Одиссея капитана Сильвера
Шрифт:
«Да тьфу на тебя!» — подумал он, но не смог заставить себя отвернуться от птицы. Когда он отнял попугая у той двуногой обезьяны, как его… он сделал это, соблазнившись импозантным видом птицы и представив, как выигрышно будет с нею смотреться. Да, еще его привлек словарь попугая, в особенности матерный его раздел. Уже потом он понял, насколько эта птица умна и сообразительна. Очень умна. И слова использует не абы как, а в контексте ситуации.
Уронит Флинт что-нибудь и сразу слышит:
— Остолоп! Остолоп!
— Отвали! — говорит попутай, если кто-нибудь ему не по нраву.
— Salvel [66] —
— Бу-у… Бу-у… — передразнивал костыль Долговязого Джона.
— Я даже не знаю, мужик ты или баба, — обратился Флинт к попугаю примирительным тоном. Недоставало ему этой птицы. Единственное Живое существо, остававшееся с ним постоянно, днем и ночью, привязанное к нему… теперь, правда, похоже, больше, нет.
66
Salvel (дат.) Привет тебе!
— Но почему? — недоумевал Флинт, не в состоянии понять того, что сразу сообразил бы любой из тех, кого он огульно зачислил в тупиц. Птица к нему даже ненадолго вернулась, когда он утром вышел из джунглей к месту встречи с Тэйлором и Говардом. Попугай ждал его, Он описывал круги, высматривая Флинта.
— Ах ты, мерзавец, — ласково встретил его Флинт. Птица спустилась к нему на плечо, нежно ткнулась клювом в ухо. Флинт чуть не задохнулся от счастья, Но как только он попытался погладить попугая, тот заорал и метнулся ввысь. Флинт недоумевал. Уши Скиллета он выкинул. Может, запах остался?
— Да дьявол его задери. Пора за дело — решил Флинт. Он снял шляпу и сюртук. Вытащил пистолеты из-за пояса и из карманов. Отложил саблю и достал небольшой сверток с инструментами, прихваченными для этой оказии. Закатывая рукава рубахи, усмехнулся, глядя на разрушения, учиненные Пердуном Фрезером.
— Итак, милостивые государи, мистер Тэйлор и мистер Говард, кто первый?
Оба застонали, задергались. Инстинкт заставлял их прятаться там, где это не представлялось возможным. Они старались сделаться лгеныне, незаметнее, оказаться не под рукой Флинта — в общем, каждый стремился не стать первым.
Попугай заверещал и захлопал крыльями.
— Тэйлор, — решил Флинт, схватил Тэйлора, меньшего, более легкого, за пояс и поволок к лебедке.
— М-м-м-м-м! М-м-м-м-м! — промычал Тэйлор, и попугай взлетел.
Флинт уселся на ноги жертвы и сильным ударом в лицо опрокинул его наземь. Оглушенный Тэйлор замер, лежал беспомощный и обреченный. Зато Говард вовсю извивался, напоминая неуклюжую гусеницу; он пытался уползти, увеличить расстояние между собой и кошмаром. Флинт покосился в его сторону, усмехнулся и решил сосредоточиться на Тэйлоре.
— Давно ли ты в театре был, мистер Тэйлор? — справился Флинт. — В прекрасной драме «Герцогиня Мальфийская» есть такая реплика: «Удушение — смерть тихая». Метко подмечено. Можно было бы, конечно, всех вас тихо-тихо удушить, пока вы почивали, но на это любой дурак способен.
Флинт развернул сверток.
— А это… — Он взял в руку один из хирургических ножичков мистера Коудрея и взрезал рубаху на Тэйлоре сверху донизу. Затем вытащил плотницкие клещи, большую иглу и прочную льняную нитку.
—
Весь фокус в том, чтобы найти конец. Так я полагаю.Тэйлор пошевелился.
— М-м-м-м-м!
— Начнем отсюда, — сказал Флинт и осторожно взрезал живот мученика.
— M-M-M-M-M-M-M-M!!!
Попугай свалился камнем, бесшумно и без предупреждения. Сначала в макушку Флинта впились когти. Тут же за ними последовал клюв, обнаживший черепную коробку коммодора. Флинт завопил.
— А-А-А-А-А-А-А-А! — заорал он и, защищаясь, вскинул руки. Попугай мгновенно переключился на его пальцы, из них тоже брызнула кровь.
— А-А-А-А-А-А-А-А! — Флинт вскочил и принялся бешено отбиваться от изверга, рвавшего в клочья его драгоценное тело.
— Ух-х-х! — он оторвал от себя птицу, швырнул ее наземь и занес над нею ногу, чтобы расплющить мощным ударом каблука. Но попугай уже взлетел и снова спикировал па Флинта.
Коммодор прыгнул к оружию, выхватил саблю и взмахнул, отхватив кончики перьев крыла увернувшейся птицы. Попугай метнулся к его глазам. Флинт завизжал и снова ударил саблей. Опять полетели перья.
Ба-бах! Раздались один за другим оба больших поясных пистолета. Уронив их, Флинт выпалил из малых. Все четыре выстрела промазали, но попугай учел предупреждение, отлетел и уселся на вепсе, бешено крутя головой и стеная.
— Смотри, что ты натворил! — в бешенстве вопил Флинт, задрав голову к попугаю. — Посмотри, что ты со мной сделал!
Алая кровь струилась по его лицу, на лоб свисал кусок скальпа. Флинт орал от боли и возмущения, протестовал против жестокости этого мира. Ибо Джозефа Флинта за всю его гнусную карьеру ни разу не коснулись ни пуля, ни клинок. Он видел кровь и жестокость, с легким сердцем сеял смерть и страдания, убивал и уродовал других, но сам никогда не был ранен. А как это больно!
— Скотина! Грязная свинья! — плача, кричал он попугаю и искал, на ком бы сорвать зло. Кроме Тэйлора и Говарда, никого рядом не оказалось. Можно сказать, что им крупно повезло, если иметь в виду, что собирался вытворить с ними Флинт. Теперь же он просто скинул их б обрыва, одного за другим.
Глава 45
Плавала Селена, как выдра: быстро и легко. На плантаций Делакруа дети рабов отлично Держались на воде. Едва научившись ходить, плескались они в местном ручье; ныряли и визжали. Даже госпожа Делакруа приходила к ручью с дочерью, чтобы полюбоваться купающимися младенцами, прелестными в своей невинности. Так Селена встретила мисс Юджини. Она и плавать учила молодую госпожу.
Плюх! Селена вошла в воду ногами, погрузилась с головой. Надводный мир с его звуками и красками на время исчез, сменился изумрудным безмолвием. Но вот голова Селены показалась над поверхностью. Отфыркиваясь, она рванулась прочь от «Моржа», куда угодно, только подальше.
Сзади донеслись вопли. А если они по ней из пушек… Или лодку спустят. Селена набрала воздуху и нырнула, поплыла под водой. Когда Селена вновь поднялась на поверхность, она увидела скопление пиратов на корме, как в салоне Флинта, так и на палубе. Злые, рожи красные. Орут, кулачищами размахивают, у иных и пистолеты в руках.