Однажды в Москве. Часть I

Вопрос с легализацией решили просто. Выдали мне паспорт на имя Ксенофонтова Олега Малаховича, 1968 года рождения, уроженца одного труднопроизносимого населенного пункта Алтайского края. Самое странное, что этот субъект действительно был похож на меня, вернее, наоборот. Так как за день до этого Толик повел меня в захудалый женский салон, видимо, работающий больше по заказу, так как открыла его уже при нас какая-то жутко намазюканная деваха. Посмотрев на фотку в ксиве, она прическу мою немного укоротила, на лбу оставила небольшой чубчик и удлинила баки – как у настоящего хозяина паспорта.

В общем, новой физиономией я остался доволен. Уже в квартире на вопрос, где настоящий хозяин паспорта, Толик огрызнулся, что я не в Угро работаю. А Павлик со своей добродушной улыбкой все-таки объяснил – от хозяина спроса не будет, мол, за все уплачено. “Панихидой” – мрачно добавил Толик, и на этом я счел вопрос исчерпанным…

Через несколько дней меня вывезли в местность под Старой Рузой. Огромная площадь лесного пространства была огорожена высоким деревянным забором аж до трех метров. Помню металлические таблички на окрашенном в зеленый цвет заборе – “Частная собственность”. Не знаю, чья это была собственность, но охранялась она профессионально и, наверняка, серьезно крышевалась. По всему периметру забора ездили внедорожники с вооруженной охраной и злобно лающими собаками.

Подмосковные леса раскинулись на огромной площади и скрывают в себе много тайн…

Внутри участка были рассыпаны деревянные домики. Повсюду шныряли спортивного вида ребята, в основном в адидасовских и полевых формах, под которыми зебрились сине-белые полоски тельняшек. Я понял, что нахожусь в учебно-тренировочном лагере Бригады. Иногда слышались короткие очереди или одиночные выстрелы. Стрельбище находилось пока вне нашего обзора. На ближайшем плацу, рядом с которым проехала наша машина, проводились уроки рукопашного боя. Я невольно засмотрелся. Это был чисто русский рукопашный бой с характерным мордобоем. Ребята бились под руководством инструкторов яростно и почти молча, выкрикивая изредка боевые кличи или мат. Одним из этих инструкторов предстояло стать мне.

Что поразило – это абсолютный порядок в кажущемся хаосе. Лагерь напомнил мне человеческий муравейник, где каждый индивидуум знал и делал свое дело. За порядком следила “администрация” лагеря, разъезжающая на внедорожниках – тот же контингент, но, видимо, выполняющий постоянные обязанности.

Мне определили избу, во дворе которой маячил компактный турник и несколько несложных тренажеров. На земле валялась небольшая самодельная штанга и такие же гантели. Да, еще из П-образного трубочного строения висел почти восьмиметровый канат. Дали день для тренировки нервов и мышц. Показали столовую и прочие хозяйственные точки.

Тут я пробыл безвыездно почти два месяца, пока не утвердил статус и заслужил признание. Народ здесь обитал суровый, и утвердиться здесь потребовало от меня выложиться полностью – физически и морально. Расскажу коротко, акцентируя на основных для нашей истории событиях, поскольку при ином раскладе повествование удлинится. А ведь это только вступление…

Рукопашному бою покойного брата Искандера научил в рядах СА некий каракалпак из Намангана -это Узбекистан. А тот приобрел учение у буддийского монаха из Бурятии. Это сейчас пошла мода на восточные единоборства. Почти треть молодежи после полугодовой качки, анаболиков и нескольких утрированных приемов считают себя гениями кунг-фу или, допустим, джиу-джитсу. Это смешно. Нельзя заниматься строительством или торговлей, а после трудового дня, вися полчаса на турнике или на брусьях, стать бойцом.

Искандер после армии три года не выходил из зала. Тренировался в лесу, в горах, на скалах на берегу моря, гоняя и меня перед собой. Каждый прием у него был начертан в тетрадке и отрабатывал он его сотни раз, доводя до автоматизма. Медитировал часами. Несколько раз выезжал на продолжительное время к своему другу в Узбекистан, приезжал оттуда еще сильнее и выносливее. Было советское время. Приличный заработок отца вполне мог оплачивать его увлечение. В дальнейшем он хотел открыть школу рукопашного боя и вернуть все вложенное родителям. Не суждено было. Почему я это рассказываю, чтобы поняли – у меня было с чем выходить к этой публике, так как кое-что Искандер успел и мне передать. А остальное добавила война.

Их быстро увлекло мое преподавание. Я успешно комбинировал тяжелую ОФП с рукопашной техникой. Помогали Романовы. Мы и сами тренировались, обогащали друг друга бойцовскими навыками. В дальнейшем эти ребята мне очень помогли, со временем мы стали единой командой. Об этом позже…

Помимо рукопашного боя я “бандитам” преподавал и военное искусство, естественно, в той мере, коей сам владел. Это и обучение стрельбы из различных видов стрелкового оружия, изготовление самодельных легковоспламеняющихся ВУ – взрывных устройств, дымовых шашек; секреты переделки сигнальных, пневматических пистолетов на боевые, изготовление самодельных стволов для разового применения, минирование автомашин и объектов – это на базе тротиловых шашек и противопехотных мин. Мне нравилось особенно с МОН-ами 5 экспериментировать… Далее навыки саперного дела, в том числе разминирование, пользование средствами связи, методы наружки и т. д…

5

МОН-ы – противопехотные осколочные мины направленного поражения. Предназначены для поражения живой силы противника, в том числе в различных видах транспорта.

То есть члены Бригады стремились владеть теми необходимыми военными навыками, которые помогли бы им выжить или выполнять поставленные задачи в ограниченных боевых действиях в городских условиях, а также в стрелках с конкурентами в лесных. Так как обычно разборки между представителями конкурирующих банд проводились в подмосковных лесных массивах. Потому я их также обучал растяжке противопехотных мин, что при грамотном расположении почти не оставляют шанса противнику. Имеется в виду использование до сих пор оставшихся на военных складах СНГ мин ПОМЗ-2 и ее модернизированная модификация ПОМЗ-2М – они широко использовались во всех локальных войнах постсоветского пространства. Их так и называют – мины-растяжки. Впрочем, их легко можно было заменить и более доступными эргешками 6 , в основном лимонками 7 . С этой целью мы уходили глубоко в леса.

6

эргешка – РГ, ручная граната, военный жаргон.

7

Лимонка – или “эфка”, ручная противопехотная оборонительная граната – Ф-1, военный жаргон.

Мы также отрабатывали различные виды засад. Проводили маскировочные занятия, учились выбирать позиции для снайпера, оборудовать их, обнаруживать стрелков противника…

Помню, как-то пригнали к нам на “Газели” несколько ручных противотанковых гранат РПГ-7 с кучей снарядов на них, а также несколько десятков РПГ-18, именуемых в народе проще – “Муха”. Я тогда засмеялся и спросил у бойца: вы что, штурмовать Кремль собираетесь? Ответ поразил: дадут команду, возьмем и Кремль. Давно пора…

– И всему этому вы обучали этих подонков? – воскликнула пораженная Гюля. – Ведь они же бандиты и приобретенные навыки будут использовать против мирных граждан! Вы!.. Я не знаю, как назвать ваш поступок!..

Длинный уставился на Гюлю, как сытый удав на мартышку. Но после, с привычным для него спокойствием и некоей долей снисходительности, ответил:

– Быть бандитом не обязывает человека стать и подонком. Они просто находились по ту сторону баррикады. Поверьте, среди так называемых правоохранительных органов подонков может больше. Особенно в ту пору. Вспомните историю Мансурова.

– Но это не освобождает вас от ответственности, – мрачно произнес Прилизанный.

– Перед кем и за что? – после небольшой паузы спросил озадаченный рассказчик.

– Я понимаю, что вы нарушали законы другой страны, но это не освобождает вас хотя бы от моральной ответственности, для которой нет границ. По существу, вы обучали, возможно, будущих убийц смертоносным навыкам. Вы это осознаете?

– А-а, бросьте… – устало махнул рукой Длинный. – Среди них было немало отставных военнослужащих и контрактников, прошедшие Чечню и другие горячие точки, и они разбирались в военном деле не хуже меня. Парни просто скромно молчали, участвуя в процессе – я это чувствовал. Если не я, то кто-то другой занял бы это место. Эти мальчиши-плохиши были детьми своего времени, и породили их такие важные политики, как вы, например…