Одна судьба на двоих 3. Часть первая

– Кстати, по поводу ресторана, - Антон оглянулся и, увидев официанта, пригласил его к столу. Тот принёс меню и двойняшки, под удивлёнными взглядами пожилой пары, стали выбирать блюда. Арина, закончив диктовать официанту заказ, отложив в сторону меню, посмотрела на Энрима.

– Вы удивлены, что мы решили заказать ужин? В ресторане принято в большей степени есть, иногда разговаривая, но никак не наоборот. Не стоит забывать – мы после работы и, если сейчас не поужинаем, значит уже в ночи, дома, придётся готовить самим.

– Простите, - пожилая женщина слегка покраснела. – Мы рассчитывали заказать ужин позднее.

– У нас нет возможности сидеть здесь до утра. Завтра на работу, а время не резиновое.

– Не резиновое? – переспросила Виорина.

– Ну да, – девушка улыбнулась.

– Простите, обиходное слово. Ограниченное, не бесконечное, что бы было более понятно. А теперь позвольте задать вопрос уже Вам. – Арина переглянулась с братом. – Для нас Ваш ответ важен. Настолько, что Ваши слова могут кардинально повлиять на весь дальнейший разговор.

– Слушаем. – Энрим подобрался, словно перед прыжком в неизвестность. Стал серьёзным, да и жена его напряглась.

– Нас интересует судьба Екатерины Соколовой. Кати, что бы было более понятно. Это с Вашей подачи она внезапно для нас уволилась из клиники? Если да, прошу рассказать всё как можно подробнее. Условия работы, проживания, оплаты, ну и… сами понимаете, нас интересует всё.

Неожиданно для двойняшек лица пожилой пары разгладились.

– Секрета никакого нет. Да, это моя инициатива, – Виарина улыбнулась. – Мы с Катей знакомы, поэтому и сделал предложение возглавить один из ведущих специализированных медицинских центров на Артоне. Это вторая планета нашего Содружества. Та клиника специализируются на нейросвязях и патологиях нервной системы человека. Данную клинику девочка сама выбрала из предложенных нами пяти вариантов. Мы её не ограничивали. Имею в виду работу. Вознаграждение очень высокое и соответствующий статус в обществе. Катя на это согласилась с радостью. Что касается проживания и другого – шикарная пятикомнатная квартира, полностью готовая для проживания. Дом в центре столицы планеты. Соответственно, и положенная по статусу, круглосуточая охрана.

Антон криво усмехнулся.

– Что бы не сбежала раньше времени? Да? Что по поводу отпусков и возможности вернуться домой?

Виарина после слов парня взвилась.

– Охрана для её спокойствия, а не для контроля, потому что мы ценим тех, кого приглашаем к себе. Вы, Антон, перевернули мои слова так, что будем держать Катю против её воли?

– А разве для этого оснований нет? Не торопитесь с ответом, подумайте.

– А нечего думать. С ней будет заключён контракт на год. Потом, если захочет, может вернуться. А так… после каждых трёх месяцев работы будет представлена неделя отдыха.

– У Вас? Не у нас?

– Именно у нас. Что здесь такого?

– Я понял. Теперь выслушайте меня. Никакого срочного контракта с ней заключаться не будет, что бы Катя имела возможность в любой момент вернуться домой. И, естественно, когда захочет вернуться, никаких препятствий с Вашей стороны чиниться не будет. Иначе она к Вам вообще не поедет. Вы меня поняли?

– Антон! А какое ты имеешь право говорить от её имени? Она что, тебе жена? Любовница? По-моему, она вполне взрослый и самостоятельный человек, который имеет право распоряжаться своей жизнью как захочет. Без советов посторонних людей.

Антон почувствовал, что женщина находится на грани эмоционального срыва – он явно ломал какую-то продуманную схему, поэтому продолжил, не опуская градуса разговора.

– Прошу соблюдать правила приличия и обращаться ко мне на Вы... Катя мне очень близкий человек, за которого несу ответственность, это, во-первых. И если будут иные условия, чем я сказал, у Вас ничего не получится. А кем она мне является, уж простите, Вам какое дело? Вы мне кто? Мама с папой или близкие родственники, перед которыми должен отчитываться? Потому прошу – держите себя в руках. Не стоит так волноваться.

– Позволь мне. – Арина, которая весь разговор внимательно наблюдала за женщиной, подняла руку как в школе. – Виарина. А отправка Кати на второстепенную планету не является ли способом убрать её подальше от Антона? Тем самым освободив место вокруг моего брата для Ваших дочерей? Не стоит ТАК сверкать глазами, мы ведь в курсе, что на него имеют виды все Ваши дочери. Если не ошибаюсь, их, так даже, ТРИ. Если так, можно понять маму девушек – она старается сделать своё дело как можно лучше, только вот получается у неё не очень, уж простите. И не стоит смотреть на меня как на ничтожество, стоящее непреодолимым препятстствием на Вашем пути и Ваших дочерей. Мне, как женщине, это вполне понятно, только ведь я другая – не умею идти по головам ради достижения собственных целей.

Виарина побледнела и задохнулась от возмущения, но её добили не двойняшки, а её собственный муж, который, улыбнувшись, посмотрел в глаза жены.

– Что я тебе неоднократно говорил? Антон и Арина именно что другие и ты их под себя не подомнёшь. Но как же… Глава Совета Семей, которой вообще немыслимо возразить? Можно только бесприкословно выполнять отданные поручения. А ребята тебя сразу раскусили. Мне, если честно, даже забавно смотреть, как они тебя просчитали на раз. Я тебе советовал сегодня не приходить? Советовал. Даже настаивал на этом, но ты, словно бур в скале, можешь двигаться только вперёд, напролом. Вот и получи. И все твои аналитики, уж прости, как говорят земляне, дерьмо собачье, на деле ничего не стоят. Они, как и ты, да и как весь твой Совет, почему-то решили, что ребята, – он головой кивнул в сторону двойняшек, - лапки сразу поднимут вверх и безоговорочно согласятся на всё, что им будет предложено. Знаешь, иди лучше проветрись, а то сейчас лопнешь от злобы. Поверь, я знаю тебя лучше, чем ты себя. В ином случае сейчас наговоришь такого, что мне потом придётся разгребать за тобой не один год. Если вообще смогу вернуться хотя бы к тому, с чего начинал.

Женщина встала из-за стола и, не проронив ни слова, вышла из зала, а двойняшки заметили, что старик неожиданно с облегчением выдохнул и широко улыбнулся.

– Ну, наконец-то... Теперь сможем поговорить нормально.

– Простите, уважаемый, но какое отношение Ваша жена имеет к предстоящим переговорам?

– Какое? – старик задумался. – Впрямую никакого, но есть небольшой такой нюанс – строение нашего общества. У нас, хоть и не гласное, но матриархальное общество. Да-да, не удивляйтесь. Именно так. И во главе, с глубокой древности, всем народом руководят Семьи. Их всего пять. Как было тогда, когда мы все жили на одной планете, так и потом, во время Исхода, когда нас пытались уничтожить пришельцы, так и сейчас, когда мы смогли найти друг друга, образовав Союз планет, где все, так или иначе, друг другу родственники. Точнее, очень и очень далёкие потомки родственников. Во главе каждой Семьи всегда женщина, которая имеет голос, но есть и единственный мужчина…

– Старейшина, который имеет, скорее всего, два голоса. Я прав? Простите, что перебил. – Антон улыбнулся. – Не завидую ему – это ж приходится бодаться сразу с пятью...

– Да, – рассмеялся Энрим. – Такому положению дел не позавидуешь, но он, на удивление, справляется... Закончу тем, что Совет из шести человек фактически является руководителем Союза. Конечно, есть и избираемый населением Совет, который выполняет официальные функции, но он - исполнительная власть, не законодательная. Вообщем, это краткий экскурс, что бы понимали происходящее у нас. Позвольте теперь вопрос. Почему Вы не пожелали воспользоваться телефоном, который предоставили для прямой связи?

– А нам, как Вы сказали, разве его предоставили? – Арина в удивлении даже развела руками. – Вы считает, что, засунув трубку в почтовый ящик, это нормальная практика? Не передав из рук в руки, даже не через курьера, а именно что, вскрыв, отмечу, чужой ящик, сунув туда телефон? Кстати, а почему мы были должны его вновь принять, когда несколько месяцев назад точно такой же чуть не устроил в нашей квартире пожар по прихоти именно Вашего человека? Это, считаете, тоже нормально?

– Подождите, – старик нахмурился. – Как в почтовый ящик? Мне доложили, что Вы просто отказались принять телефон, который Вам пытались передать.