Однажды я встретила волка
Шрифт:
Вместо слов Лик прижал ее крепче к себе. Кто-кто, а Дииса точно злиться не будет.
Впервые на памяти Лика Рууман встречал клан не стоя, а сидя перед костром. В ярких сполохах пламени морщины на лбу и у глаз проступали резче, из-за чего он казался старцем. Маар обернулся человеком и стоял позади, сложив руки на груди. Его влажные волосы, стянутые в тугой хвост, блестели на свету. Чужеземец держался в стороне и наблюдал за волколюдами, постепенно собиравшимися вокруг костра.
Когда толпа перестала расти, Рууман встал и заложил руки за спину. И начал говорить.
Слова главы клана
— Антамис Калма, — представился он. — Я драялд, наполовину дракон, наполовину человек.
— Тот самый маг, спасший ваши шкуры сегодня, — отозвался из темноты Маар.
Волколюды зашептались, но стоило Антамису заговорить снова, как все умолкли.
— Сегодня переговоры завершились мирно. Дружина возвращается в столицу, и ближайшее время этому лесу ничего не угрожает. Я отправлюсь к калсанганскому князю, чтобы укрепить этот пока хрупкий мир. Именно за этим я здесь.
— Чтобы наладить наши с людьми отношения? — переспросил Мигир.
— Чтобы наладить отношения между людьми, магами и иными расами, населяющими континент.
Удивление в глазах волколюдов сменилось недоверием.
— Это невозможно, — заявила Кама. Лик перевел взгляд на первую охотницу: ее шея и правая рука от плеча до кисти были перевязаны, но в глазах горел упрямый огонь. — Вы не сможете примирить между собой всех.
— Всех? Или тебя с людьми? — не удержался от колкости Мигир.
Кама зарычала, и ее рык подхватили охотники, стоявшие рядом.
— Прекратите! — разозлился Лик. И тут же почувствовал, как Мита испуганно спрятала лицо у него на плече.
Драялд, что удивительно, никак не отреагировал на едва не вспыхнувшую ссору. Он мягко улыбнулся и произнес:
— Время покажет, а его у меня много. Но все зависит не только от меня и моего желания. — Антамис перевел многозначительный взгляд на Руумана. — Тебе придется сделать выбор.
Отец помрачнел, и Лик насторожился. Он догадывался, о каком выборе идет речь, но старательно загонял эту мысль в глубь сознания.
— Лес в безопасности, — наконец, проговорил Рууман. — До поры. Но если клан останется здесь, все повторится. И мы снова потеряем охотников, воинов, подставим под удар наших детей.
Над костром повисла тишина, и было слышно, как трещат в нем ветви. Мысль, которую пытался донести глава клана, казалась простой, но в то же время никак не желала укладываться в головах волколюдов.
— Наш клан покинет лес Лииш, — чуть громче объявил вождь, чтобы его услышали все. — И за каждым из вас я оставляю право выбора: идти следом, глубже в леса на западе, или же выбрать другой путь.
Эпилог
Х514 год, 28 день месяца Зреяния
Утро выдалось на удивление тихим и спокойным. Глядя на залитую солнцем поляну для тренировок, пустовавшую в столь ранний час, можно было подумать, что случившееся вечером
и ночью — всего лишь сон, а в лесу Лииш до сих пор царит мир и покой.Лик все бы отдал, чтобы так оно и было.
Этой ночью он так и не смог уснуть — как и большая часть клана. Взбудораженные заявлением вождя, волколюды бурно обсуждали возможный уход, спорили и едва не передрались. В ушах Лика до сих пор звенели возмущенные и отчаянные крики: «Это наш дом! Как мы может вот так уйти? Просто сдаться и оставить леса людям? Наши леса?»
Какая-то часть Лика кричала с ними, не желая мириться с необходимостью покидать места, где он родился и вырос, где прошла его юность и где только началась его молодость. Но в то же время он прекрасно понимал — иного пути нет. Не после того, что рассказал им Антамис.
«Почти все воины дружины подвержены влиянию извне, — сказал драялд тем немногим, кого Рууман после заявления у костра повел в дом собраний. — Это не просто внушение. Это магическое воздействие на мысли и чувства человека. Магия слабая, но прочно засевшая в головах. Мысли об истреблении магов и магических существ долго и упорно вкладывались туда, наслаиваясь одна на другую. Такую магию не отменить, да и она лишь подталкивает человека в нужную заклинателю сторону, мягко обтачивая его мысли. Чтобы убедить людей в обратном, потребуется время. Есть у меня подозрение, что дело касается приближенных князя, но чтобы проверить это, нужно отправиться в столицу. Наверняка там сидит и творец этих заклинаний — под носом у князя никто не станет его искать».
«Зачем ему строить козни против своих же?» — удивилась тогда Тайра.
«Чтобы отвести глаза от себя, — пояснил Маар недовольно. — Убедить князя искать врагов в отдаленных уголках удела. Не удивлюсь, если этот маг — кто-то из высокопоставленных лиц или даже первых приближенных князя».
«Или, — предположил Антамис, — чтобы стравить людей и магов, вынудив последних в открытую пойти против князя».
Выводы напрашивались невеселые.
Раз людям внушали чуждые им мысли и даже такой сильный маг, как Антамис, не смог разобраться, то дела обстоят серьезнее, чем они предполагали. А значит, история точно повторится — пока не будет уничтожен корень проблемы.
«Почему, кстати? — осмелился спросить Лик уже после ночного совещания. Антамис тогда вопросительно приподнял бровь, и волколюд поспешил пояснить: — Почему у вас не вышло все исправить, раз вы такой сильный маг?»
«Сила накладывает обязательства, — пояснил драялд с улыбкой. — Любая магия — нарушение равновесия. Чем сильнее будет сдвиг, тем тяжелее последствия — как для мира, так и для заклинателя».
Признаться, Лик мало что из этого понял, но спорить не стал. В конце концов, сам он в магии ничего не смыслил. Кто он, чтобы ставить под сомнения слова драялда?
Солнце поднималось сквозь ветви деревьев, и солнечные зайчики на сочной траве скакали, играясь в каплях росы. Спиной Лик почувствовал чужое присутствие, но сразу расслабился: то была Тайра, которой тоже не спалось всю ночь.
— Даже не верится, что через каких-то там пять-шесть дней мы покинем эти места, — пробормотала она, опускаясь на траву рядом с братом.
Лик кивнул.
— Как думаешь, — продолжила первая воительница, — как много наших пойдет за отцом?
— Не знаю. Некоторые давно искали повод отказаться от нынешнего главы и выбрать нового. Сейчас самое время.