Одна из миллиона

— Ох, Варя, наконец-то оклемалась! — обрадовалась мама. — Я два раза скорую вызывала, тебе делали укол. Ты помнишь?

— Смутно.

— Надо же, как тебя зацепило, Вареник! У нас уже полфирмы полегло, какой-то жуткий вирус прилетел.

Едва полегчало — тут же начались душевные страдания. Не могла поверить, что у нас с Глебом всё закончилось. После той изумительной ночи, после миллиона поцелуев и бешеной лезгинки… Нет, невозможно!

Везде валялись блистеры с таблетками, стояли бутылочки с суспензией, коробки из-под лекарств. Я приводила квартиру в порядок, ползая, как улитка — в глазах темнело от слабости. Надо было чем-то себя занять, чтобы не сойти с ума.

Как только включила телефон, обнаружила сотню пропущенных звонков. Семь из них — от Полины! Какая упорная девица! Зачем она мне названивает?

А от Глеба ни одного звонка…

Отвратительная сцена в приёмной снова и снова всплывала в памяти, лишая сил. Я помнила, как схватила сумку и убежала, по щекам градом катились слёзы. Метнулась к боковой лестнице, выскочила из здания через склад, чтобы избежать лишних взглядов. Побоище в приёмной и так увидели трое — директор по логистике и ещё двое сотрудников. Они же и растащили бойцов. Теперь коллегам хватит обсуждений на целый месяц!

Но я, вынырнув из горячечного бреда, вдруг ясно поняла, что нельзя верить ни одному слову вредной блондинки и мерзавца Никиты. Они оба нагло врут, приписывают моему милому то, что он никогда бы не сделал.

Глеб не стал бы изменять невесте и крутить романы с девицами, хотя именно на это и намекала белобрысая кукла. И если он сказал, что расстался с Полиной, значит, так оно и есть. И Глеб ни за что не заключил бы с друзьями пари на девушку, как утверждал Никита.

Эта мысль ослепила, как яркая вспышка, после блужданий в кромешной мгле. Все мои сомнения, страхи, ревность смыло прохладной волной, я даже почувствовала на лице дыхание свежего ветра. Как просто — я не буду верить никому, кроме Глеба. Вот и всё! И больше никаких метаний.

Не хочется думать, что наша история закончилась, едва начавшись. Не знаю, как дальше жить.

Принцесса

Приняв душ, хозяин вернулся к ноутбуку, оставленному на кровати. Пока Глеб что-то просматривал и печатал, лежа на животе, Принцесса с удовольствием потопталась по его пояснице и каменной заднице, послюнявила полоски на серо-синих боксёрах.

Потом переместилась поближе к ноутбуку — и некоторое время наблюдала за тем, как хозяин печатает. Ей нравились его руки, такие красивые, грубые, нравилось, как он хмурит брови, вчитываясь в текст на экране. Принцесса потрогала бархатной лапкой кисть хозяина, проверила, подживают ли костяшки — он ободрал их неделю назад, до командировки в Питер.

Подрался с кем-то, что ли?

Серебристо-белая красавица внедрилась между клавиатурой и рукой хозяина, чтобы ощутить на спине приятную тяжесть господской ладони. Потом Принцесса начала охотиться за пальцами — прижалась к одеялу, навострила уши, задвигала попой… Поймала! Заодно напечатала в документе загадочную фразу ооооллдлдддд щщщ ггголлололоолол.

— Гениально! — хмыкнул Глеб. — Ну, ты и помощница, Принцесса!

Он аккуратно отодвинул пушистую помеху в сторону, и киска, в конце концов, угомонилась. Она устроилась рядом с ноутбуком, привалилась к нему боком. Бархатистое мурчание разрывало ей грудь, она тарахтела и жмурилась.

Как хорошо избавиться от ребёнка и остаться наедине с любимым мужчиной! После визита Иришки Принцессе всегда требовалась усиленная доза хозяйской любви, надо было успокоиться. Энергии в племяшке Глеба было как в трёх атомных реакторах, она кого угодно свела бы с ума.

Правда, день окрасился в серые тона, потому что прекрасный господин был мрачнее тучи. Он не пел в ванной, принимая душ, не танцевал у плиты, пока варил ребёнку кашу… Всё плохо.

Закончив с документами, Глеб закрыл ноутбук и принялся собирать вещи — Принцесса знала, что уже через пять часов он отправляется в новую поездку.

Едва Глеб скрылся в гардеробной, она запрыгнула в раскрытую сумку и теперь выглядывала оттуда, шевеля усами и сверкая изумрудным взором.

— Киска, давай-ка отсюда. — Глеб подхватил Принцессу под пузо и сгрузил на кровать. Вместо кошки в сумку отправился несессер, бельё, футболки, джинсы и увесистый файл с бумагами и брошюрами.

— Мур-р-р-р.

— Да, уезжаю. Но не переживай, это ненадолго, только туда и обратно.

Принцесса улеглась на чехол с костюмом.

— Нет, отдай! — Глеб отнёс сумку и чёрный чехол на молнии в прихожую. Всё, к командировке подготовился.

Хозяин на некоторое время задержался у зеркала — задумчиво всматривался в своё отражение, мучил ладонью шевелюру, пока волосы не встали дыбом. Затем с трагическим видом поплёлся обратно в спальню.

— Мяу! — отчаянно выкрикнула Принцесса. — М-м-мяу-у-у-у!

— Да, я тоже тебя люблю, — грустно ответил Глеб.

Принцесса знала, что у хозяина что-то произошло с Варварой. Тут бы зеленоглазой британке и порадоваться, что она получила статус единственной подруги Глеба… Но нет. Уж лучше пусть обнимается и воркует с Варварой, чем пребывает в таком отчаянии. У хозяина сбились все настройки и поломались микросхемы. Если раньше его окружала жемчужно-белая аура счастья и ликования, то теперь он излучал импульсы, которые посылает сумрачный и опасный предгрозовой океан.

Принцесса посмотрела на господина, и у неё сжалось сердце. Страдает, бедняга! Неужели Варя его бросила? Нет, не может быть. Ни одна девушка добровольно не откажется от такого роскошного рыцаря.

Так что же у них случилось? Варвара, наверное, тоже сейчас страдает. Какие же они глупые и несчастные!

Глеб улёгся на кровать, взял смартфон, начал листать фотографии.

— Мяу, — пожалела Принцесса любимого мужчину.

Он в ответ почесал её за ухом.

— Знаешь, киска, всё как-то очень хреново. Даже жить не хочется.

— Мыр-р-р-мяу-у-у!

Вот дурачок, хоть и божество! Жить ему не хочется! Тогда надо сделать так, чтобы снова захотелось. Позвони Варваре, глупый, хватит рассматривать её фотки на смартфоне! Скоро уже зарыдает над ними…

Глава 27 Пойманы с поличным

Глеб

Они успели отъехать от города уже на сто километров, когда Кириллу, наконец, удалось выяснить, чем объясняется траурный вид друга. Вытягивал признание клещами, потом слушал, хмуря брови и сосредоточенно уставившись на дорогу. Лобовое стекло постоянно затягивало сеткой мелкого дождя, утреннее небо, похожее на серую вату, висело над мокрыми жёлто-коричневыми полями.

Когда Глеб закончил свой трагический рассказ, Кирилл — он вёл машину — несколько секунд потрясённо молчал, а потом вдруг без предупреждения сильно двинул другу кулаком в плечо.

Глеб дёрнулся на сиденье и скривился от боли:

— Кирыч, ты спятил?! — прошипел он сквозь зубы.

— Это ты спятил! Сейчас ещё по башке тебе надаю, идиот!

Глеб потёр ушибленное плечо.

— Как ты мог?! — прорычал Кирилл. — Бросил девчонку, уехал, даже не поговорил! Молчишь уже шесть дней!