Один в поле воин

– Ты хочешь сказать, что это не просто нанятые люди, а боевой отряд местного подполья?

– Чего тут говорить, сам видишь.

Я задумался. Только успел решить одну проблему, как появилась новая. Кто знает местных анархистов? Может, у них кровная месть в ходу?

– Ты с ними общался, Джеймс. Как ты думаешь, что они могут предпринять?

– Не знаю, так же, как и не знаю испанского языка. Единственное, что мне известно, так это была отдельная группа и они не местные, так как расположились далеко за городом. У одного из подпольщиков в этой деревне, как я понял, есть родственники.

– Жаль, а то можно было спустить на них тайную полицию.

– Ну и знакомства у тебя, Майкл. Или, скорее, у Генри Вильсона. Я угадал?

Я проигнорировал вопрос.

– Ладно, будем думать, а пока рассказывай дальше.

– Насчет книги? Так тебе Тейлор должен был эту историю рассказать. Что-то новое я вряд ли добавлю, за исключением знакомства с хозяином книги. Его зовут Манфред Хольц. Он мне этого не говорил, но я смог выяснить: он сын генерала СС, который погиб в 1945 году. Как книга оказалась в России, он не говорил, а мне это было неинтересно. У меня есть кое-какие связи, ими я и воспользовался, чтобы узнать об этой семейке, а в частности о генерале, и наткнулся на интересную вещь. Оказалось, что именно он занимался вывозом художественных ценностей из оккупированных европейских стран в Германию. Думаю, теперь ты можешь представить, что сейчас находится в банковском хранилище.

Джеймс замолчал, судя по его мечтательному лицу, он, похоже, пытался представить, что может находиться в банковском хранилище.

– Что замолчал, говори дальше, – подтолкнул я его к продолжению рассказа.

– Чего говорить? Стоило мне частично проверить его слова и понять, что это правда, я предложил ему план, после чего нанял наемников и выехал в Россию. Всего-то и надо было найти, где проживает художник, а затем забрать у него книгу. Казалось, все просто, а получилось…

– Погоди. Ты что, на свои деньги нанимал людей?

– Представь себе. Я выплатил им по три тысячи долларов аванса.

– Могу представить, сколько он тебе обещал за книгу.

– Мне скрывать нечего. Пятьдесят тысяч. Я налью еще себе?

– Наливай, а заодно расскажи о себе. Обо мне ты хоть что-то знаешь, а я о тебе, кроме вымышленного имени, ничего. Начни свой рассказ с того, что ты английский разведчик… И так далее.

– С чего ты это взял? – деланно удивился англичанин.

– С того… – И я вкратце перечислил ему все известные мне факты, включавшие организацию операции, информацию, почерпнутую в разговоре с бароном, манипулирование журналистом, а затем его хладнокровным устранением, как и водителя-подпольщика, после чего насмешливо спросил:

– Я ничего не упустил?

– Ничего, – буркнул Джеймс, тем самым признавая себя английским разведчиком, а потом спросил: – Вот только мне хотелось бы знать, кто это такой, называющий себя Майклом Валентайном? Вид подростка, а на деле опытный и жестокий профессионал. Я много чего в жизни видел, но…

– Раз мы узнали друг друга ближе, то теперь можем сворачивать разговор. Через пару дней тебя навещу, – я поднялся. – Думаю, к этому времени анархисты выйдут на меня. Еды на пару дней тебе должно хватить. Выпивка и аптечка в буфете. Вроде все. Есть вопросы?

Англичанин помотал головой и недовольно посмотрел на меня, когда я забрал револьвер с его отпечатками пальцев, завернутый в тряпку.

– Не скучай, английский шпион, – не смог удержаться я от тупой шутки, но при этом получил какое-то детское удовольствие, когда увидел гримасу раздражения на его лице.

За рулем грузовичка сидел водитель по прозвищу Гонщик, получивший его за неумеренную любовь к скорости, и приданный ему на время операции боевик Шило, заработавший кличку за злой язык. В их задачу входил контроль пути. Они должны были ехать впереди легкового автомобиля с пленниками, а при необходимости отвлечь преследователей, приняв на себя огонь врага. Вот только все пошло не так. Они уехали вперед, а затем остановились на условленном месте, где должны были дождаться соратников по борьбе, если те вдруг задержатся. Они прождали двадцать положенных минут, а когда легковой автомобиль так и не появился, поехали обратно, тем же маршрутом. Ехать далеко не пришлось, на одной из ближайших улиц, прилегающих к церкви, они увидели собравшуюся толпу. Грузовичок остановился, и боевик пошел узнать, что случилось, но только Шило узнал машину и успел услышать о нескольких трупах, как приехали две полицейские машины. Стоило ему их увидеть, как он сразу поспешил уйти. Отъехав, они какое-то время обсуждали непонятную гибель товарищей и свои дальнейшие действия, а в конце решили, что сделать ничего не могут, поэтому надо уезжать, пока не начали перекрывать дороги. Вот только они упустили время, так как прибывшие полицейские почти сразу опознали в одном из трех трупов уже известного властям известного анархиста Аугусто Варрано. За ним только официально числилось убийство судьи и двух полицейских, а неофициально его жертвами тайная полиция считала еще четверых человек. Полиция и Гражданская гвардия были подняты по тревоге, а главное управление уже начало оповещать посты на дорогах.

Боевики это сразу поняли, стоило им увидеть на контрольно-пропускном пункте, который они без помех проехали сегодня утром, небольшую очередь из машин, которые одну за другой проверяли полицейские. Разворачиваться уже было поздно, их заметили, поэтому Гонщик нажал на газ. Проскочив пост, несмотря на жесты и крики полицейских с требованием остановиться, они помчались дальше по шоссе.

– Похоже, нам повезло, Шило! Проскочили, – бросил взгляд в зеркало заднего вида Гонщик.

– Дьявол! Ты вперед смотри! – и боевик зло и грубо выругался.

Водитель побледнел:

– Дева Мария! Гвардия!

– Гони! – и Шило передернул затвор автомата. – Попробуем проскочить!

Им действительно не повезло, так как анархисты напоролись на своих самых непримиримых врагов. После неудачно проведенной операции назад в Мадрид возвращался отряд, состоящий из четырех сотрудников тайной полиции и двух отделений Гражданской гвардии. Стоило им увидеть несущийся на полной скорости грузовичок, как идущий впереди легковой автомобиль резко свернул на обочину, а ехавший за ним тяжелый грузовик с Гражданской гвардией, наоборот, притормозил и стал разворачиваться боком на дороге, стараясь перегородить путь. Гонщик, на полной скорости, резко крутанул руль, стараясь обойти грузовик с солдатами, а Шило тем временем, выставив ствол автомата в окно, нажал на спусковой крючок. Ствол автомата вздрогнул, выплюнув первую порцию свинца. От прошитого пулями борта грузовика полетели в разные стороны щепки, потом послышался чей-то крик, полный боли. Сразу в ответ раздались выстрелы из полутора десятков винтовок, и одна из пуль, чисто случайно, попала в шею Гонщика. Шило, с головой погруженный в схватку, слишком поздно услышал хрипы водителя. Неуправляемый грузовичок на полной скорости влетел левым колесом в неглубокую канавку, резко наклонился, а потом стал падать на бок. Анархист, отбросив автомат, попытался за что-то ухватиться, но не успел, ударившись головой о кабину. Очнулся он уже лежа на земле, от сильной боли. Вокруг него стояли солдаты и люди из бригады. Один из агентов наклонился над ним.

– Очнулся, сволочь? Вот и отлично! У нас с тобой сейчас будет очень душевный разговор. Держите его крепче!

Непрерывные пытки в течение часа сломали Шило, подведя его к мысли, что лучше рассказать им все, что они хотят, а затем быстро умереть. Он понимал, что предает своих товарищей, но дикая и мучительная непрерывная боль настолько сильно смяла и исказила его сознание, что для него это уже не представляло никакой важности.

Час спустя на окраине деревни, где в одном из домов скрывались остатки боевой группы анархистов, раздался рев двигателей. Машины остановились только раз, чтобы уточнить у местного жителя, где находится нужный им дом, затем гвардейцы и агенты тайной полиции быстро и сноровисто окружили дом, после чего потребовали от боевиков сдаться, на что те ответили огнем. В ответ в окна полетели гранаты, и только после этого гвардейцы бросились на штурм. Выбив дверь, они ворвались в дом, где нашли три изуродованных осколками трупа.

Боевая группа испанских подпольщиков была полностью уничтожена, не выполнив поставленной перед ними задачи, причем ни руководству группы анархистов-радикалов, ни советской разведке так и не удалось узнать, что стало истинной причиной провала. Когда испанским товарищам было предложено повторить попытку, те наотрез отказались, мотивируя тем, что в их рядах, возможно, находится «крот», который сдал боевую группу, поэтому они приняли решение на время прекратить какую-либо деятельность. О неудаче передали в Москву, где новое руководство, после некоторых размышлений, решило свернуть операцию, считая, что разработка Генри Вильсона не является нужной и первоочередной задачей, которые ставит перед ними партия.

Я ничего не понимал. За прошедшую неделю анархисты не сделали ни одной попытки выйти со мной на контакт. У меня даже появилась мысль, что они решили отомстить и готовят террористический акт, поэтому постоянно был начеку, меняя свои маршруты, но при этом не нашел даже намека на слежку.

«Не мог же я их упустить! Они ни разу не профессионалы, а простые боевики. Что они могут? Из автомата очередь дать да гранату бросить. Или я чего-то не понимаю?»

Дошло до того, что я решил посоветоваться по этому вопросу с Джеймсом, только и тот ничего не смог подсказать.