Одиночка

Он хмурился, когда ему что-то не нравилось, закатывал глаза, когда что-то доказывала себе и приходила к неверному выводу, будто говорил “Ну как ты могла такое допустить”, или “ Ну что за дура”. Когда плакала, поскуливал и даже, как то раз, засмеялся, причем надо мной. Я тогда так распалялась о несправедливости системы, что прикусила себе язык, а он засмеялся, тихо, едва различимо, будто стесняясь, но это точно был смех, еще и лапой прикрыл морду. Тоже мне, мистер деликатность.

– Слушай Найт, знаешь, единственное, что мне нравится в вашем мире- это природа и количество населения. Тут в городе около ста домов, у нас же города, насчитывают их тысячи… Шумно, грязно, громко- вот как можно охарактеризовать наш мир, здесь- хочется жить. Жаль только, не мне.

Так и проходили наши дни, недели. Я, или говорила обо всем, что приходило в голову, а потом пела песню по теме, или лежала, уткнувшись носом в стену, пытаясь отойти от вчерашнего. Найт в такие моменты все чаще поскуливал - будто успокаивал. Мне хотелось верить именно в это. Я тянулась к нему, он стал оплотом, в океане отчаяния и боли, который не давал окончательно свихнуться.

Несколько раз я видела как он рвал, оступившихся орков. Резкий рывок, и вот уже труп без головы у его лап. В такие дни, оставшиеся в живых убегали, а после к нему заваливалась толпа, чтобы отомстить. Но я видела, что он был рад, хоть немного проредить этих тварей, аж глаза загорались и сверкали словно драгоценные камни. Но еще я видела, как эти самые глаза, становились безжизненными, каждый раз, когда меня приносили от палачей. Я шептала ему, что все хорошо, что мне больше не больно, что осталось чуть-чуть и все прекратится. Но с каждым разом становилось все хуже, все тяжелее удавалось его успокоить и растормошить.

Но как бы не хотелось врать, даже самой себе- я устала. Моя прошлая жизнь с каждой экзекуцией превращалась в выдумку, в фантазию. Мой мир сузился, от холода камеры и соседа волка, до боли и последующей за ней агонии. Наверное поэтому, после очередного моего пробуждения, решилась на безумство. Ну или я сама стала безумной.

– Найт, Найт- дождавшись когда он откроет глаза, я просунула к нему обе ноги- Найт, оторви мне ноги, а? Ты же можешь сделать это быстро, я видела. Боль я перетерплю, научилась терпеть и обещаю не буду кричать. Просто, я устала. Найт. Я больше не могу. А так может быстрее закончатся жизни и я отмучаюсь. В этом гребаном мире, запрещены самоубийства. И ты поешь. Смотри какие окорочка. И не сильно грязные. Меня моют каждый раз. Пожалуйста.

Он ничего не ответил. Лишь отвернулся. Мне же, осталось только забиться в угол. Я давно перестала плакать, жалея себя, как и смотреть в характеристики, их слишком много до конца этого ада. Перестала надеяться на что-то. Будущего нет, как и прошлого. Есть холодная темница и боль.

От очередной медитации, меня отвлек влажный язык на щеке. Я уже привыкла так сидеть, оперевшись о прутья наших с волком клеток. Но сегодня, он впервые меня лизнул. В шоке, я повернула на него голову, а он растянулся прижавшись спиной к моей стороне. Я недолго думая, легла и просунув руку к нему, обнялась как с плюшевым медведем, зарывшись носом в его гриву. Те-еплый. Так наступил новый виток- где я спала без кошмаров.

Глава 11

Через еще несколько экзекуций над моим телом,ход времени я считала время только ими, случилось страшное. К волку снова пришли за кровью, он вновь, кого-то из орков убил, но в этот раз что-то изменилось. В клетку ввалилась толпа, с пиками наперевес - и начали его истязать, протыкая и разрывая. Кровь Найта заливала все вокруг. Такого раньше не было, они бережно относились к каждой капле, ведь для чего-то она им нужна. Орки не просто мстили за павшего товарища, они мстили как в последний раз. И до меня дошло, что это его конец.

Я стоя на коленях кричала, размазывая его кровь со своими слезами и просила остановиться, умоляла пощадить, кричала что отомщу. Я никогда так не боялась, как боялась сейчас потерять своего черного волка, но они продолжали убивать его на моих глазах, а я ничего не могла сделать. Я билась об решетки разбивая руки, рвала горло криками- но меня для них не существовало. Орки даже не активировали мои браслеты, чтобы заткнуть. Они были поглощены расправой. Быстрой и неотвратимой, а когда ушли- мой друг из последних сил, как мог, подполз ко мне.

Я видела по глазам, он прощался.

И решила, что не отпущу. Понимала, он тоже устал, но не могла его отпустить.

Да я тварь и эгоистка, но мне нужен еще хотя бы день, рядом с моим молчаливым соседом.

Хотя бы день, еще один день, с его слишком умными для животного, зелеными глазами. Мне до судорог необходимо услышать его смех.

Пожалуйста, лишь день.

– Прости меня Найт, - гладила его чешуйчатую морду, размазывая кровь- прости, пожалуйста, но я не могу тебя отпустить. Прости.
– я достала из своего схрона “Элитное зелье” с босса, и влила ему в глотку. Его глаза расширились от удивления, он попытался увернуться, но куда там. У него нет сил даже со мной спорить.
– Прости меня, пожалуйста Найт. Ты мне нужен!

Его взгляд остановились на моих и он затих.

Волк пришел в себя через несколько часов, сначала тяжело вздохнул, а потом потихоньку открыл глаза. Раны на его теле затянулись почти полностью, но и те что в ходе заживления- не представляли опасности.

Он выжил и будет жить, в плоть до того, как его обнаружат.

– Найт, прости меня. Я правда не могла поступить по другому. Можешь считать меня эгоисткой, можешь ненавидеть. Только, пожалуйста, побудь со мной оставшееся время, как прежде, не игнорируй. Хорошо?

Очередной глубокий вдох с его стороны, но не отошел, поэтому я продолжила гладить куда достану. Мы просидели так не долго, уже за мной пришли конвоиры и обнаружив еще живого волка- часть ринулась сообщать о “недоразумении” , а часть повела меня к очередному психопату. А на выходе из подвала- встретили вооруженную толпу орков, спешащих вниз.

Я знала что так будет, знала что не нужно добавлять ему лишних мучений и отпустить. Но не смогла, а теперь Найт вновь испытает боль и приход неминуемой смерти.

Я корила себя за беспечность и трусость, но уже ничего не изменить. И ненавидела себя за то, что у нас было так мало времени.

Я просила день, а нам дали лишь несколько часов. Местные боги поистине жестоки.

Как меня довели до комнаты, как мыли и приковывали- не помню. Все затмили тихо бегущие слезы и окончательное прощание со ставшим дорогим мне существом. На этот раз меня жгли. Я лежала на столе, распятая по рукам и ногам, а очередной живодер поливал мою левую руку, тонкой струйкой раскаленное железо, ну или близким к нему, плавя мою кожу до кости. Боль была, но не настолько яркой как должна была бы быть , ну или я не в том состоянии, чтобы реагировать. Больно? Да. Хочется ли что-то с этим делать? Нет. Боль просто есть. Как будто, кто-то сдвинул ползунок чувствительности и реакции. Нет нужды пытаться абстрагироваться, возможно, что-то сломалось во мне.

Или, это сломалась я?

Мы вместе с палачом смотрели как кипит кровь, как тянет дымок от плоти. Но оба молчали. Я не кричала, он не комментировал свои действия. Со стороны могло бы показаться - что два ученых проводят серьезный опыт, вот только ученый тут один, а я лишь подопытная крыса.

Нашу идиллию нарушил ужасающий до мурашек, дикий рев, откуда-то из-за двери.. Мы отвлеклись от занимательного процесса, ведь рука была покрыта коркой железа уже до локтя, когда в комнату ворвались и потребовали гнома, так это был гном, следовать за ними. В “Доме плоти” бунт “живых тел”.