Одна жизнь на двоих

У Джейн замерло сердце.

— Да, может быть, все это скоропалительно, дорогая, но… Я не тороплю тебя. Я хотел, чтобы ты сначала немного привыкла ко мне, перед тем как сделать тебе официальное предложение. Но, Джейн, не будем обманывать себя. Мы нужны друг другу. Мой страх перед брачными узами исчез. И виной этому ты. — Билл светло улыбнулся. — Во мне произошел нравственный переворот, ты в корне изменила всю мою жизнь. И жизнь Барби. Благодарю тебя, дорогая.

Необходимо принять решение, но какое? Сердце Джейн разрывалось…

— Нет, Билл! Ты не…

Он тихонько дотронулся до ее губ.

— Я знаю, Джейн, у тебя другие представления о будущей жизни и в ней нет места супружеству.

— Билл, я никогда не выйду замуж. Никогда! Я с самого начала нашего знакомства говорила тебе об этом, и это правда!

Билл продолжал улыбаться, глядя на нее.

— Я говорил то же самое, помнишь? И свято в это верил. А потом влюбился и понял, что не смогу без тебя жить. Ты когда-нибудь испытаешь то же самое, Джейн. Я не буду торопить тебя. Обещаю…

Нет, это не может быть явью, она просто грезит! Но виновата во всем сама! Ведь знала же, что быть рядом с Биллом Форстером — все равно что играть с огнем. Представить себе, что он влюбится в нее и предложит выйти за него замуж, — такое превосходило самые смелые мечты.

Билл крепко обнял ее.

— Джейн, я люблю тебя и безумно хочу, чтобы ты стала моей женой. Барби полюбила тебя как родную мать. Я мечтаю, чтобы у нас были дети — наши общие дети. Ты говорила, что у Барби должны быть братья и сестры, и они у нее будут. Джейн, что с тобой? Ты какая-то странная, — забеспокоился Билл.

Она побледнела, отстраняясь от него.

— Джейн… Почему ты на меня так страдальчески смотришь? Не хочешь иметь детей? В этом дело? — Билл вглядывался в ее бледное как полотно, без единой кровинки лицо. — Нет, тут нечто серьезнее. Ты не можешь иметь детей… Я прав?

Отведя глаза, Джейн молча склонила голову. Ну вот, теперь все кончено, думала она. Когда-нибудь он поблагодарит ее за то, что она не дала ему совершить роковой ошибки.

— Теперь мне многое понятно. — Его голос был проникнут добротой и состраданием. — Ясно, почему ты посвятила жизнь профессии медсестры. Почему твоей специальностью стала педиатрия… Почему лишила себя личной жизни…

— Разве этого проклятия природы мало, чтобы ты отказался от меня? — воскликнула она со слезами в голосе.

— Джейн, меня это не смущает. Мне нужна ты, только ты. И Барби тоже нужна. Мы любим тебя. Ты — наша жизнь. Нам никто не нужен, кроме тебя.

Джейн была потрясена.

— О, Билл, не искушай меня! Ты сам сказал, что хочешь иметь детей. Братьев и сестер для Барби. Так и должно быть…

— Нет, я не хочу потерять тебя! Если ты не станешь моей женой, я вообще никогда не женюсь. Клянусь тебе в этом. У Барби не будет матери, которую она обожает, а у меня не будет единственной женщины, которую я так люблю.

— Ты уже клялся, что никогда не женишься, но нарушил клятву. Это может произойти еще раз. Как только ты встретишь полноценную женщину — пробьет твой час: у тебя появится жена, а у Барби — мама.

— Неужели ты не хочешь понять меня, Джейн? Мне нужна ты — только ты. Я не в силах выразить словами того, что чувствую. Когда-то я верил, что люблю Клавдию и что любить сильнее невозможно. Я прощал ей все ее пороки. Я просто не видел их — любовь ослепила меня. Но даже когда любил ее, мне недоставало чего-то самого важного. Ты заполнишь эту пустоту, потому что значишь для меня намного больше, чем Клавдия. Потому что ты такая, какая есть… великодушная, любящая, искренняя!

— Замолчи, Билл, пожалуйста, замолчи! Не надо больше ничего говорить. П-прощай, Билл! — Повернув ключ, Джейн вбежала в квартиру и захлопнула дверь.

Рыдая, она прислонилась к косяку. Билл постоял в растерянности у закрытой двери и ушел.

На следующий день в восемь часов утра Форстер уже стучал в дверь квартиры Джейн; открыла мать — Лора Уилсон.

Билл окинул взглядом подтянутую фигуру и бледное лицо женщины. Полные чувственные губы, широко расставленные глаза, угловатые черты напоминали Джейн. Но манерность и суетность Лоры отличались от сдержанной, полной чувства собственного достоинства Джейн. В глазах матери мерцал какой-то хищный огонек, чуждый ясным, светящимся добротой голубым глазам дочери.

— Миссис Уилсон, я — Билл Форстер. Мне хотелось бы поговорить с Джейн.

Лора протянула свою сухонькую руку.

— Мистер Форстер! — Казалось, она нервничает. — Джейн… ее нет дома.

— Что? В полдевятого утра? Она попросила вас так мне ответить? Ведь верно? Я видел, что ее машина в гараже. Где ее спальня? — прорычал Билл.

— Вы не можете войти туда! — запротестовала Лора.

— Тогда немедленно пригласите ее сюда! Я не уйду, пока не увижусь с ней. Запомните, я буду приходить сюда каждый день до тех пор, пока она не согласится выйти за меня замуж.

— В-выйти за вас замуж? — изумилась Лора. — Вы хотите жениться на моей дочери?

— И как можно скорее! А сейчас пригласите ее, миссис Уилсон. Или, может, мне самому поискать вашу дочь?

— Я… попробую сама… — Лора направилась к двери, но чуть не столкнулась с выходящей из спальни дочерью.

— Не волнуйся, мама. Я все слышала.

На Джейн были линялые джинсы и просторный свитер. Бледное, без косметики лицо, неубранные волосы говорили о том, что у нее не было ни сил, ни желания привести себя в порядок.

— Ты не оставишь нас одних, мама? Разговор не займет много времени. И потом мистер Форстер уйдет.

— Я буду в саду, дорогая. — Лора растерянно взглянула на дочь и вышла.

— Как ты смеешь врываться сюда и беспокоить мою мать? — негодовала Джейн. — Я уже сказала вчера, что не собираюсь портить тебе жизнь, и я не изменю своего решения.

— Нет? — Не дав Джейн опомниться, Билл заключил ее в объятия. — Тогда отчего же так бьется твое сердце? И почему твои глаза вчера говорили мне совсем другое?

Из последних сил Джейн прошептала:

— Потому… Потому что мне тяжело расставаться с Барби! И потому что ты для меня верный друг, Билл. Я не хочу, чтобы ты становился чем-то большим!

Маленькую квартирку сотряс взрыв громкого смеха.

— Неплохая выдумка, дорогая. Но неубедительная! Ты любишь меня, — ликовал Билл, обжигая лицо Джейн горячим дыханием, — и боишься потерять. И я тоже боюсь потерять тебя! То, что я сказал твоей матери, — святая правда… Я буду приходить сюда каждый день, до тех пор пока ты не скажешь «да». Я не отпущу тебя, Джейн. Твои глаза говорят мне, что ты хочешь быть моей женой. Просто не рискуешь отречься от своей клятвы, тебе кажется лучшим выходом дикий обет безбрачия.