Одна программная ошибка

– Не ваше, черт возьми, дело!
– такой итог подвел к концу своего монолога Вик прежде, чем с хлопком двери уйти прочь.

Какое-то время моя подруга стояла рядом, молчаливо пыхтя от злости: будь она драконом, не преминула бы пульнуть вслед упрямцу огоньку. Чтоб заднюю часть опалило. Авось разум на место встанет. Или совесть проснется.

– Нет, он меня решительно раздражает!
– недовольно зашипела девушка, скрипнув зубами.
– Он и в игре постоянно злобно зыркает, а тут и вовсе - послал куда подальше! Теперь я не удивляюсь, почему его все так "любят" в классе, да и в игре, зуб даю, тоже!

Продолжая что-то недовольно бурчать, Рина вышла из класса, а я, чуть задержавшись, кинулась следом.

– Зато теперь можешь точно не волноваться - с ним ВСЕ в порядке!
– тон, каким говорила подруга, мог бы послужить неплохим ядом или слабительным. Убойным - уж точно.

И, хоть Рина и пыталась меня убедить - и себя заодно успокоить, - что с нашим непрошибаемым демоном все лучше не бывает, раз людей может грязью поливать за простое любопытство, спокойней не становилось. Виктор обычно за просто так не накричит.

***

Сегодня нам с Риной не по дороге: у неё её кружок танцев, поэтому до остановки я шла в гордом одиночестве, чувствуя себя не в своей тарелке: и самой плохо так, что хоть вой, да ещё и узнать, что с Виком случилось - не удалось. Ведь творилось с парнем что-то не то - с виду с ним все в порядке (если не приглядываться), но ведь, черт возьми, это же не значит, что у Виктора не бывает обычных - или даже необычных, - человеческих неприятностей.

Неспешным шагом я неторопливо шла в сторону автобусной остановки, когда увидела печально-знакомую спину Виктора. Сначала проснулась обида - сразу вспомнилось, как он сегодня меня и Рину обхамил. Нет, честное слово, хоть я человек не сильно-то обидчивый - надеюсь, - но мне так неприятно стало! Аж в душе все перевернулось: мы же волнуемся за этого демона в человеческом обличии, переживаем. А он? Хоть сказал бы, что просто ему нужно в себя прийти. Если бы не объяснил, то успокоил бы, что скоро все вернется в прежнее русло.

Но, когда первая волна обиды схлынула, я неожиданно подумала - а, правда, почему он даже ничего объяснять не стал? Каким бы противным и ехидны ни был парень, но беспричинная злость - не про него. Хоть Вик и ругается на меня добрую большую часть времени, но он всегда, ВСЕГДА говорит, из-за чего бесится - каким бы нелепым ни казался повод.

А тут - на пустом месте, ни с того ни с сего, точно какая-то неоткрытая химическая реакция.

Упершись взглядом в черноволосый затылок, я разрывалась между двумя решениями: одно шло от противности, а второе - от волнения. Обида, хоть и поутихшая, едва слышно нашептывала, чтобы я шла своей дорогой. Но, стоило сделать ещё один шаг в сторону остановки, как совесть, до этого спавшая, поднялась на дыбы: ну, уйду я сейчас насупленная на Виктора, как мышь на крупу... И кому от этого хуже будет? Не он же за меня волнуется, а я за него. И себя грызть за малодушие потом стану. Не наоборот.

И я снова застыла на перекрестке: Вик шел вдоль улицы, куда-то в сторону, я же на остановку.

Закусив губу, я посмотрела на спину парня, удалявшуюся все дальше и дальше - ещё чуть-чуть и людской поток подхватит фигуру, и я уже вряд ли его отловлю. А с другой стороны - автобусная остановка, стоящая по-прежнему на месте, недвижимая, точно застывшая на фотографии - исчезни я лет на сто и вернись обратно, ничего бы и не изменилось. Не сбежало.

Плюнув на обиду, я развернулась в ту же сторону, куда ушел и Вик, и бросилась следом.

Хоть, казалось, времени прошло совсем немного, а Виктор почти исчез из поля зрения - мог бы и раствориться в толпе, простой я в сомнении чуть дольше. Огибая многочисленных прохожих на своем пути, обгоняя медленно бредущих бабушек и неспешные молодые парочки, добралась-таки до парня на расстояние вытянутой руки. Запыхавшись от спешки, я смогла лишь ухватить парня за плечо - уж больно быстро он шел, почти бежал. И я следом.

Возмущенно каркнув, Вик оглянулся, недоумевая: у кого же страх совсем отшибло, если этот "некто" не видит, что парня лучше не трогать?

И меня он почему-то не ожидал увидеть: глаза при одном взгляде удивленно распахнулись - видимо, решил, что раз на меня один раз наорал, то дело сделано. Зря он так: иногда и я могу быть упрямой и настырной.

Нахмурившись, Виктор полубуркнул-полупрорычал:

– Ну?

– Ну...
– правда, мое упрямство на этом и заканчивалось. Остановить-то я его остановила, но вот подумать, о чем говорить, как вызвать его на душевный разговор.

Посверлив пару минут взглядом, Вик устало вздохнул - и мне показалось, буквально на какую-то долю секунды, - что та напряженность, висевшая точно камень на шее, исчезла, осталась лишь странная обреченность.

– Ты мне кое-кого напоминаешь, - неожиданно сказал он, смотря куда-то в сторону, точно собираясь с мыслями.
– Одного моего знакомого. Забавный парень, бедовый малость... Но неплохой. Пережили мы с ним не многое, но и не малое - трудно сказать. Сначала терпеть его не мог: не мог понять, то ли он дурачится, то ли правда не понимает, что творит. Потом просто раздражался, а затем и привык к нему. А недавно, хоть и косвенно, из-за меня он чуть было не пострадал. Сколько не физически, сколько душевно.

Слушая удивительную исповедь Вика, я могла лишь стоять и недоумевать: почему-то я и подумать не могла, что у этого человека есть совесть или что он тоже способен переживать. Удивительно, что я ни разу не задумывалась об этом.

А сейчас, стоя перед ним и слушая его, я неожиданно поняла: вот я всю дорогу жалуюсь, что Рю окружающих людей совершенно не слышит, сама сколько раз в мыслях бурчала, что он издевается надо мной... И почему-то ни разу не подумала: а прислушивался ли кто-нибудь к нему?

Нет, его советы мы принимаем, но по большей части потому, что у нас другого решения нет, а так бы, будь варианты, послушались бы мы? Дали бы договорить?

Не знаю, да и никто не решится утверждать со стальной уверенностью.

– Поэтому ты сам не свой?
– осторожно поинтересовалась я.
– Чувствуешь себя виноватым?

От услышанного парень дернулся и точно ощетинился.

– Да с какой стати?!
– прошипел Виктор, скорчив такую недовольную рожу, будто это его страшно обидели и чуть не оставили в лапах смерти.
– Нашла мне занятие: волноваться за какого-то идиота!

Бросив эти слова, Вик развернулся и стремительно ушел, оставив меня в недоумении: что вообще происходит в этой непутевой черноволосой голове?!

Я-то глупая думала, что наконец-то поговорю с парнем по душам, пойму его (и узнаю, что не такой уж он и гад, каким хочет казаться)... Но вместо этого меня вновь макнули по самые уши в презрение - откуда мне знать, о чем может думать этот треклятый демон?!

За одно могу поблагодарить Вика - теперь я за него точно не волнуюсь!

Я просто на него зла!