Одинокий дракон
Шрифт:
– Нет, все, что ты перечислила, можно сделать.
– И ты можешь?
– Наверно, могу. Если мне вся страна помогать будет, лет за триста сделаю. Если не помру раньше.
– Так долго? Я точно раньше помру.
– Это неважно. Главное – начать, столкнуть камень с горы. Потом не остановишь. Люди сами все изобретут и сделают.
– Ничего себе – не важно! Вы, драконы, по тыще лет живете, вам не важно. А я ста лет не проживу.
– Не обижайся, я, может, тоже не проживу. Что потом было?
– Потом церкачи объявили, что знания – великая сила, и владеть ими могут только достойнейшие.
– Как выглядели Повелители?
– Как люди, только на две головы выше самого высокого человека. А одежда была как железная кожа. В воде не намокала и в огне не горела. Рассказывают, Повелитель из горящего дома ребенка спас. Вошел в дом, сунул ребенка за пазуху, а когда выходил, в подпол провалился. А когда пожар потушили, он вышел и ребенка живого из-за пазухи достал.
– После того, как Повелители исчезли, их хоть раз видели?
– Слухи много раз возникали. И церкачи каждый раз большой отряд для встречи посылали. Хоть на край света. Но только все это выдумки были. То крестьянин рыцаря без лошади увидел, то самозванец какой.
– Точно их ни разу не было?
– Точно!
– Откуда ты все знаешь?
– Я не могу сказать. Это тайна. Я бы тебе все сказала, только слово дала.
– Слово надо держать.
– А у тебя от меня тайны есть?
– Вроде, нет.
– Тогда скажи, чего ты в лесу испугался.
Вот кого в дипломаты надо.
– Помнишь, что я у тебя спросил? Какой год. Ты сказала, что двадцатый век от рождества Христова. Так вот, я думал, что идет пятнадцатый.
– Ты проспал пятьсот лет! И все твои друзья умерли… Бедненький!
– Кстати, о моих друзьях. Что случилось с драконами Повелителей?
– А никто не знает. Повелители ушли, и драконы с ними.
– Так вот все бросили и ушли?
– Да. Даже не сказали, что уходят. Сели на драконов, слетелись в Замок – и нет их.
– Защищайтесь, сэр Дракон!
– Рано еще, я спать хочу.
– Защищайтесь, или я отрублю вам хвост.
Открываю один глаз. Лира салютует мне двуручным деревянным мечом и принимает боевую стойку. Мой хвост отдает салют и тоже встает в позицию. Начинается бой. Хвост явно проигрывает по очкам. Мне приходится встать, чтоб обеспечить ему возможность отступления. Хвост пытается поставить веерную защиту, но получает укол. Стулья с грохотом летят на пол, мы отшвыриваем их ногами. Неожиданно хвост обегает вокруг меня и нападает на противника с тыла. И получает еще один укол. Бой идет до трех уколов, и счет мне не нравится. Хвост отвлекает противника, а я неожиданно атакую сверху и откусываю метровый кусок меча.
– Сдаетесь, леди Тэрибл? – Лира прижата спиной к стене, острый кончик хвоста нацелен ей в грудь. От двуручного меча остался кусочек меньше кинжала.
– Так нечестно! Вдвоем на одного!
Хвост
теперь изображает нечто среднее между пингвином и атакующей коброй. Я смотрю на него, он «смотрит» на меня. Потом отрицательно вертит «головой».– Он говорит, что ты первая на него напала, – перевожу я. Хвост подтверждающе кивает.
– Смотри, птичка! – Лира указывает на что-то за моей спиной. На такую простую приманку мы не попадемся.
– Честное слово, птичка.
Я снова смотрю на хвост, он на меня.
– Проверь, – говорю я.
Хвост внимательно «осматривается» и пожимает «плечами».
– Он говорит, что никогда еще не видел такой, хитрой, коварной и вероломной леди, – перевожу я. – Но он все простит, если леди даст ему поспать еще часок.
– Ни за что!
– А полчасика?
– Четверть часа и мастер Дракон делает мне новый меч!
– Тогда лучше смерть! – Хвост обвивает остаток меча, наносит себе третий укол и падает мертвым.
Лира молитвенно складывает руки.
– Спи спокойно, храбрый воин. Если тебя нарезать колечками, получится много-много вкусных котлеток. Аминь.
Пора завтракать.
Если так пойдет дальше, я стану толстым, неповоротливым и не смогу летать. Впрочем, нет. Олешки начнут от меня прятаться, да и Лира не даст растолстеть. Где написано, что драконы должны вставать в шесть утра? Вот засну в воздухе, будет авиакатастрофа. А это аргумент! Завтра так ей и скажу.
– Много народа знает, что я живу в Замке?
– Да все!
– Плохо. Могут тебя заметить. Тогда у нас возникнут проблемы.
– Никто не заметит. Люди боятся сюда ходить. И церкачи запрещают ближе, чем на двадцать миль подходить. Шестьсот лет назад Томас Капризный со своими сборщиками подати стал лагерем под Замком. Так земля затряслась, Замок обрушился, в Литмунде половина домов развалилась, а остальные в пожаре сгорели. В горах озеро было, его прорвало, несколько деревень смыло. Шестьсот лет прошло, а церкачи по тем погибшим каждый год молебен служат. Говорят, если кто здесь поселится, беда снова повторится. А это на самом деле из-за Томаса случилось.
– Кто-нибудь из его людей в Замке был?
– Никто не знает. Они почти все утонули.
До Литмунда километров 80. Если бы здесь что-то взорвалось, остался бы кратер, как на Луне. Могли Повелители установить управление сейсмикой? Могли. Но запрограммировать аппаратуру на землетрясение – это не кнопку нажать. Для этого институт кончить надо.
– Ты сказала, в Литмунде дома рушились. А дальше как?
– До самого побережья. Только в Литмунде сильней всего.
Землетрясение – здесь… Почему бы и нет. Горы – есть. Старые, но ведь горы.
– Нет, Томас Капризный ни в чем не виноват.
– Хорошо. Я боялась, что беду на людей накликаю.
Снеговика я лепил в той долинке. Меньше трех миль от Замка. А Тит Болтун меня увидел. Услышал, что в Замке завелся дракон и пошел проверять. Зимой. В самый центр запретной зоны. Ай да Тит!
– Кое-кто заходил в долину этой зимой посмотреть на меня.
Встревожилась, задумалась. Правильно. Я бы тоже задумался.
– Дракоша, мне надо в деревню сходить за вещами. А вечером ты мне свой план расскажешь.