Один шаг до перемен

– А как же я? Разве, ты не рада меня видеть рядом с собой? – улыбнулся он мне белозубо в ответ. Я же мысленно только подивилась чужому веселью, а еще тому, что балагурил именно Ткачев. Не думала и не гадала, что он, вообще, мог улыбаться, а тут еще совсем не находила повода для этого.

– Ты – это да. Конечно, как же еще, – выдала такой ответ, не задумываясь, и даже сама не поняла толком, что это такое сказала. – Но вот если бы здесь с тобой еще могла бы обнаружить Селиверстова и его компанию, то было бы мне счастье.

– Уверен, что оно у тебя обязательно будет, – качнул мужчина утвердительно головой, но улыбку с лица убрал. – А сейчас предлагаю набраться терпения и ждать.

– Что, просто сидеть здесь? И ничего не делать? Совсем?

– Вчера наши действия, к примеру, плохо закончились, если помнишь.

Что могла ответить? Ничего. Поэтому только поморщилась.

– Попробую позвонить нашим друзьям еще раз. Вдруг что-нибудь…

– Не получится, – перебил меня Дмитрий. – Я уже пытался с ними связаться. Не вышло.

– Вот гадость! Хуже нет, чем ждать.

– Предлагаю делать это по возможности с пользой и удовольствием. Например, у бассейна. Как ты на это смотришь?

– Под пользой имел в виду загар? – и глянула на него с сомнением. – Вечером-то?

– Не только. Можно поговорить о происшествии и времени, ему предшествовавшем. Так сказать, разобрать все на части. Вдруг, сложив потом воедино, удастся обнаружить что-то интересное?

– Так считаешь? Что же, почему бы и нет…

И мы разошлись на некоторое время по своим комнатам, чтобы встретиться потом у бассейна, уже переодетыми по случаю. Я лично облачилась в самый закрытый купальник, какой только выпускала одна любимая мною итальянская фирма.

– Ого! – таким возгласом встретил меня уже ожидающий на шезлонге Ткачев. – Пытаешься опровергнуть мое не так давно высказанное подозрение, что вызвала меня сюда, чтобы завязать новые отношения? Этот твой купальник, он… Что головой качаешь? Это значит, что я прав? Нет? Однако, Ира, и в этом закрытом костюме твоя фигура выглядит в высшей степени соблазнительно. Думаю, что те яркие три тряпочки, что вчера видел среди твоих покупок, вряд ли смогли бы произвести еще больший эффект. Что? Есть сомнения в моих словах? Может, проверим?!

– Прекрати. Тебе не идет так вот играть словами, – опустилась на шезлонг по соседству, на тот, на который падала тень от зонта, так как хоть и был вечер, а солнце продолжало жарить во всю силу.

– А что мне идет, на твой взгляд? – а вот прищурился в этот раз на меня вполне в своей обычной манере.

– Как что? Будто не знаешь, что разговариваешь зачастую рублеными фразами и чуть ли ни постоянно хмуришься. Вот к этому я привыкла. И если хочешь знать, то улыбающимся увидела тебя впервые только сегодня за утренним кофе. А еще ты скорее обзовешь или укажешь на недостатки, чем сделаешь комплимент.

– Вот значит, какого ты обо мне мнения.

– Так смотришь на меня теперь, будто я сказала что-то для тебя странное. Ну, да хватит обо всем этом. Давай, все же, сосредоточимся на наших проблемах. Имею в виду пропажу Селиверстова, и оба ночных происшествия.

– На наших? – на слове «наши» сделал ударение. – Знаешь, у меня по-прежнему есть убеждения, что ко мне вся вчерашняя чертовщина и прочее не имеет никакого отношения.

– Да? Уверен? А как же это? – указала пальцем, хоть и знала, что это было не очень прилично, на его заклеенный бок. – Кстати, как там твоя рана?

– А? Наверное, нормально. Не смотрел.

– Как так можно?! С этим не шутят, – я озабоченно поднялась со своего лежака. – Вдруг, она воспалилась? А ну, посмотри-ка быстренько, что там сегодня делается.

– Не стоит. Да и особенно не болит.

– Особенно?! Но, все же, болит? Дай-ка сюда! – сама от себя не ожидала такой прыти, ведь только что чуть ли ни ощущала себя совсем без сил, а тут решительно встала и присела рядом с Дмитрием, и протянула руки к его боку. – Разрешишь?

– Если так хочешь, то, пожалуйста, – качнул головой утвердительно. – Ух! – поморщился в следующую минуту, когда потянула за край пластыря. – Ну и жестко же ты со мной обошлась. Мстишь за что-то?

– Извини, нечаянно вышло, – покосилась на него покаянно. – Но слушай! Здесь все такое красное. Мне кажется, что…

– Ерунда! Обычное дело для ссадины, что получил меньше суток назад.

– Да? А может, надо, все же, показаться врачу? – с сомнением отнеслась к таким словам и склонилась над его боком ниже, чтобы рассмотреть все получше.

– Не надо. На мне обычно быстро заживает. Как на собаке.

– А может, помазать заживляющей мазью? Я видела такую вчера в аптечке.

– Хочешь сегодня поиграть в доктора или в заботливую сестру? А может и не в сестру вовсе?..

– Вот! – я резко распрямилась и нацелилась в его грудь указательным перстом. – Теперь ты похож на себя самого. Точно узнаю тебя, Ткачев. Но за мазью, все же, схожу. Жди. Сейчас приду, – за этим развернулась и быстро, но без спешки, и точно с достоинством, пошла в сторону дома.

Вернулась, спустя всего несколько минут, так как идти за аптечкой было недалеко. Дмитрий ждал и молчал, и только и делал, что следил за всеми моими движениями внимательными серыми глазами. И когда я гордо вышагивала по плиткам открытой террасы, и пока обрабатывала и заклеивала его ссадину.

– Теперь ты успокоилась? – спросил, стоило мне снова улечься на шезлонг, и я не поняла толком, что имел в виду: законченные процедуры или еще что-то.

– Да. Я сделала для тебя все, что могла. Дальше ко мне без претензий! – решила, что медицинский уклон его высказываний мне был бы предпочтительнее. – И так! Вернемся к «нашим баранам». Разве не ты хотел поговорить у бассейна, чтобы разобраться в происшествиях? Ты. Вот и начинай излагать, с чего начать.

– Могу задавать вопросы, а ты станешь на них отвечать. Идет?

– Давай.

– И будешь предельно честна?

– А как иначе? Я в первую очередь заинтересована, чтобы все непонятки закончились.

– Ладно, – оценил он взглядом мой настрой и мою расслабленно лежащую фигуру. После этого тоже откинулся к спинке шезлонга. – Ты утверждаешь, что позвонила мне не для того, чтобы напомнить о себе и… Спокойно! Не напрягайся. Наша задача – расставить все по местам.

– Да, – ответила ему коротко и твердо, чтобы не увлекался и дальше иллюзиями, что являлся пределом мечтаний всех девушек без исключения. И мне казалось, что ответ должен быть ему понятен. Но заметив его приподнятую бровь и изогнутые в ухмылке губы, была вынуждена пояснить свой ответ. – И в мыслях не было, как ты говоришь, напоминать о себе.