Одна Галактика на двоих

Позже, когда все наелись и наболтались, Мешшех и Дейке отправились на небольшую прогулку. Погода стояла умеренно теплая, как всегда в горианской столице, и они просто наслаждались свежим воздухом, чистым небом и легким ветерком, который сопровождало нежное шуршание листьев в широких кронах деревьев тхайи. Мешшех знал, что будет скучать по этому на Кастимии, где сейчас должна быть ужасная жара.

– Что там опять? – спросил Дейке, изо всех сил пытаясь скрыть тревогу за сына, но Мешшех почувствовал, и это тронуло его.

Полгода назад он снова поднял телепатический уровень и достиг своего потенциала – выше высшего. Теперь он стал сильнее отца как телепат, и все еще не мог привыкнуть к тому, что иногда слышит его сквозь блоки. Он и до этого знал, что Дейке любит его, но даже не предполагал, сколько у него на самом деле эмоций, которые он всю жизнь скрывал.

Оказалось, что отец постоянно переживал за него, даже из-за таких пустяковых вылетов, как этот. И это при том, что Дейке сам возглавлял команду спецназа и рисковал гораздо больше и чаще, чем Мешшех, основной специализацией которого были инопланетные расследования.

– Ничего страшного, пап, – заверил он. – Пара диверсий, но без насилия. Просто взламывают программное обеспечение.

– Было такое раньше, – кивнул Дейке. – Обычно какой-нибудь правящий клан подкупает сотрудников-кастимианцев в миссии. Их можно вычислить за пару недель.

– Ты так уже делал? – усмехнулся Мешшех. – Это твой прошлый контракт два года назад?

– Нет, тогда мы охраняли главу миссии и других дипломатов, там было важное мероприятие в опасном регионе. Со взломами оборудования раньше они справлялись своими силами. Это происходит регулярно.

Мешшех вздохнул. Он знал, что межпланетные отношения – это сложно, и что Горра лишь пятнадцать лет назад отправила первых дипломатов на Кастимию. Планеты только-только начали восстанавливать контакты после двухсотлетнего похолодания в политике.

– Зачем миссии вообще сотрудники-кастимианцы, раз они все время пакостят? – уточнил Мешшех.

Это был больше риторический вопрос, основные причины ему были известны, но он чувствовал необходимость проговорить все еще раз вслух с понимающим человеком.

– Потому что не все пакостят, ты же знаешь, и сотрудники нужны. К тому же очень важно проявлять доверие, даже когда его нет с другой стороны. Иначе не будет никаких отношений, и Кастимия снова закроется от въезда горианцев на сто или двести лет. Кстати, будь осторожен, – посоветовал Дейке. – Уверен, тебе говорили об этом, но это не помешает держать в голове каждый день: расследование должно быть дружелюбным. Нельзя допустить ареста невиновных и даже невежливого обращения во время допросов.

Мешшех кивнул. Он это понимал. В политическом плане Кастимия была очень чувствительной точкой, поэтому туда и направили его – одного из лучших военных следователей на Горре. И когда с ним заключали контракт в Сезариате несколько раз подчеркивали, что все должно быть расследовано максимально дипломатично.

– А можешь объяснить в двух словах, ради чего все эти усилия: нам нужны кастимианцы или их деньги? – спросил Мешшех после того, как они прошли несколько шагов в полной тишине.

– Есть экономические причины – это огромный рынок для наших товаров, – кивнул Дейке. – Но все же, я думаю, что главное – это люди. Ты знаешь, какая у нас сейчас заболеваемость среди новорожденных. Нам нужны лояльные инопланетяне, это серьезно. Много кастимианцев, землян, октианцев, которые хотят переехать на Горру и адаптироваться к нашей культуре. Чем больше – тем лучше. Потому что сейчас все горианцы, которые заключают браки между собой, сильно рискуют.

– Кто бы мог подумать еще лет пятьдесят назад, что Вселенная наказывает за разницу в телепатическом уровне, – заметил Мешшех.

– Да уж, – хмыкнул Дейке. – Во времена моей юности это считалось нашей великой традицией: телепатический уровень невесты – на две-три ступеньки ниже, чем у жениха. А теперь тебе придется искать невесту-высшую.

– Знаю, знаю, – кивнул Мешшех, глядя в сторону. – Я пока вообще никакой невесты не хочу.

– Тебе почти пятьдесят, сын, – заметил Дейке. – Пора бы. Может, правда, присмотришься там на Кастимии?

Едва не вспылив по привычке – из-за того, что отец лезет в его личную жизнь, Мешшех осекся, когда снова почувствовал его тревогу. Теперь он чувствовал его эмоции, это все меняло – и даже превращало его злость в искреннее веселье.

– Космос. Мне же еще не сто, и даже не сто пятьдесят. Отец, ты и правда считаешь меня несчастным? – хмыкнул он.

Дейке удивленно посмотрел на сына, а потом задумался над вопросом.

– Нет, – наконец ответил он. – Но когда ты поймешь, что ты на самом деле упускаешь, ты можешь стать очень несчастным. Я не хочу этого для тебя.

– А почему к Немему с этим не пристаешь? Он старше, – весело предложил Мешшех, вспомнив о брате, но Дейке лишь выразительно посмотрел на него:

– Я говорю о том, что важно, со всеми своими детьми. Просто конкретно сейчас я говорю с тобой.

Мешшех кивнул и послал отцу улыбку. Какое-то время они снова молчали, размышляя каждый о своем, и он, к своему удивлению, вдруг ощутил редкое желание поделиться с отцом своими эмоциями.

– Может, я просто слишком увлечен работой, – сказал он. – Вот сейчас, например, я думаю только о том, как вычислить этих злодеев на Кастимии – до того, как они сбегут. Не потому, что мне за это заплатят больше, а просто чтобы победить. Понимаешь?

– Конечно, понимаю, – сказал Дейке, отправив ему десяток телепатических улыбок сразу. – И я думаю, что у них нет против тебя никаких шансов.

Когда Мешшех уже попрощался и пошел по тропинке наверх – к открытому месту, откуда было удобно взлетать, отец вдруг окликнул его, и он обернулся.

– Не забудь, что шпионы бывают красивыми женщинами, – весело крикнул Дейке.

– Опять ты за свое, – покачал головой Мешшех, и отправил в его сторону телепатический смех, прежде, чем скрыться из виду.

Глава 1. Встреча с принцем

Кастимия, три года назад.

По древнему кастимианскому обычаю прах покойника должен быть отдан четырем стихиям. Но в каждой семье были свои традиции, как именно это делать. Свой семейный обычай Авьем изучила на практике досконально. Сначала, когда ей было шесть, умерла ее мать. В двенадцать лет она вместе с тетей и бабушкой проводила в последний путь отца, а похороны для бабушки пришлось устраивать через восемь лет после этого. Но никогда, до тех пор пока была жива тетя Лукка, она не чувствовала себя сиротой.