Однажды в Питере
Шрифт:
– Папа, ты мне очень нужен такой, какой ты есть!
– с жаром воскликнула Леся.
– Правда?
– с надеждой спросил он.
– Конечно! Ты мне всегда был нужен, хоть я никогда и не говорила об этом…
Губы Леси дрожали от переизбытка чувств, а глаза начало печь изнутри. Слезы, которые она столько лет прятала в глубине души, отчаянно просились вырваться наружу.
– Знаешь, не так давно мы с Денисом помогли одному маленькому мальчику, который сбежал из дома, и он сказал мне одну важную фразу о том, что родителей нужно беречь, - подрагивающим голосом продолжала Леся, вспомнив Димку.
– После того, как умерла бабушка, у меня никого не осталось кроме
Лицо Александра Никаноровича осветилось счастливой улыбкой, и он припал губами к сжатым ладоням дочери.
– Я буду этому только рад, - прошептал он дрожащими губами.
Тут Леся уже не выдержала и упала ему на грудь.гхяжфю Слезы катились по ее щекам, падая на тонкую ткань покрывала, и превращались в мокрые капли. Леся плакала тихо, почти беззвучно, но при этом ее тело сотрясалось так, будто она рыдала навзрыд. Вскоре она почувствовала, как папины руки накрыли ее спину и стали медленно гладить. Вверх-вниз, вверх-вниз… Леся прижималась к папиной груди и чувствовала, как вместе со слезами очищается ее израненная душа.
Глава 21. У трёх сестёр
Пока Леся была у отца, Денис решил не сидеть без дела. Сначала он нашел мужской туалет, где умылся, почистил пальцем зубы и пригладил непослушные темные волосы, которые после ночи на неудобной больничной подушке топорщились в разные стороны, как иголки у дикообраза. Правда, все равно Денис остался недоволен своим отражением в зеркале. За последние несколько дней без бритвы и нормальных гигиенических принадлежностей он, скорее, стал походить на человека без определенного места жительства, чем на состоятельного бизнесмена, кем до сих пор изо всех сил пытался казаться. А еще он мечтал избавиться от той потертой кожаной куртки, которую они нашли в каморке, и снова облачиться в любимое драповое пальто с высоким воротником, но пока оставалась опасность слежки, решил, что рисковать будет глупо.
Затем Денис немного поболтал с Марьей Васильевной, дежурившей на посту, и, углядев у нее тарелку сырников, выпросил немного для них с Лесей. Добрая медсестра с радостью поделилась с ним и в придачу дала еще и пару пакетиков чая. Чайник с горячей водой он нашел в коридоре, и в итоге получился очень даже неплохой завтрак.
Вернувшись в палату, Денис разложил завтрак на тумбочке, и принялся ходить из угла в угол, размышляя то о новой загадке, то о том, что ему в баре сказал Боря. “Интересно, где искать среднюю из трех сестер? И что это вообще за три сестры? Непонятно… Да, значит, чувства есть не только с моей стороны, но и со стороны Леси? Навряд ли бы Боря сказал это просто так, они ведь все-таки давно дружат… Будь выше… Что значит “будь выше”? Это в прямом или переносном смысле? А Леся, наверное, не привыкла выставлять напоказ свои чувства. Получается, я ей тоже нравлюсь? Может, стоит сделать первый шаг?”
За этими мыслями он и не заметил, как подошел к двери, которая неожиданно распахнулась, и на пороге возникла Леся, ойкнувшая от испуга.
– Блин, напугала… Нельзя же вот так резко, - выдохнул Денис, держась за сердце.
– Прости, я тебя не заметила!
Вглядевшись в ее лицо, Денис заметил, что печальная бледность ушла, и щеки Леси снова приятно порозовели, правда, вместе с этим у нее немного покраснели глаза и кончик носа.
– Ну что, как папа?
– спросил он.
– С ним все хорошо, чувствует себя намного лучше.
– Вы поговорили?
– А что,
сильно заметно?Леся прошла мимо него и заглянула в зеркало, висевшее на стене. Денис с улыбкой наблюдал, как она внимательно рассматривает себя в профиль и анфас и будто поправляет несуществующий макияж. Все-таки девочки всегда остаются девочками, даже если на них джинсы и бесформенные рубашки, подумал он.
– Немного заметно, - сказал он, облокотившись плечом на больничную белую стенку рядом с зеркалом.
– Надеюсь, теперь тебе стало легче, и ты больше не будешь себя ни в чем винить?
– На самом деле, нам давно нужно было поговорить, и я рада, что это все-таки произошло, - призналась Леся, переводя на него взгляд.
– Правда, повод получился не самый приятный… Но я обещала, что теперь буду звонить и навещать его каждый день.
– Правильно. Я считаю, что хорошо то, что хорошо кончается. Кстати, - улыбнулся он и указал на тумбочку с сырниками и стаканчиками с чаем, - прошу к столу. Наш скромный завтрак.
– Ого! Где ты все это раздобыл?
– удивилась Леся и подошла к тумбочке.
– Места знать надо, - подмигнул ей Денис.
Подкрепившись, они вышли из больницы в темное питерское утро. Оставаться там уже не было смысла. Александр Никанорович уснул, а медсестра принялась готовить палату, в которой они ночевали, к приходу новых пациентов.
Поздней осенью солнце в Петербурге вставало все позже и позже, а иногда и вовсе не показывалось из-за плотной пелены мрачных облаков, будто и не существовало его. Денису казалось, что ничего не изменилось с вечера. Улицы до сих пор освещали трудяги-фонари, все также дул пронизывающий сырой ветер, только вот по тротуарам теперь брели не туристы и праздно шатающаяся молодежь, а простые рабочие и служащие, торопливо шагающие к новому рабочему дню - все как один хмурые, укутанные в несколько слоев шарфов и живущие ритмом музыки, звучавшей в наушниках.
Леся и Денис шли куда глаза глядят, а глядели они прямо перед собой - на Литейный проспект, который простирался аж до станции метро “Владимирская”. Обсуждали загадку и пытались подобрать варианты ее решения, но вскоре переключались и говорили о больницах и врачах, вспоминали забавные случаи из жизни. По дороге им то и дело попадались мусорщики и дворники, приводившие в порядок просыпающийся город, но неожиданно в одном из них Денис разглядел их с Лесей старого знакомого.
– Смотри, это же дядя Вася!
– он указал на пожилого мужчину возле чугунной арки, ведущей во двор-колодец.
– Точно, - удивилась Леся и громко крикнула: - Дядя Вася!
Для пущей убедительности она еще и помахала ему рукой, но старый дворник итак их узнал. Его суровое лицо, разрезанное морщинами, разгладилось, и хриплым от сырости голосом он прокричал в ответ, выпуская изо рта облачка пара:
– Киношники! Вы что ли?
Леся и Денис подошли и по очереди пожали ему руку. От дяди Васи все также пахло крепкими сигаретами и мусором, но они все равно были рады такой неожиданной встрече.
– Ну что, как ваш фильм? Пригодился мой реквизит? Или как там это у вас называется, - рассмеялся он.
– Еще как пригодился, спасибо вам большое! И за шапку, кстати, тоже, - похлопал себя по голове Денис.
– Да не за что, мне казённого не жалко, ты же знаешь! Носи на здоровье. Только уши береги, а то потом будешь еще по врачам бегать.
Леся прыснула от смеха, наблюдая за тем, как дворник натягивает Денису шапку чуть ли не на глаза. Сам же Денис, пытаясь быть благодарным за подарок, ничего не сказал, но по выражению его лица было видно, что дядя Вася немного перестарался.