Один в море воин

Морской порт Адена располагался в «чистой» части города. А сегодня порт выглядел особенно респектабельно – по случаю того, что его посетил местный шейх Хасуф ибн Осман, аристократ, ведущий свой род от самого пророка Мухаммеда, член президентского совета, правитель Адена и прилегающей к нему области. Многие вещи совершенно одинаковы и в Азии, и в России, и в Африке. Перед прибытием большого начальника наводится образцовый порядок. Порт сейчас блистал чистотой, а полицейские были расставлены буквально через каждые три шага. К центральному причалу подходило судно под Андреевским флагом – именно по случаю его прибытия шейх и посетил порт. На российском судне прибыли приглашенные им участники учений, и шейх решил встретить их лично – нешуточная милость, кстати сказать. Впрочем, была у этого решения и еще одна причина – по совместительству, так сказать, шейх был командующим военно-морских сил Йемена. Так что было логично, что русских военных моряков встретит именно он.

Большой военный оркестр играл гимны – попеременно российский, специально выученный для такого случая, и арабский. Под эту музыку российское судно пришвартовалось, и моряки принялись спускаться по трапу.

– Ничего себе, – негромко сказал Полундре Витя Колодин, по прозвищу Окунь, каплей с гидрографического судна, – вот это я понимаю, шейх. Сразу ясно, кто здесь главный!

Шейх, с гордым видом стоявший на пирсе, в самом деле производил сильное впечатление. Он смотрелся как герой «Тысяча и одной ночи». Белоснежнейший бурнус, перстни с бриллиантами размером с пулю «ТТ», смуглая кожа, черные выразительные глаза, орлиный нос и, самое главное, нечто совершенно непередаваемое в выражении лица и осанке. Эдакая непринужденная властность, присущая настоящей аристократии с родословной, уходящей в средние века, и фантастическим богатством. Интересно, что важно и то и другое. Быстро разбогатевший нувориш, не помнящий даже прадеда, такого впечатления не производит, сколько бы миллионов или даже миллиардов ни лежало у него на банковском счету. Но и настоящие аристократы с родословными, оставшись без денег и власти, очень быстро всю свою осанку теряют.

– Да, – шепотом отозвался Полундра. – Шейх солидный.

– Тихо! – вполголоса рявкнул – так только начальники умеют – каперанг Давлетов.

Спецназовцы притихли – дисциплина есть дисциплина.

Всего в российской делегации было десятка два офицеров. Возглавлял их сам адмирал Семен Андреевич Кохонов, командовавший всей русской группировкой на учениях. Сейчас он как раз здоровался за руку с Хасуфом ибн Османом. Отчаянно завидуя арабу при этом – адмирал понимал, что может стать хоть министром обороны России, но таких бриллиантов не получит никогда. Было от этого ему очень обидно – адмирал Кохонов к таким вещам всегда был весьма чувствителен.

После официальных приветствий шейх произнес официальную речь. Речь оказалась длинной и пышной, Хасуф ибн Осман разглагольствовал о том, как он счастлив видеть русских друзей у себя в гостях, почти полчаса. Полундра все это время скучал. Чтобы хоть немного развлечься, исподтишка рассматривал порт, причалы и корабли, находившиеся на рейде. Среди них внимание на себя обращало большое судно под итальянским флагом. Судя по некоторым специфическим деталям конструкции, судно было научно-исследовательским.

«Интересно, что итальянским ученым здесь понадобилось? – лениво подумал Полундра. – Может, это ихтиологи? Или сейсмологи какие? Хотя какая мне разница. В конце концов, ученые в этом на крыс похожи – где угодно могут обнаружиться, в любом уголке планеты».

Все на свете рано или поздно кончается. Подошла к концу и речь шейха. После этого началась суета – несколько старших офицеров шейх пригласил к себе во дворец, а остальных разделили на три группы, снабдили местными проводниками и предложили отправиться на экскурсию по городу. Группа, в которой оказался Полундра, полностью состояла из моряков с гидрографического судна, их было четыре человека. Капитан-лейтенант Леонид Водянчук, тот самый офицер-патриот, который мечтал о захвате Украины и Прибалтики, Алексей Ященко, капитан второго ранга, и сам Полундра с Витей Колодиным. К идее экскурсии по городу моряки отнеслись с энтузиазмом. Из них всех до этого только Полундра да Витя-Окунь бывали за границей, ну, ясное дело, имеется в виду настоящая заграница, Украина с Белоруссией или Казахстан не в счет. Причем Витя-Окунь только один раз в Норвегии был, а Полундра и вовсе до сих пор в чужих странах бывал в основном в качестве человека-тени, не имеющего ни документов, ни гражданства, в общем, словно бы и вовсе не существующего. Такова доля спецназовца – им, в отличие от шпионов и резидентов, ни документов, ни официального прикрытия, как правило, не полагается. Их дело простое: приплыл, поджег-зарезал-взорвал – и снова уплыл. В руки противника разрешается попадать только в виде неопознанного трупа, про который ни один специалист не сможет с уверенностью сказать, откуда он. Белый человек – и все.

Так что экскурсия прошла «на ура». Гид прекрасно говорил по-русски, он рассказывал о достопримечательностях Адена и параллельно служил переводчиком для прикомандированного к группе йеменского морского офицера. Правда, довольно быстро выяснилось, что Полундра и Витя-Окунь могут разговаривать с арабом и без переводчика, по-английски.

Одним словом, день российские моряки провели с пользой и удовольствием, а вечером оказались в самом дорогом отеле города, в котором йеменская сторона любезно предоставила им номера. На выбор предлагались и одноместные, и двухместные номера, но офицеры с гидрографического судна решили жить вместе и устроились в четырехместном номере на пятом этаже.

После того как за предупредительным йеменским офицером и представителем администрации гостиницы закрылась дверь, в номере на несколько секунд повисло молчание. А потом оно было прервано фразой, крайне типичной для любой мужской компании россиян, оказавшихся за рубежом.

– Надо пойти что-нибудь выпить, – решительно сказал Леонид Водянчук.

На лицах всех остальных отразилось полное понимание и одобрение. Впечатлениями русские уже были перегружены, так что требовалось немного расслабиться.

– А зачем куда-то идти? – спросил Алексей Ященко. – Видели, какие они тут все вежливые? На цыпочках вокруг нас бегают! Я думаю, можно прямо в номер заказать все, что захотим.

– В номер – неинтересно, – безапелляционно заявил Водянчук. – Надираться в четырех стенах мы и дома можем. Мне интересно посмотреть, как их местный кабак выглядит.

– Ну, допустим, как выглядит именно местный кабак, ты не посмотришь, – сказал Полундра. – Страна-то мусульманская, местные жители не пьют, здесь это даже законом запрещено. И в номер тебе спиртного вряд ли принесут.

На лице Леонида появилась совершенно искренняя обида. Ну прямо ребенок, которому, пообещав конфетку, в рот горькую пилюли всунули.

– Как же так? Что, вообще выпить нельзя? – разочарованно спросил он.

– Вообще – можно, – успокоил его Полундра. – У них же здесь туристический бизнес развит, если бы спиртным вообще не торговали, он бы очень быстро загнулся. Есть бары и рестораны специально для иностранцев, у них есть разрешение торговать алкогольными напитками. Там тебе выпить дадут. Но цены, честно скажу, наверняка кусаются.

– Откуда ты знаешь, Серега? – спросил Окунь. – Ты что, здесь уже был?

– Конкретно здесь – нет, – ответил Полундра. – Но в такого рода странах бывал не один раз.

В каких именно странах и зачем, никто спрашивать, конечно, не стал. Все были люди военные, понимали, что такое тайна, допуск и подписка о неразглашении. А в том, что цели визитов подводного спецназовца в аналогичные страны были секретными, сомнений ни у кого не было – в самом деле, вряд ли легендарный Полундра туда ездил ради сольного выступления с морскими частушками под балалайку.

– Кстати, пить здесь можно только после захода солнца, – добавил Полундра.

– Ну, с этим проблем нет, солнце уже зашло, – отозвался Леонид. – Ладно, вы как хотите, а я хотя бы в бар при этой гостинице прогуляюсь. А там уж посмотрим по обстановке.

Чуть подумав, Полундра и Окунь решили составить Леониду компанию, а каплей Ященко решил остаться в номере – он попал на экскурсию в Аден сразу после ночной вахты и куда больше, чем бар и выпивка, его сейчас интересовала прозаическая кровать, на которой можно спокойно поспать.