Один на миллион. Трилогия

— Да здравствует Российская армия!

Так он стоял, крича и размахивая флагом, довольно долго. Танки кончились, и, плавно скользя над дорогой, сначала пошли бронетранспортеры, а потом и двигающиеся рысью солдаты в тяжелой броне.

Многие улыбались ему и махали рукой, а кто-то даже оставил рядом бутылку вина. Так продолжалось несколько часов, пока чья-то рука не коснулась плеча депутата.

— Господин Кукис Жмуда?

Улыбающийся молодой человек в зеленой полевой форме с внушительной колодкой наград на груди поправил фуражку с синим околышем и красной звездой.

— Мы бы хотели задать вам несколько вопросов. Прошу вас пройти с нами… Это не надолго.

Несмотря на то, что тон офицера был вполне мирным, глаза его были холодны, словно ледяное озеро, а два огромных, как шкафы, десантника смотрели на Жмуду, цепко контролируя каждое его движение.

Депутат уже что-то готовился сказать, как под ним стала расплываться большая дурно пахнущая лужа.

— Тьфу! — Сержант-десантник коротко сплюнул. — И этот обгадился. Они специально, что ли?

— Да как тебя, Егоров, увидят, так и сразу того. — Капитан улыбнулся и чуть обернулся в сторону второго бойца: — Сальский, тащи из машины адсорбент, да не как в тот раз. А то порошка на этих… не напасешься.

Готовившиеся к долгому и кровопролитному штурму солдаты и офицеры Российской армии и алаты несколько потерянно бродили по улицам города, все еще не веря в победу. Уцелевшие стены здания Конгресса уже были покрыты надписями, когда, мягко спрыгнув с подножки штурмовика, на площадь опустился Белый. Рядом беззвучно, словно комок пуха, приземлился Малыш в металлопластиковой броне и вопросительно поднял голову.

— Это самая важная часть войны, Малыш. — Алексей поправил автомат и пошел к полуразрушенному зданию, чтобы оставить надпись на стене поверженного врага.

Вот некоторые полагают, что Вещий Олег вовсе не щит прибил на воротах Царьграда, а кое-что написал такое, что историки стесняются выговорить.

Алексей обернулся:

— Пойдем, Рона, никто твой агрегат не угонит.

Небольшой группой они шли, огибая то здесь то там стоящих и возбужденно разговаривающих людей. Солдаты и офицеры, десантники, флотские и наземники передавали по кругу фляги и бутылки с вином и везде над площадью, словно фон, слышались счастливые крики.

— О! Гвардия! — Немного подвыпивший флотский офицер с нашивками командира корабля хлопнул Белого по плечу. — Держи! Наши где-то склад реквизировали! — Он протянул почерневшую от времени бутылку. — Я высаживал вас над Кронингем-Сити. Ох и мясорубка там была! — А это кто? — Он оглянулся на Рону, так и не снявшую глухой пилотский шлем. — Что-то я нашивки не узнаю.

Не торопясь, жрица сняла шлем.

Рона своими огромными светло-желтыми глазами внимательно посмотрела на офицера и, смахнув пепельно-серые волосы с чуть смугловатого лица, представилась.

— Лесные Демоны, Третий отряд штурмового полка Восьмой армады, подполковник Рона им Кассадо.

Весь хмель с офицера словно рукой сняло.

— Светлейшая. — Он поклонился. — За мной долг. Ваши ребята отогнали от моей ласточки истребители. Хотя я уж думал все. Отлетался. Там наши. — Он мотнул головой куда-то влево. — Приходите. Я думаю, там очень много тех, кому хотелось бы сказать вам спасибо.

— Спасибо… — Рона, чуть замявшись, пробежала глазами по нашивкам офицера. — Товарищ капитан второго ранга. Для меня было честью воевать рядом с такими замечательными воинами.

— Э… ребята! — Белый чуть насмешливо оглядел обоих. — Давайте мы сначала оставим автограф на этих обломках, а потом займемся всем остальным?

Подойдя к зданию, Алексей задумался на мгновение, а найдя глазами выщербленную лазерным резаком надпись «И развалинами Конгресса тоже удовлетворен. 2-я ОТБР. Майор Беляев, Дальний» и несколько десятков других подписей, достал из ножен тесак и, скрипя сталью по бетону, размашисто расписался: «2-й бат. лейб-гвардии, капитан Белый».

Рядом уже что-то писала Рона, а Малыш, коротко рыкнув, с размаха полоснул по стене когтями, оставив глубокие борозды на камне.

— Я же тебе говорил, что это он. — Мягкий шелестящий голос будто вспыхнул в голове воспоминанием.

— Папа Хо? — Алексей, словно боясь спугнуть наваждение, медленно обернулся. — В нескольких шагах, улыбаясь, стояли Виктор Петрович и Винь Хо в окружении еще пахнущих боем солдат. — Папа Витя?

С трудом, на негнущихся, точно деревянных ногах он неловко подошел ближе и обнял сразу обоих.

— А коммуникатор у вас не отвечает, дом тоже… только робот… — Он, словно жалуясь, уткнулся головой в плечо Виктора.

— Ну, малыш. — Стрельников погладил Алексея по спине. — Да как-то все быстро случилось. Мы как только про войну услышали, так сразу на сборный пункт подались. — Он оглянулся на тихо стоящего рядом корейца. — Ну, чего стоишь? Я что, не знаю, что ты там в правом подсумке таскаешь?

— А? — Белый оторвался от Виктора Петровича и посмотрел на Винь Хо.

— Держи. — Бывший разведчик расстегнул клапан и достал из кармашка пакетик с леденцами. — Я почему-то еще на базе купил. Подумал, что здорово будет, если тебя увижу… — Голос его на мгновение прервался, и он отвернулся.

— Рррр? — Переминающийся с лапы на лапу Малыш подошел ближе и втерся между Белым и Виктором.

— А это еще кто такой? — Полковник Стрельников присел и посмотрел прямо в глаза ревуну.

— Можно сказать, еще один член семьи. — Алексей тоже присел. — Знакомьтесь. Лейтенант войск специального назначения Малыш Белый.

— Ого! — Виктор посмотрел на бок ревуна, где почти неотличимая от остальной брони, выделяясь только рельефом, была изображена летучая мышь. — Ну что, давай знакомиться?

Малыш протянул правую лапу, которую полковник с коротким смешком пожал.

— Таких бойцов я еще не встречал! Пойдемте! — Он встал. — Там наши ребята с хозяином кафе договорились, горячее уже должно было поспеть.

— А с твоей прекрасной спутницей почему не знакомишь? — Хо, буквально пожиравший алатку глазами, оглянулся на Алексея.

— Это мой боевой товарищ, пилот и по совместительству жрица Великого леса, подполковник Рона им Кассадо.

Я слышу скрип тетивы. Неслышная легкая смерть, Пронзив покрывало листвы, Откроет нам вечности дверь… — 

Нараспев продекламировал кореец и, не опуская взгляд, слегка поклонился.

Чуть порозовевшая Рона задумалась на несколько секунд и так же нараспев ответила:

Не стоит бояться друзьям, Лес знает, кто враг, а кто нет. Достойным и честным мужьям Дарован бессмертия свет.

— Папа Витя, сдается мне, что тут мы лишние, — задумчиво произнес Алексей.

— Это точно. Пойдем! — Полковник кивнул и, хлопнув Белого по плечу, пошел вперед, словно ледокол.