Один в поле воин

– Дальше.

– Так вот, по моему пониманию сложившейся ситуации, все крутится вокруг книги.

– Что за книга?

– Пока не знаем, товарищ генерал. Так получилось, что только уголовники ее держали в руках, а эти урки кроме матерного русского языка ничего не знают. Резаный говорит, что она на немецком языке, и то потому, что ему так сказал Слепень. По некоторым фактам, которые хорошо ложатся в одну из моих версий, могу предположить, что книга эта издана в Германии и приехала к нам оттуда. Это косвенно подтверждается тем, что у художника был брат, кадровый военный, подполковник, которого после окончания войны назначили комендантом одного небольшого городка в Германии. Как он раздобыл эту книгу, мы не знаем, но он вполне мог переслать ее с оказией брату. Самое интересное, что ни друзья, ни коллеги художника никогда о ней даже не слышали. То есть это была личная тайна двух братьев. Теперь снова перейду к книге. По утверждению Резаного, Слепень пришел именно за ней. Уголовники забрали книгу, потом убили Полевого и собрались уходить, но тут появляются американцы, после чего книга пропадает. Скорее всего, она попадает в руки Валентайна, и тут сразу возникает вопрос: почему американский паренек ей заинтересовался? Довольно странно, вот только объяснений этому нет. Есть еще одно косвенное подтверждение, что книга у американца. Это слежка за ним, которую устроил Слепцов. Да и Валентайн не просто так оказался на окраине Москвы, в том самом районе, где жила эта парочка с фальшивыми документами. Есть предположение, что он шел навстречу с кем-то из них, но тут, по воле случая, вмешался выживший из ума Чекалин. Как американец остался жив, тоже загадка. Исходя из всего этого, несложно сделать вывод, что все эти дела переплетаются в одной точке, на Майкле Валентайне. Кстати, Тейлор тоже был знаком с этим подростком, но можно ли отнести его убийство к этим делам, пока непонятно.

– Прослушка ничего не дала?

– Вильсонов иногда слушали, подростка – нет, но номер обыскивали, как положено, только ничего подозрительного найдено не было. Да и поведением Валентайн ничем не отличался от обычного подростка, только, как утверждают очевидцы, проявлял излишнюю самостоятельность. Разрешите продолжать?

Хозяин кабинета зачем-то подвинул стоящий на столе бюстик Дзержинского, потом кивнул головой и достал из коробки новую папиросу.

– Есть еще одна деталь, касающаяся этого Майкла. В тот вечер, когда на Запрудной произошло двойное убийство, его не было в отеле. Это, конечно, ничего не доказывает, но при этом есть факт, зафиксированный службой наружного наблюдения.

– А как по времени? Они совпадают?

– Приблизительно. Правда, официально был только зафиксирован его уход, а возвращение – нет.

– Так, может, он за конфетами в магазин сходил и вернулся, – как-то невесело усмехнулся хозяин кабинета.

– Может, и так, товарищ генерал.

– Как насчет смерти журналиста?

– Здесь у него стопроцентное алиби. В то время, когда был убит Грегор Тейлор, Валентайн находился в отеле, ужинал.

– Так, может, Тейлор вообще к этим делам непричастен?

– Может, и так, товарищ генерал. Мои люди проверяют окружение журналиста и все его связи, только не все так просто, уж больно он общительным оказался. Нам просто нужно время.

– Время! Две недели прошло, а где результаты?! Вам что, годы нужны для раскрытия дел?! Ты так и скажи, полковник! Я тебе живо замену найду, а самого… в архив спишу! Вот там ты сможешь работать не торопясь! Бумажки перекладывать. Как тебе это?!

«Да что это с ним сегодня? С женой поругался или снова язва начала беспокоить?»

– Что молчишь, полковник, или сказать нечего?!

– Есть что сказать, товарищ генерал. Думаю, что через два-три дня смогу сказать вам по Тейлору, есть у нас одна зацепка. Только сейчас хочу снова вернуться к книге. Я тут подумал и решил, что это не просто книга, а своеобразный ключ. Сергей Полевой, подполковник, явно знал о тайне книги, причем она представляла для него большую ценность, раз он отправил ее брату, в Москву. Отсюда напрашивается вывод, что тут речь идет не о секретных немецких архивах, а что она является ключом к какому-то тайнику с сокровищами. Это может быть все что угодно. Сейф в зарубежном банке или подземный бункер в горах. Я так понимаю, что именно за этим богатством сейчас идет охота.

Стоило полковнику озвучить свой вывод, как нахмуренное лицо генерала разгладилось.

– Сокровища? – генерал на какое-то время задумался, переваривая сказанное, потом сказал: – Знаешь, Николай Константинович, а в свете этого факта все твои предположения выстраиваются в одну цепочку. Правда, за исключением американского парнишки. А если еще предположить, что он случайно влез в чужую игру, то тогда действительно все становится на свои места. По Валентайну что-то новое у нас есть?

– Кроме того, что я сказал, нет. Кстати, все эти факты он подтвердил в школе, где выступал.

– Какой еще школе?

– Его наш ВОКС в школу пригласил, на встречу с советскими школьниками. Он там был с Марией Вильсон.

– Вот оно как. Ясно. Вот ты мне скажи, Николай Константинович, нашей стране нужна валюта?

– Еще как нужна, товарищ генерал. Вот только этот тайник, скорее всего, находится за рубежом.

– Это уже другой вопрос. А где сейчас этот мальчишка?

– Едет с Вильсонами в Испанию. Или уже приехал.

– Зачем Генри Вильсон едет в Испанию?

– Есть основание полагать, что американцы, отменив дипломатическую блокаду Испании, попытаются наладить политические и экономические связи с правительством Франко. Возможно, пойдет речь о размещении на испанской территории американских баз с атомным оружием.

– Им обоим наша советская страна, как нож у горла, да и кому, как не американскому империализму можно найти общий язык с фашистами Франко. Ладно, это уже чистая политика, а мы снова вернемся к нашему делу. Скажи мне вот что: Вильсон едет как официальный представитель американского правительства или как частное лицо?

– Официального заявления американцы не делали, к тому же он с женой и племянником, и только это одно говорит, что едет надолго, так что вполне возможна такая вероятность, что сенатор направлен постоянным эмиссаром от правительства США. К тому же нам известно, что Генри Вильсон еще до войны лично встречался с Франко, а значит, его кандидатура была заранее согласована с диктатором. Правда, тут возникает один непонятный вопрос: почему советник президента Америки, сенатор, находящийся на пике политической карьеры, вдруг все бросает и едет в Испанию?

– Действительно, как-то все странно выглядит. Соберите все, что возможно, на Генри Вильсона. Обратите особое внимание на связь сенатора и его жены с ЦРУ. Там такие ублюдки работают, что вполне могли эту супружескую пару посадить на крючок.

– Будет сделано, товарищ генерал.

– Теперь пора подводить итоги нашему разговору, Николай Константинович. Только коротко. Сам знаешь, наше начальство не любит длинных разговоров.

– Если коротко, то у нас шла схватка империалистических хищников за книгу, которая является ключом к нацистским сокровищам. При этом не забудьте прибавить, товарищ генерал, что крайне непрофессионально сработали наши смежники, которые неправильно оценили обстановку, а в результате упустили книгу и одного из главных подозреваемых – Майкла Валентайна.

– Я тебя понял. Значит, в таком ключе… – хозяин кабинета задумался. – Нас, конечно, не похвалят, раз никого не взяли, но при этом, думаю, сильно ругать не будут.

– Не будут, товарищ генерал, да и трупы засланных к нам агентов империализма в наличии, а кто их отправил на тот свет, это дело десятое. Главное, сам факт есть. Да и дело не мы начинали вести, а так сделали все, что могли.

– Ты убийство Тейлора точно раскрутишь?

– Раскручу, товарищ генерал. Только большая просьба, не берите сразу за горло, дайте время.

– Да ладно. Будет тебе время. Теперь вот что. Сегодня, в шесть вечера, мне надо быть на совещании, у самого, – и хозяин кабинета показал пальцем на потолок, – поэтому к четырем часам у меня на столе должна лежать докладная записка о Генри Вильсоне. Там должно быть все, что ты мне говорил. Американские базы. Атомное оружие и все такое. В свете напряженных международных отношений с миром капитализма наше начальство очень остро реагирует на подобные уколы империалистов. Понимаешь?

– Не совсем.