Одинокие сердца
Шрифт:
Часы снова начали бить, и с двенадцатым ударом Гермиона вышла из камина. Люциус быстро окинул её взглядом, отметив растрёпанные каштановые кудри и простое летнее платье.
«У неё что, нет более изысканной одежды кроме двух хлипких кусков ткани, сшитых вместе? Цисси всегда так элегантно одевалась».
— Миссис Уизли. Пунктуальны, как всегда, — он кивнул. — Пожалуйста, следуйте за мной.
Люциус направился в библиотеку, гостья последовала за ним, так и не произнеся ни слова. Войдя в комнату, они расположились в креслах у журнального столика. Малфой заметил намёк на некоторую нервозность в лице Гермионы и вспомнил, что её последнее посещение Мэнора
«Сможет ли девчонка довериться мне?»
— Итак, миссис Уизли, как поживаете?
— Не думаю, что вас на самом деле интересует, как я поживаю, мистер Малфой. Пожалуйста, не стоит изображать светскую беседу. Давайте обсудим интересующий нас обоих вопрос, чтобы иметь возможность дальше заниматься своими делами.
Во взгляде Гермионы сверкнула открытая неприязнь.
«Ясно, она не расположена к приятной беседе».
Малфой смотрел на неё с интересом. Если всё сложится так, как он задумал, то они станут своего рода партнёрами. И ему просто необходимо узнать об этой женщине как можно больше. Конечно, основное и так было известно: рождённая маглами, она училась в Гриффиндоре, соперничала с Драко в Хогвартсе, была мозговым центром Золотого Трио и в достаточной мере одарённой ведьмой.
— Как скажете, миссис Уизли. Полагаю, вам всё же интересно узнать, в чём именно состоит наш маленький план?
— Иначе я бы не сидела здесь, мистер Малфой, — раздражение так и выплёскивалось из неё.
Этот заносчивый тон выводил Люциуса из себя, и ему понадобилось приложить усилия, чтобы не рявкнуть в ответ что-то грубое и неуместное. Он проглотил предсказуемо резкий ответ и произнёс спокойно и чётко:
— Конечно, нет. Скажите, миссис Уизли, вы посещаете могилу мужа? Поверьте, я спрашиваю не из праздного любопытства, — поспешил добавить, заметив, что гостья готова вскочить на ноги.
— Каждую пятницу.
«Какое совпадение», — мысленно отметил Малфой.
— Нам необходимо обсудить порядок действий, миссис Уизли. Мы должны заставить мерзавцев поверить, что существует определенное место, где вы находитесь одна, без охраны и поэтому уязвимы. Думаю, что ваши еженедельные посещения кладбища подходят идеально. Я буду находиться там же, рядом с вами, каждую пятницу под дезиллюминационным заклинанием, конечно. Надо определиться со временем посещения. Когда вам удобно? Для меня, чем позже, тем лучше, миссис Уизли, — Люциус наконец взглянул на неё.
Она на секунду задумалась и ответила:
— В семь вечера будет лучше всего.
— Значит, в семь. Да, ещё несколько важных моментов: у могилы мужа вы должны находиться в одиночестве. Помимо работы и кладбища вы не должны бывать больше нигде, сократите все визиты до минимума. И последнее: я надеюсь, вы понимаете, что не стоит говорить о нашем маленьком проекте кому-либо, а особенно Поттеру? — протянул Люциус не терпящим возражений тоном.
— Да, Мистер Малфой. Надеюсь, вы закончили с констатацией очевидного? — Гермиона с явным пренебрежением закатила глаза.
«Закатила глаза! Ну, сейчас эта ведьма получит то, чего давно добивалась!»
Люциус вскочил и, вплотную приблизившись, угрожающе навис над ней, опёршись обеими руками на подлокотники кресла. Он с удовлетворением заметил, что зрачки мелкой нахалки расширились от страха: ему удалось поймать её врасплох.
«Отлично!»
— Теперь слушай
меня внимательно, наглая девчонка! Это не игра. Тебя убьют, если пропустишь мимо ушей то, что я говорю. Можешь ты своим маленьким самоуверенным мозгом понять это? Они убили твоего мужа и мою жену, и они с удовольствием убьют тебя, если дашь им такой шанс.Лихорадочно вздымавшаяся грудь Гермионы привлекла его внимание. Он прекратил агрессивный натиск и вернулся на своё место.
Несколько мгновений царила тишина, пока Гермиона старалась отдышаться, а Люциус возвращал свою обычную невозмутимую маску.
Когда напряжение между ними спало, она с явным беспокойством произнесла:
— У меня вопрос… Что если жертвой выберут всё-таки Джинни? Как мы можем быть уверены, что с ней ничего не случится? Или ещё с кем-то, неважно? И каков план действий, если они не клюнут на приманку?
— Позвольте мне разобраться со всем этим, миссис Уизли. Я постараюсь действовать так, чтобы мы могли быть уверены в безопасности миссис Поттер. Что же касается кого-то ещё… Миссис Уизли, хоть раз поверьте в себя. Кто следующий в очереди на символичность, кроме вас? Я бы сказал: только сам Поттер, но уж поверьте на слово, к нему ублюдки точно не сунутся. Они ведь не более чем кучка никчёмных трусов, в конце концов.
С этими словами Люциус встал.
— При всём желании, сейчас бесполезно обсуждать план наших действий в случае, если нападение на самом деле будет совершено. Это произойдёт не скоро — такие акции требуют проработки. Так что об этом поговорим при следующей встрече. Я буду следить за вами в министерстве и по пятницам на кладбище и, когда сочту нужным, дам о себе знать. Если случится что-то важное или необычное, пожалуйста, не стесняйтесь прислать мне сову или, если что-то очень срочное, используйте каминную сеть, чтобы добраться сюда. Для вас я оставлю её открытой.
Люциус Малфой проводил миссис Уизли до камина, а сам вернулся в библиотеку, открыл бар, налил хорошую порцию двадцатипятилетнего огневиски и вздохнул. Он чувствовал себя одиноким уставшим стариком.
Главное, Люциус никак не мог решить, что его утомило больше: стервозное поведение девчонки или её возмутительно прозрачное, не имеющее оправданий, летнее платье. Взяв с собой выпивку и устроившись за столом, он принялся за работу: в понедельник Гарри Поттера ждал сюрприз.
========== Глава 4 ==========
Понедельник, 27 Июня.
Две недели и три дня после нападения.
Гермиона с трудом пробиралась сквозь спешащую утреннюю толпу в коридорах Министерства, стараясь попасть в свой кабинет вовремя. Непонятно почему, но сегодня она не могла избавиться от чувства, что чужая здесь, словно выпала из общего стройного потока, в котором плыла раньше. Чьи-то лица мелькали рядом, люди наталкивались на неё, одаривая равнодушными улыбками и кивками. Все вокруг продолжали жить, как ни в чём не бывало. Никого из них уже не волновало то, что произошло совсем недавно. Они всё забыли.
Внезапно толпа пёстрым пятном завертелась у Гермионы перед глазами, и её накрыла волна нестерпимой тошноты. Едва успев добраться до ближайшего туалета, она попрощалась там со своим завтраком.
«Это всё нервы», — подумала Гермиона и, чувствуя облегчение не только в желудке, но, как ни странно, и на сердце, продолжила свой путь. Наконец, спустя несколько минут она добралась до своего кабинета.
День тянулся своим чередом. Где-то около полудня, когда Гермиона была поглощена работой, маленькая бумажная бабочка влетела в её кабинет и уселась прямо на папку с отчётом за месяц.