Одного раза недостаточно

– Ты любил меня... всегда.

– Верно. Но я не сидел дома по вечерам и не качал твою колыбель. Я жил своей жизнью. И сейчас - тоже.

– Поэтому умерла мама.

– Умерла? Черт возьми, она убила себя!

Дженюари покачала головой... и все же она почему-то знала, что он сказал правду. Майк отхлебнул пиво и уставился на бокал.

– Да... она была беременна, а я погуливал. Однажды вечером она напилась и написала на листке, что хочет отплатить мне. Вернувшись домой, я нашел ее на полу в ванной. Она воткнула в себя кухонный нож, пытаясь избавиться от ребенка. Он тоже лежал там... в крови. Он еще не сформировался полностью... это был пятимесячный мальчик. Мне с трудом удалось избежать шума, представить дело так, будто случился самопроизвольный выкидыш... но...

Замолчав, он поглядел на дочь.

– Теперь ты знаешь...

– Зачем ты сказал мне это?
– спросила она.

– Я хочу, чтобы ты стала сильней и жестче. Научилась владеть собой, быть моей дочерью. Если ты так любишь отца, принимай меня таким, каков я есть. Не таким, каким я тебе казался. Тогда ты сможешь найти своего мужчину и полюбить его. Черт возьми, ты будешь влюбляться много раз. Если только научишься смотреть в глаза реальности. Добиваться того, чего ты хочешь. Жить не в придуманном мире. Не быть слабой, как твоя мать. Она бродила по дому, смотря на меня своими большими карими глазами, никогда ни в чем открыто не обвиняя и в то же время распиная мужа молчаливыми взглядами. Господи, я даже зауважал ее, узнав, что она завела любовника. Слегка заревновал, попытался ухаживать за ней, как когда-то, - и тут мне стало известно, что она не смогла удержать его. Встречаясь с ним, она напивалась и плакала ему в жилетку, жалуясь на меня. Каждый раз, когда я глядел на нее, она жалобно вздыхала.

Майк посмотрел на дочь.

– Никогда не вздыхай. Это - последнее дело. Видит бог, сейчас иногда я готов вздохнуть... но я тотчас напоминаю себе о том, что ввязался в эту историю ради нас.

– Ради нас?
– сказала Дженюари.
– Сначала это было только ради меня.

– О'кей... о'кей. Возможно, это и для меня было единственным выходом. Но я попытался дать тебе все. Отличные апартаменты, прислугу, машину... ты от этого ушла. Но ты знаешь, что можешь вернуться в любой момент. Делать ставки, не испытывая страха. Ди познакомила тебя с парнем, но тебе не понравился цвет его волос. Он сделал тебе предложение. Но нам обоим известно - это еще не означает, что он безумно влюблен в тебя. По-моему, он не умирает сейчас от тоски по тебе. Я не очень-то верю в деловое свидание вечером. Я сам не раз пользовался такой отговоркой.

– Думаешь, он с Карлой? Майк пожал плечами:

– Если ему повезло... то да. Мне кажется, парень, хоть раз побывавший с Карлой, должен крепко ею увлечься. Я знаю, что со мной бы это случилось.

Замолчав, он поглядел на дочь.

– Возможно, ты не влюблена в Дэвида, потому что он сам этого не хочет... сейчас. Скажем прямо - зачем ему прочно привязывать тебя к себе в тот момент, когда их с Карлой роман в самом расцвете?

Он усмехнулся:

– Ты об этом думала? Может быть, он сознательно сохраняет дистанцию между вами. Если парень не питает к девушке романтических чувств, как она может в него влюбиться?

Майк, похоже, испытал облегчение, проанализировав подобным образом ситуацию.

– Подожди, пока он обрушит на тебя все свое обаяние. Ручаюсь, тогда все изменится.

– Ты бы мог увлечься Карлой?
– спросила Дженюари.

– Что?

– Ты сказал, что увлекся бы ею.

– Ты не слышала все, что я сказал после этого? Она кивнула.

– Слышала. Но я задала тебе вопрос.

– Конечно, мог бы. Он допил пиво.

– Ты действительно считаешь, что я не могу соперничать с ней?

Улыбнувшись, Майк похлопал дочь по руке.

– Ты - девушка, а она - женщина. Не беспокойся. Дэвид сделал предложение тебе. Это значит, что на самом деле нужна ему ты. Только позже.

Он усмехнулся:

– Когда он сочтет, что время пришло. Она засмеялась:

– О, Майк, ты правда считаешь, что Дэвид еще не старался всерьез покорить меня, и... Он ударил кулаком по столу:

– Этот негодяй что-то пытался сделать? Его лицо окаменело.

– Я убью его. Не говори мне, что он добивался... близости с тобой.

Дженюари не поверила своим ушам. Майк, имевший столько женщин... рассказывавший ей о Тине Сент-Клер и Мельбе... этот самый Майк вдруг превратился в разгневанного отца, разговаривающего со своей невинной дочерью. Это казалось нелепостью... безумием... и все же что-то заставило Дженюари скрыть правду.

– Дэвид вел себя как настоящий джентльмен, - сказала она.
– Но я знаю, что все зависело от меня.

– Любая женщина может получить любого мужчину, для этого ей достаточно раздвинуть ноги, - сухо заявил он.
– Но ты не такая. Дэвид это тоже понимает.

– Дэвид!
– Она словно выплюнула это имя.
– Ди знакомит меня со своим кузеном, симпатичным и перспективным молодым человеком, а я должна сыграть роль куклы Барби. Полюбить его и счастливо жить с ним до старости. И знаешь что? Я попыталась поступить так. Почти внушила себе, что это произойдет. Скажи - этого ты желал мне? Хотел, чтобы я влюбилась в заурядного пластилинового человека, надела подвенечное платье, возможно, вырастила бы дочь, потом подыскала ей какого-нибудь Дэвида? Помнишь, как поется в песне - "Неужели это все, мой друг... неужели это все?"

Он попросил официанта дать счет. Потом встал, оставив на столе несколько купюр. Они вышли на вечернюю улицу. Их обогнали двое длинноволосых парней с красными бабочками, вышитыми на брюках из дангери. Возле фонаря молодые люди остановились и начали целоваться.

– Похоже, сейчас всюду любовь.

– Это Красные Бабочки, - пояснила Дженюари.

– Кто они?

– Это канадская прокоммунистическая ассоциация гомосексуалистов. Они борются за права сексуальных меньшинств. Несколько парней из этой организации вербуют сейчас в Нью-Йорке новых членов в свои ряды. Линда собиралась написать о них. Но не для "Блеска".

Майк покачал головой:

– Знаешь что? Ты сказала: "Неужели это все?" Я не могу ответить на этот вопрос. Потому что не знаю, есть ли что-то другое... Не знаю, что происходит сейчас... в жизни, в шоу-бизнесе - везде. Весь мир переменился. В моих фильмах, в кинокартинах моей молодости... злодей должен был умереть. Герой выигрывал схватку, и если бы десять лет тому назад у меня была двадцатилетняя дочь, встречающаяся с каким-то Дэвидом, я бы сказал ей: "Куда спешить? Я подарю тебе весь мир. Он будет принадлежать тебе". Но я уже не тот, что прежде, и сам мир изменился. Возможно, я тороплюсь найти для тебя уютную надежную колыбель. Потому что, когда я смотрю на сегодняшний мир вседозволенности, меня начинает тошнить. Но я могу позволить себе отвернуться от него, поскольку мне уже пятьдесят два года. Я прожил большую часть моей жизни. Но ты не можешь так поступить - у тебя все впереди. И я не в силах возвратиться в прошлое. Угловой "люкс" в "Плазе" занят кем-то. В помещении театра "Капитолий" находится какая-то контора. На месте клуба "Аист" "Пэли-парк". Прежний мир ушел. Ты можешь увидеть его лишь в "Передаче для полуночников". К сожалению, тебе придется принимать сегодняшний мир таким, каков он есть. Постарайся получать от этого радость. Потому что в один прекрасный день ты проснешься и поймешь, что игра подошла к концу. Это произойдет очень скоро. Так что бери от жизни все - когда ты оглянешься назад, она покажется тебе очень короткой.

Майк обнял дочь.

– Смотри, упала звезда. Загадай желание, детка.

Они стояли перед ее домом. Она сомкнула веки, но не решила, чего же она по-настоящему хочет. Открыв глаза, Дженюари не увидела рядом с собой отца Майк шел по улице. Она посмотрела ему вслед. У него по-прежнему была походка победителя.

Позже, лежа в темноте, она вспомнила слова отца. Он боялся современной жизни - боялся за дочь... и за себя. Что ж, теперь это был ее мир единственный, которым она располагала, - и от нее зависело, найдет ли она в нем свое месте. Она станет победителем... докажет ему. что успех достижим.