Одна судьба на двоих 3. Часть первая

– Спасибо, Антон Сергеевич, за нашего парня. К счастью, в него стреляли не из боевого оружия, использовали парализатор. Наш мальчик уже пришёл в себя. С этими двумя что?

– Эти или наколоты, или следствие сильного внушения в сочетании с боевой химией. Не ошибусь, если скажу, что действовали они не по собственной воле. Простите, я в их головы не забирался, потому что только что потратил разом слишком много сил, что бы их вообще спасти. Везите в больницу – пусть поставят капельницы и, по-возможности, если там есть токсикологи, пусть возьмут кровь на анализ – надо чистить организмы, пока есть возможность. Не знаю, насколько смог купировать отраву. Я её ведь не вывел полностью, лишь задержал распространение. Так что сейчас лучше не со мной разговаривать, а гнать машину в больницу, где есть врачи и соответствующее оборудование. Простите за глупый вопрос – а что за ерунду я сегодня подписывал? Пофамильное перечисление людей, которых, как понял, в глаза никогда не видел.

– Сегодня Вы подписывали «липу». Предполагаю, знаете, что это такое. Список людей, которые к нам ни имеют никакого отношения. Это было сделано специально, что бы выявить кто из тех, кого Вы проверяли, «сливает» информацию на сторону. И спасибо, что последовали моим просьбам - не влезали глубоко в память людей. Нам именно такое и надо было – вроде проверку все прошли успешно, а итоговый документ, как всем сообщили, со всеми пояснениями, должен был согласован с Вами сегодня.

– Ну да. Когда ознакомился с рекомендуемым опросником, долго смеялся. У Вас хорошее чувство юмора – создать полное впечатление, что поднимаем самые глубокие пласты памяти, а на деле сделать лёгкое внушение, что подобное вмешательство в память и сознание в самом деле проводилось. Я чувствовал себя все эти дни кем-то вроде Мессинга. И как, выяснили, кто оказался самым слабым звеном?

– Да. И раньше догадывались, но сегодня получили подтверждение. И дополнительная благодарность за пометки о тех двух людях, которых Вы отметили.

– Это они? Не поделитесь?

– А зачем Вам, Антон Сергеевич, лишняя головая боль? Поверьте, мы благодарны за помощь, но втравливать Вас в наши дела считаем нецелесообразным.

– И на том спасибо. А сейчас, если хотите получить дополнительную информацию, поторопитесь, иначе привезёте трупы.

– Понял. Спасибо Вам за всё. – Мужчина коротко поклонился и, через минуту четыре машины рванули в разные стороны, оставив Антона стоять на улице в одиночестве.

– «Твою ж мать… Сколько раз давал себе обещание никуда не встревать, и снова. Прям, как у нашего «классика» - никогда такого не было и вот, опять… Такого точно не было, что бы свои на моих глазах били своих. Интересно, а кто с их мозгами поработал? Явно почувствовалглубокое ментальное внушение, плюс то ли наркота, то ли вообще боевая химия. Но этим пусть другие занимаются – в Конторе полно спецов. Обойдутся без помощников…»

– - -

Генерал не счёл нужным сообщить Антону, что два сотрудника одного из силовых ведомств, которые пострадали в стычке у клиники, вечером пришли в себя и, под гарантии безопасности как для себя, так и семей, рассказали всё что знали, но до полудня следующего дня не дожили. Кто такое сделал, так выяснить и не удалось, но ночью в раствор для капельниц был добавлен быстродействующий растительный яд и, во время утренней стандартной процедуры оба скончались… Война между двумя заинтересованными сторонами понемногу набирала ход.

– - -

Вернувшись в кабинет, Антон чувствовал, что сил совсем не осталось – в машине он действовал спонтанно, выдав двум пастрадавшим настолько сильный заряд энергии, что сейчас запас у него был около трети от нормы. И то, приблизительно, может и меньше. Сделав убойную кофейную бурду, выпил залпом и свалился на диван – у него было ещё двадцать минут свободного времени. Надеялся, что силы появятся, но… вырубился.

Очнулся, когда часы в кабинете показывали четыре дня. Подхватился и помчался на рабочее место. Заскочил во вторую смотровую, где увидел бледную, но довольную сестру. Показав, что бы не мешал, девушка продолжила работать, а Антон, демонстративно фыркнув, пошёл в первую смотровую и, уже через несколько минут, приступил к работе над очередным пациентом.

Когда через руки двух врачей прошли все записанные на сегодня, Антон зашёл в кабинет к сестре. Та сидела на стуле, опустив голову на стол и… спала беспробудным сном. Выглянув в коридор, спросил у Полины кто ещё в клинике. Узнав, что все ушли, вернулся и, подхватив сестру на руки, пошёл наверх. В кабинете, уложив на диван, укрыл пледом и сел на пол рядом. Погладив руку девушки, с горечью выдохнув – его малышка сегодня взвалила на себя двойную нагрузку, только что бы брат смог отдохнуть. Стараясь не потревожить сестру, с трудом поднялся и зашёл в туалет. Глянул на себя в зеркало и скривился. На него смотрело мало похожее на того, кого видел с утра - лицо не бледное – зелёное. Глаза мутные с сеточкой лопнувших кровеностных сосудов. Понял, что тяжело и сфокусировать зрение – Антон видел окружающее в дымке… Услышав негромкий шум, выскочил из туалета – сестра, скинув с себя покрывало, села. Ругаться с ней не хотелось, но и спускать такое безобразие было нельзя.

– Арин, – начал парень, но видя, что на его слова реакции нет, замолк. Подойдя ближе, заглянул в глаза сестры. Увидел точно такое же лицо, какое видел с полминуты назад в туалете, только прежнее было вроде его.

– Котён. Ты как, дойти до дома сможешь?

После длинного молчания, девушка попыталась сфокусировать взгляд на брате и, разом опустив плечи, устало, через силу, еле слышно что-то прошептала.

– Я не понял, но догадываюсь, что не сможешь. Может такси вызвать?

Сестра мотнула отрицательно головой и Антон сел рядом, обнял, прижимая к себе.

– Зря ты так. Я бы выдержал, если б ты меня вовремя разбудила. Зачем такие жертвы, Рин? Ты ведь девочка. У тебя и сил не столь много, сколько у меня, и восстанавливаюсь я быстрее. Скажи – зачем?

– Затем. – Арина попыталась улыбнуться, но получилось плохо. – Хочу на свежий воздух. Пройтись по улице, никуда не спеша. Сейчас немного посижу и пойдём. Хорошо?

– Может сделать чай или кофе?

– Чай. Только очень-очень крепкий, а то сейчас вновь усну.

– Тогда сиди, не ложись. Я мигом.

Антон, сделав чай себе и сестре, достал из стола коробку конфет и положил ей на колени.

– Твои любимые. Для поднятия настроения.

Девушка вновь улыбнулась и, взяв из коробки конфету, засунула в рот и замерла, закрыв глаза.

– Только не спать, милая. Прошу, не спи. Придём домой, я тебя накормлю и спать уложу.

– А песенку споёшь? Ты подобное не так давно обещал столетней бабуське, помнишь? А мне ни разу не пел, хотя у тебя и слух и голос есть. Или это используешь как личное секретное оружие - в целях соблазнения?

– Спою. Обещаю. Только не здесь и не сейчас, а то потом не смогу разбудить. Ты ж знаешь – от моего пения самые последние оторвы вырубаются.

– Хвастун ты, Тошка, и бабник. Ладно. Давай пить чай, пока горячий, и будем одеваться. Нечего тянуть.

Вскоре брат с сестрой вышли на улицу. Неторопясь, нога за ногу, пошли по улице не в сторону дома, а к Неве, решив погулять по набережной хотя бы с час…

* * *

Всю неделю работали через силу, восстановиться полностью не удавалось. Субботу провели дома, приходя в себя, а в воскресенье, после звонка Энрима, согласились на авнтюру - сделать первый пробный прыжок на другую планету. Вначале Энрим предложил пройти через уже неоднократно апробированный передвижной пункт переноса, но двойняшки, после жарких споров, решили воспользоваться именно своим, портативным, который был привязан к их квартире. И когда вся аппаратура была настроена и техники уехали, покинув жилое помещение, вместе с Энримом совершили переход. Неожиданно, отрицательных воздействий на организм, как в первый спонтанный раз, не последовало. К тому же в приёмном зале им сразу сунули в руки стаканы с каким-то кисленьким тонизирующим напитком, который, как было сказано, нейтрализует отрицательные эффекты перехода.