Одна женщина, один мужчина (сборник)

Татьяна несколько раз перечитала вывеску, просипела «вот оно», прочистила горло и произнесла еще раз, громче: «Вот оно!», потом расстегнула куртку, выставив на всеобщее обозрение нежно-васильковую кофту, распустила волосы и позвонила.

Первой откликнулась собака, подскочила с той стороны двери, сердито закопошилась и залилась визгливым лаем. Татьяна прождала с минуту и позвонила еще раз. Послышалась возня, лай собаки удалился и стал глуше, и только потом дверь отворилась.

В проеме возникло заспанное одутловатое лицо мужчины — след от подушки на щеке, всклокоченные патлы, щетина. Неестественно длинные лямки майки растянуты чуть ли не до пупа, на босых ногах тапки с кокетливым помпончиком. Мужчина явно не стеснялся затрапезного вида. Он громко зевнул — раз, еще раз, пригладил спутанные лохмы. У Татьяны нехорошо сжалось сердце, в голове мелькнула одинокая, но на удивление трезвая мысль — влипла. Следом возникла другая, рациональная — надо уходить. Она собралась уже нажать на кнопку лифта, но тут хозяин подал голос:

— Вы по записи?

— Да.

— Проходите, сейчас Антонина Всевидящая примет вас.

— Всезнающая, — пискнула Татьяна.

— А я так и сказал, — не моргнул глазом мужчина и распахнул пошире дверь, — проходите.

Исполненным достоинства жестом, подразумевающим гостеприимство, он указал в глубь квартиры. От растерянности Татьяна совершенно прекратила соображать. Вместо того чтобы спастись бегством, позвать на помощь или на худой конец хлопнуться в обморок, она покорно вползла внутрь. Мужчина быстро запер дверь и спрятал ключи в карман. Татьяна уставилась на него, пытаясь по выражению лица вычислить намерения. Выражение лица было явно с бодуна, и намерения были ему под стать — опохмелиться как можно скорее.

— Деньги при себе? — прохрипел мужчина.

— Мые… — промычала Татьяна.

Истолковав ее мычание в свою пользу, ассистент заметно оживился.

— Сейчас она вас примет, сейчас. — Он скрылся в другой комнате, крикнув на ходу — Вы пока раздевайтесь!

В ванной скреблась собака. Ее жалобный вой мешал сконцентрироваться. Татьяна подергала входную дверь за ручку. Бесполезно, без ключа не отпереть. И тут до Татьяны наконец дошел весь ужас положения — никто из близких не в курсе, куда она поехала, матери соврала, что к подруге, подруге — что за покупками, а на самом деле она в чужой квартире и путь к отступлению закрыт навсегда и бесповоротно. Вот сейчас из спальни вывалятся пьяные мужики, в лучшем случае сразу же перережут ей горло, выкинут тело на помойку и пойдут догуливать на ее деньги, а она будет лежать под открытым небом, холодная и безучастная, истекающая последними каплями крови.

Мрачные размышления прервал яростный крик: «Отстань!» Голос был явно женский, и это немного успокоило Татьяну, впрочем, ненадолго, потому что следом заорал мужчина: «Убью, сука, вставай, к тебе пришли!», и в ответ визг: «Пошел ты на хер, ублюдок!!!»

Татьяна прислушивалась к перебранке, мысли хаотично толкались в голове. Пустые, несвоевременные, дурацкие мысли о том, кто же Ленке долг вернет и что будет с мамой, в ушах стоял пронзительный звон, и все происходящее казалось каким-то недоразумением, ошибкой природы, проделками бермудского треугольника и неизвестно еще чем. «Вот как оно с нами бывает», — прошептала она, подразумевая тысячи замученных маньяками женщин и себя причисляя к их скорбному сонму.

Татьяна огляделась. Маленькая, слабо освещенная прихожая была увешана иконами и распятиями, на стенах красовались плакаты с непонятными символами. Интерьер немного ее успокоил. «В конце концов, меня бы давно убили, если это было бы в их планах», — подбадривала себя она. Но тут из спальни снова донесся шум. «Дай выпить!» — заорала женщина, по всей видимости, Антонина Всезнающая, на что мужчина возмущенно прохрипел: «Бля, вчера выдула весь пузырь, а теперь выпить ей подавай!.. Лучше обслужи человека, и будет на что выпить!»

Следом он вынырнул из спальни и, расплывшись в широкой улыбке, отрапортовал: «Не скучайте, госпожа сейчас будет». Татьяна улыбнулась в ответ, вовремя сообразив, что правильнее подыграть ассистенту, пусть он думает, будто все нормально, все в порядке вещей, и именно за этим она чесала в раннее воскресное утро семь остановок на троллейбусе и три — на маршрутке.

Тут появилась госпожа собственной персоной, во всей необузданной красе — заплывшая физиономия, потекший позавчерашний макияж, нечесаный клок волос надо лбом. Целительница окинула Татьяну быстрым оценивающим взглядом и, сделав свои, неутешительные о ней выводы, важно кивнула. Кивок получился несколько странным, будто лошадь мотнула головой: нелепый и неуместный кивок лошади с одутловатым лицом алкоголички. Татьяна подумала, что у хозяйки в придачу к алкоголизму должна быть какая-то нехорошая болезнь. Сифилис, например, или гонорея. И грязь под ногтями.

— Проходите в процедурную, я сейчас буду, — скрипнула Антонина Всезнающая.

— Нет-нет, спасибо, — замахала руками Татьяна, — я лучше здесь подожду.

— Ну-ну, — изрекла ясновидящая лошадь и, неопределенно хмыкнув, скрылась в спальне.

Тем временем ассистент выпустил из ванной собачку, этакую моську, худющую и кудрявую. Обиженно тявкнув, та кинулась к выходу и замерла, уткнувшись крохотной мордочкой в щель между косяком и дверью. «Сейчас он поведет ее выгули…» — В голове забрезжила мысль о спасении, и Татьяна принялась лихорадочно соображать, как все провернуть, не вызвав подозрений. Ассистент тем временем натянул куртку, бесцеремонно подвинул рукой клиентку и пошел вразвалочку к двери. «Можно выскочить следом», — решила Татьяна, но отмела эту идею — в прихожей могла завязаться потасовка, из спальни на подмогу подтянулась бы Антонина, и все бы закончилось в лучшем случае битьем Татьяниной морды, а в худшем — помойкой и перерезанным горлом. Если первый вариант Татьяну просто пугал, то второй не устраивал в принципе. Она громко сглотнула, села на корточки и потрепала собачку за ухом.

— Надо же, у меня точно такая же, — солгала она.

— Жрет как прорва, — недовольно отозвался ассистент, доставая из кармана ключи, — что же ты в прихожей стоишь, проходи в комнату, госпожа… это… приводит себя в порядок.

Татьяна вперилась в связку ключей. Моргнула несколько раз.

— Хотите, я с собачкой погуляю, пока Антонина Всезнающая готовится к сеансу?

Мужчина удивленно на нее уставился. Она попыталась напустить на себя беспечный вид:

— Я забыла купить сигареты, могу заодно и собаку вывести.

— Ну что ты, я сам, — ответил ассистент, — дай лучше денег на сигареты, я тебе принесу. И на пиво заодно одолжи, сочтемся.

И протянул руку. Ладонь у него была большая, мозолистая, вся в наколках. Татьяна читала в «Аргументах и фактах», что татуировки делают себе заключенные в исправительных колониях. Ее мгновенно прошиб пот. Сейчас этот бывший зэк придушит ее своими крепкими мозолистыми руками и преспокойненько уйдет гулять с собакой. Заодно и пивка попьет. За ее счет. Татьяна собрала волю в кулак.

— На улице очень холодно, а вы в тапках на босу ногу, — она всем своим видом выказывала заботу, — давайте лучше я схожу, и с собачкой погуляю, мне не сложно, и пивка как раз вам прихвачу.

Мужчина обнажил в хитроватой улыбке прокуренные зубы:

— А что, если ты не вернешься?

— Ну как вы можете такое говорить?! — возмутилась Татьяна. — Я ведь попала к вам, можно сказать, по счастливому стечению обстоятельств. Не отмени вчера другая клиентка визит, мне пришлось бы целый месяц ждать!

«А была ли вообще эта клиентка, или я одна такая дура?» — подумала она, но быстро одернула себя — не время для самокопания, нужно ковать железо, пока горячо.

Она полезла в сумку, достала из кошелька сто рублей:

— Я могу вам залог оставить.

— Годится!

Мужчина забрал розовую бумажку, долго гремел связкой ключей и наконец отпер дверь. Собака вылетела за порог и понеслась вниз по ступенькам, заливаясь счастливым лаем. Татьяна выскочила на вожделенную лестничную клетку, счастливо выдохнула:.