЭББ: Вернер убедил не только вас и меня, но и того парня, который предлагал вполне разумную, как многим казалось, альтернативу.

БРАУН: Джон Хуболт (автор схемы полета «Аполлонов» в нашей истории — прим. авт.). Да, идея стыковки на лунной орбите изящна, хоть и не нова. Ее первым описал русский ученый Кондратюк еще в 1916 году, и мой друг и учитель Герман Оберт, независимо от него, в 1923 году. И мы были очень близки к принятию такой схемы. Учим летать «Сатурн-5», ставим на него «Аполлон» с полной заправкой и экспедиционный корабль, тонн на пятнадцать. Не сразу, разумеется, но поэтапно, с отработкой всех узлов. Наконец, летим к Луне втроем, двое садятся, втыкают флаг. Сидят там двое или трое суток, пару раз выходят, собирают камни, потом летят домой. Ура, мы первые. Помните, мы обсуждали такой вариант?