Одиночка: Одиночка. Горные тропы. Школа пластунов

– Блин, почти воинское подразделение, – иронично хмыкнул Елисей. – Хотя, нужно отдать им должное, гадить где попало горцы не любят. Чистоплотность им прививать не нужно. Хотя чему удивляться. Они же перед каждым намазом моются. Вот только какого хрена они тут собрались? Ну не для совместной молитвы же. А самое главное, кто всем этим табором командует?

Словно в ответ на его вопрос, из самого большого шатра вышел крепкий мужчина в красной феске и принялся раздавать какие-то указания.

– Ну, кто бы сомневался. Турок, – мрачно прошипел парень.

Замеченный им осман, раздав команды, обошел шатер и скрылся в части ущелья, которую Елисей не просматривал. После полученных распоряжений горцы зашевелились, и Елисей, покосившись на сидевших в секрете абреков, принял решение:

– Так, валим нафиг в крепость и срочно сообщаем об увиденном.

Соскользнув со своего наблюдательного пункта, парень углубился в лес и, отойдя от стежки, по которой сюда попал, рысью понесся обратно. В крепость он вошел перед самым закрытием ворот. Не отвечая на вопросы солдат, удивленно рассматривавших его маскхалат, парень быстрым шагом добрался до комендатуры и, узнав, что комендант на месте, попросил принять его. Дежурный, удивленно посмотрев на парня, вызвал вестового и, передав ему просьбу, отправил к кабинету начальства.

Штабс-капитан Милютин принял парня в своем кабинете. Пригласив его войти, офицер достал из портсигара папиросу и, постукивая ею по костяшке пальца, вопросительно выгнул бровь.

– У вас карта толковая есть, ваше благородие? – быстро спросил Елисей, отставляя карабин.

Вместо ответа офицер поднялся и, достав из шкафа карту, привычным движением раскатал ее на столе. Придавив края карты, он жестом указал на нее парню. Подойдя к столу, Елисей быстро сориентировался и, уверенно ткнув пальцем в нужное место, сообщил:

– Вот тут распадок есть, а за ним ущелье. Небольшое, но есть ручей. В том ущелье сейчас стоит две сотни горцев, которыми турок командует.

– Откуда знаешь, что их две сотни? – тут же подобрался комендант.

– Пересчитал. У входа они секрет поставили, но я по склону горы поднялся, там карниз небольшой есть. Вот с него и рассмотрел. Правда, оттуда не все видно было, а секрет уничтожать я не стал. Чтобы не вспугнуть раньше времени.

– Правильно, – одобрил офицер. – Уверен, что турок командовал?

– Он в турецкой феске ходит, – пожал парень плечами. – И, похоже, они туда что-то тяжелое привезли. Лошадей больше, чем бойцов. Намного.

– Странно, что пластуны их не заметили, – помолчав, проворчал комендант.

– Они, похоже, по звериным тропам прошли, – коротко пояснил Елисей. – А пластуны перевал проверяли.

– Тоже верно, – кивнул штабс-капитан. – Ладно. Спасибо тебе, Елисей. Не скажу, что обрадовал, но нашел ты их очень вовремя.

– Случай помог, – пожал парень плечами.

– Случай, – все так же задумчиво хмыкнул офицер. – Похоже, любит тебя господь, раз уж так помогает.

– Вот уж за что не ведаю, – тут же открестился Елисей.

– Ты мне вот что скажи, – вдруг сменил тему офицер. – Женщине с двумя детьми в Пятигорске ты помогал?

– Добралась, значит, – моментально сообразил парень.

– Добралась, – кивнул офицер. – Сестра это моя единокровная. Муж у нее болел долго. И раньше-то на его жалованье жили, а как заболел, так едва до голодухи не дошло. А как помер, так выяснилось, что жить им более не на что. Дом, и тот за долги забирают. Вот она и решила с детьми ко мне податься. У меня, кроме нее, и нет никого более.

– Бывает, – понимающе кивнул Елисей, не очень понимая, зачем он это все рассказывает.

– В общем, рассказала она мне, как ты ее и на базаре выручил, и после. И купец подтвердил. Ты уж не обессудь, но деньги я тебе только в следующем месяце вернуть смогу. Сам понимаешь, жалованье у меня небольшое, а тут еще пришлось их устраивать, вот и поиздержался.

В голосе штабс-капитана звучало неподдельное смущение. Сообразив, что он говорит о тех десяти рублях, что Елисей дал женщине в чайной, парень чуть усмехнулся и, махнув рукой, заявил:

– Да господь с вами, ваше благородие. Какие долги? Я ж с той истории еще и с наваром остался, когда бандитов тех полиции сдал. Так что и думать забудьте. Да и не ждал я, что она сумеет мне те деньги вернуть. Так отдал.

– Просто так? – растерялся комендант.

– Ну, а как иначе-то? – развел парень плечами. – У нее двое деток малых на руках. Нешто я зверь какой, чтобы в беде бросить? С собой взять не мог, потому как верхом был. А вот помочь с обозом добраться, так это труда не составило. В общем, забудьте.

– Спаси Христос, Елисей, – взволнованно кивнул штабс-капитан, протягивая ему руку.

* * *

Три дня его никто не трогал, а на четвертый на двор явилось отделение солдат под руководством молодого прапорщика. Удивленно рассматривая этот конвой, Елисей невольно положил ладонь на рукоять пистолета. С оружием он не расставался даже в постели. Габариты и вес местных образцов сильно отличались от тех, к которым он привык, вот и приходилось таскать на себе килограммы железа, чтобы привыкнуть. К тому же ему приходилось все время что-то менять и переделывать в своей амуниции.

Одежда казаков сильно отличалась от той, что носили солдаты. Да и форму местной армии назвать удобной тоже было нельзя. А рядиться во что-то свое означало с ходу привлечь к себе ненужное внимание. И так вопросов к нему было больше, чем парень давал ответов. В общем, Елисею приходилось постоянно контролировать себя, чтобы хоть как-то слиться с местными.

Прапорщик, оставив солдат у ворот, прошел во двор и, улыбнувшись парню одними губами, негромко сообщил:

– Казак. Приказано тебя под стражу взять. Так что сдай оружие и за мной ступай.

– Это кто ж такое приказал, дозвольте узнать? – мрачно усмехнулся Елисей, глядя на него так, что прапорщик невольно сделал шаг назад.

– Приказ поручика Самсонова, – нехотя ответил он, отводя взгляд.

– Это с каких же пор поручик имеет власть такие приказы отдавать? – поинтересовался Елисей, чувствуя, что начинает свирепеть.

Приказ на арест граф мог отдать только в нескольких, строго оговоренных случаях. Если казак грубо нарушил правила проживания в крепости, совершил преступление, или граф, будучи дежурным, отдал боевой приказ, который тот не выполнил.