Одинокий мужчина с кошкой

– Кстати, может, он своего ротвейлера для собачьих боев натаскивает.

– Ну… это уже средневековье какое-то, – не поверила Варя. – Кого в наше время собачьи бои интересуют?

– Интересуют, и еще как. – Сергей закинул ногу на ногу и покачал шлепанцем. – Это достаточно серьезный подпольный бизнес. Там нехилые ставки крутятся.

– Где? У нас? В нашем городе? – Подруги смотрели на Сергея, как на сумасшедшего.

– В нашем городе, – подтвердил он и веско добавил: – Победитель трехкомнатную квартиру может купить. Представьте себе.

Ксения на минуту вообразила, что в результате боевых действий, развязанных против бывшего уголовника и его пса, выйдет на подпольный тотализатор, и ей стало дурно. Нет, она не настолько сумасшедшая. Никаких таких целей она перед собой не ставит. Она ищет и хочет наказать виновника Левкиной смерти – только и всего.

– А полиция?

– У полиции дел хватает и без собачьих боев. Варюша, – Сергей просительно посмотрел на супругу, – сделай еще чайку, пожалуйста.

– Меня не интересует, чем занимается этот Холин, – заявила Ксения. – И я прекрасно понимаю, что ротвейлер здесь ни при чем. Я хочу наказать не ротвейлера, а его хозяина. Хорошо бы сделать процесс публичным в назидание всем владельцам бойцовских пород, – с мечтой в голосе добавила она.

Сергей перестал качать шлепанцем.

– Похвально, похвально, – пробубнил он, теряя интерес к теме. – Так что там у нас с чайком, Варюша?

– Сейчас сделаю. – Варя неохотно поднялась.

– В конце концов, этот Крон мог наброситься на ребенка, – выложила Ксения последний аргумент.

Сергей уже скучал в открытую:

– Да нет, я не против, только учти: подобные дела отнимают массу сил и времени и победу не гарантируют.

– Ладно тебе, пифия карманная, – фыркнула Варвара. – Если не верить в успех дела, то и начинать не стоит, правда, Ксюш?

Ксения выразила полное согласие с этой оптимистичной формулой и простилась с друзьями, предварительно чмокнув спящего Яшу в щечку.

…Оказавшись в «Ауди», Ксения включила радиомагнитолу и под бубнеж ведущего вечернего эфира принялась думать о Холине.

Теперь ей казалось, что гадкая рожа его как нельзя лучше подходит под сто двенадцатую статью. Такому и убить ничего не стоит. Что если он действительно выставляет собаку на бои?

Господи, ей нет до этого никакого дела.

Не дав себе времени на сомнения, извлекла из сумки телефон и набрала номер Никиты.

Номер долго не отвечал, и Ксения несколько раз успела посмотреть на стрелки часов: под ее нетерпеливым взглядом секундная переместилась на одно деление, еще на одно, еще и еще…

– Да, Солнышко? – услышала, наконец, она. Судя по фоновому шуму, Никита ехал в машине. – Соскучилась?

– Никеша, я по делу звоню.

– Да?

– Никит, я узнала адрес мужика с собакой, – выпалила Ксения.

– И как я должен реагировать на такое откровенное признание? – Голос у Никиты был игривым.

– Никит… Ну… того мужика, с ротвейлером.

Подсказка не помогла испытуемому:

– Не понял. Какого мужика? – Все, что не касалось напрямую самого Никиты, вылетало из его красивой головы.

– С ротвейлером, который задрал моего Левку, – повысила голос Ксения.

– А что ты нервничаешь? – тут же отреагировал Никита. – Я просто не расслышал.

– Ты можешь со мной съездить к нему?

– Когда?

– Сегодня. Прямо сейчас.

– Солнышко, сегодня никак не могу. Сегодня же среда. Среда, Солнышко! Завтра могу. А сегодня – никак, ты же знаешь.

О да! Она знала.

– Ясно, – процедила Ксения, – извини.

– Ну, давай, не грусти, – простился Никита.

Зуммер в телефоне прозвучал, как реквием.

Открылась неприглядная правда: на Никешу нельзя положиться в трудную минуту. Его идеальный рельеф – только мастерски вылепленный фасад, прикрывающий пустоту.

Внезапно у предателя Никиты Рассветова обнаружился защитник – внутренний голос.

Голос был язвительный и беспощадный – как неродной: «Какая это у тебя «трудная минута»? Левка – только кот. И все. Так что не делай трагедию там, где ее нет. Это дурной тон».

Сентенция вызвала ропот, Ксения перешла в оппозицию к собственному внутреннему голосу: «Ах, только кот? Да я не встречала такой благодарности в людях! Только кот, говоришь? Да он меня понимал без слов!».

Это была истинная правда. И тот факт, что Левки больше нет, вызвал в груди Ксении острую боль.

Интересно, внезапно подумала она, а без Никиты ей будет так же паршиво?

Этой мысли Ксения устыдилась.

Никеше Рассветову она была бесконечно благодарна за то, что он вытащил ее из персональной Гримпенской трясины.

В трясину Ксения угодила прямиком из сокрушительного романа с чужим мужем.

А так же бывшим своим начальником, а также первой большой любовью, ныне отцом троих детей.

С неба спустились сумерки, на столбах зажглись нежные световые точки.

Ксения щелкнула клавишей, включила ближний свет.

Их роман оборвался, когда Ксения узнала, что жена любимого собирается в декрет… Как выяснилось, каждая интрижка на стороне заканчивалась для шефа рождением очередного наследника.

Представляя бывшего любовника многодетным отцом, Ксения не могла удержаться от мстительной радости: трое детей – не предел. При его вулканическом темпераменте и оборонительной тактике жены к концу репродуктивного возраста супруги обзаведутся выводком наследников. Футбольной командой. Родовым племенем.

К дому Ксения подъехала уже в темноте.

Борьба с гаражным замком отняла последние силы.

– Проклятье, – шептала она, в отчаянии просовывая в кольцо ключа припасенный гвоздь. – Если не откроется, плюну на все и уволюсь.

Угрозу подслушал кто-то всемогущий, замок поддался – видимо, для увольнения время еще не пришло.

Глава 7

…Район оказался не таким уж и незнакомым.

Еще в школьные годы Ксения ездила сюда заниматься английским.

Поплутав во дворах, отыскала дом с номером «7» и пристроила «Ауди» у одинокого металлического гаража, на котором была наклеена полоска бумаги с предписанием «Убрать до…».

Число Ксения не разглядела – оно было вписано от руки, чернила расплылись и выцвели.

– Московское время восемь часов сорок пять минут, на нашем канале новости, и я уступаю место в эфире нашему комментатору Ярославу Мишустину, – сообщил женский голос.

«Мишустин, Мишустин, – повторила про себя Ксения, – уж не нашего ли Александра Ивановича родня?».