Один в поле воин

– Ты в порядке? – осторожно поинтересовался Головин.

– Да, просветление какое-то наступило. Даже думаю поучиться сегодня.

– Да ладно, – не поверил Головин. Сам Фредди никогда ничего по учёбе не делал, за исключением редких тренировок на собранном им тренировочном терминале. Какие-то письменные работы за него выполнялись другими кадетами, с которыми он договаривался за деньги или менялся на что-нибудь.

Денег у него тоже почти не водилось, однако сознание его работало по-особенному, и он умел находить какие-то жизненные ресурсы там, где другие доставать их даже не задумывались.

Фредди был не жадным, но в свои походы за ресурсами никого не брал, хотя многие напрашивались.

Головин относился к соседу с уважением, тот был на полпериода старше и прошёл через испытания, которые Головину ещё только предстояло пройти. Из уважения он и не особенно скандалил по поводу расхода водяной смеси, которую Фредди частенько перебирал, расходуя из половины Марка.

– Как семинар? – спросил Фредди, поворачиваясь к Головину полностью, и тот заметил, что его сосед полностью одет, видимо, планировал куда-то идти.

– Как всегда – люто.

– А ещё какие новости?

– А какие ещё новости? – не сразу сообразил Головин.

– Что-то с полицией, – подсказал Фредди, глядя на Головина рассредоточенным взглядом.

После принятия тяжёлых средств он часто в период отхода пребывал в особенном состоянии изменённого сознания и, случалось, мог довольно много рассказать о том или ином человеке.

Головин к этому привык.

– Остановили на улице, пришлось показывать карточку. Даже шокер на меня навёл, прикинь?

– Из-за ботинок?

– Если бы. Просто так, рожа не понравилась. Тётка какая-то вообще в обморок грохнулась.

– А что с твоей фабричной подработкой? Дверь цела?

– Похоже, накрылась подработка, – вздохнул Головин и, зайдя к Фредди, сел на единственный целый стул. Сам хозяин комнаты умело балансировал на трёхногом.

– А почему я вижу дверь?

– Потому и видишь, что всё накрылось. Сегодня пришёл к нему, отработал нормально, получил деньги и ушёл. Обратно иду, вижу, дверь выбита и валяется там – на ступеньках. Даже кровь на стене видел, прикинь?

– Ему разбили лицо…

– Наверное, – пожал плечами Головин и вздохнул. – А там не видно, кто его так? Власти или какие-то эти самые?

– Не видно. А вот что-то там летает, – добавил Фредди и изобразил пальцами какую-то пантомиму, вроде как порхающий мотылёк.

– Это полицай-дроны. Штук шесть над тем местом кружили и ко всем приставали – ко мне тоже. Пришлось снова карточку показывать. Жутковатые аппараты.

– Значит, власти, если дроны там тусовались.

– Я тоже так думаю.

Неожиданно Фредди резко поднялся, придержав завалившийся стул, и сказал:

– Ну что, я близок норме, и, значит, самое время совершить бросок.

Он сделал несколько разминочных движений, потопал ногами и растёр ладонями уши.

– Что за бросок?

– На линию, так сказать, соприкосновения.

– С чем соприкосновения, Фред? Довольно аллегорий.

– Я приглашаю тебя с собой за пищевыми запасами.

– Да ладно! Ты же всегда один ходил!..

– Всегда один, потому что держал выгодную схему для себя, – пояснил Фредди. Потом провёл пальцами по подбородку и добавил:

– Побриться нужно, схема не любит небрежных.

– Почему же ты решил вдруг взять меня? – не отставал Головин, следуя за соседом по всей его комнатушке, пока тот искал бритвенную утилиту.

– Ага, вот ты где! – произнёс Фредди, выуживания бритву из-под запасных блоков для самодельного терминала.

Пока он брился, глядя в узкое окошко, которое следовало помыть ещё пять лет назад, Головин молчал.

– Сегодня я увидел новую схему, – сказал Фредди, закончив бритье и убирая бритву обратно под стопку блоков.

Головин кивнул. Он уже знал, что под препаратами Фредди, бывало, посещали разные идеи как дурацкие, так и вполне ничего.

– Так вот, если тебе сегодняшняя схема понравится, я тебе её подарю, а сам стану прокачивать новую.

– Ух ты! Но ты ведь мог бы продать старую схему. Это же неплохие деньги.

– Мог. Но схема – это не товар, Марк, схема – это… – Фредди поднял глаза к потолку, подыскивая нужный термин, но не нашёл.

– Короче, схему нужно передавать в подарок, а ты единственный, кому бы я хотел сделать подарок. Такое объяснение тебя устроит?

– Вполне, – кивнул Головин.

– Ну всё, тогда прямо сейчас и двинем.

– А это далеко?

– Три остановки на сабурване.

– На сабурване? Но там же сканер компании!

– И что? Зачем ты платил за ломаную лицензию, если не имеешь возможности её использовать? В конце концов, нужно проверить, купил ты действующий товар или туфту.

Головин вздохнул. Он знал, что рано или поздно придётся пройти через суперсканер компании, но боялся этого момента и старался его отсрочить. Но Фредди прав, нужно пройти этот рубеж, чтобы удостовериться, что лицензия работает.

7

Спустя четверть часа они уже шагали по улице по направлению станции сабурбана, при этом Фредди излучал уверенную решительность, а Головин неуверенно семенил, стараясь не думать о том, как всё пройдёт с суперсканером.

Он пытался отвлечься, обращая внимание на девушек, на парочку деревьев в небольшом сквере – по слухам, полностью натуральных, а не каких-то там гиперсинтетиков.

Деревья были огорожены высокой сеткой, чтобы настойчивые поклонники натуральных продуктов не срывали с них листочки.

Эти эксперименты часто вызывали отравления, поскольку привыкшие к синтетике желудки жителей экономической зоны плохо реагировали на продукты естественной природы.

Вот и башня сабурбана, облепленная рекламными панелями.

Прежде Головин любил поглазеть на рекламу, которая на этих башнях была самой красивой во всём городе, но сейчас он шёл словно по туннелю и, казалось, даже сквозь толщу грунта видел в самом низу шахты чёрный тетраэдр суперскана. И полицейских рядом с ним. Всегда пару здоровенных полицейских с лицами задремавших злодеев.