Одной смерти мало
Шрифт:
– Вот эта коробка, – не задумываясь ответил Кирилл.
– И больше ничего? Но сумка-то у нее была? Женщины редко расстаются со своими сумочками!
На этот раз Кирилл довольно долго раздумывал.
– Да, сумочка у нее была, – проговорил он наконец. – Черная, лаковая, на ремешке…
– Большая? – уточнила Надежда. – Могла она в ней спрятать вторую коробку?
– Нет! – уверенно возразил Кирилл. – Маленькая была сумочка, не больше этой! – Он показал на Верину сумку.
– Да, коробку из-под обуви сюда не спрячешь! – разочарованно протянула Надежда. – Значит… значит, Лидии кто-то подыграл. У нее был сообщник.
Она
– Цирковые фокусники, чтобы произвести подмену, чем-то отвлекают внимание зрителей. Постарайся вспомнить, после того как вы заклеили коробку с деньгами, ничего не произошло? Ничего, что могло тебя отвлечь?
– Да нет, вроде бы ничего такого… – Кирилл насупился, припоминая. – Целый год прошел, где тут вспомнить!
– А ты все же постарайся! Возьми эту коробку, может быть, это поможет тебе освежить память… Вот вы заклеили ее скотчем, и что дальше? Сразу поехали в банк?
– Ну да… тут еще мужик меня поторопил, вроде ему из-за моей машины было не выехать, а только там еще много места было…
– Стой-стой! – перебила его Надежда Николаевна. – Какой мужик? Давай подробно!
– Ну, подошел какой-то мужик и начал скандалить – мол, я так припарковался, что ему никак не выехать, а только там…
– Ну, все понятно. Пока этот мужик тебя отвлекал, и состоялась подмена…
– Выходит, тот мужик был ее сообщником?
– Думаю, что нет. Сообщник Лидии не показался бы тебе на глаза. Того водителя просто наняли за небольшие деньги, чтобы устроить отвлекающий маневр, а тем временем кто-то другой забрал у Лидии коробку с деньгами и передал ей такую же, но с туфлями. Кстати, ты не помнишь, кто из вас держал коробку, когда вы шли в банк?
– Лидия, – уверенно ответил Кирилл. – Но я не спускал с нее глаз…
– Ага, ты мог сколько угодно следить за коробкой, там все равно уже не было денег. А вот давать ее тебе в руки Лидия побоялась – ведь ты мог почувствовать, что коробка слишком легкая. Кстати, это ведь Лидия принесла скотч и предложила заклеить коробку?
– Ну да, чтобы она случайно не открылась в самый неподходящий момент…
– И чтобы ты не заметил, что там уже нет денег.
– Надо же, как она меня обвела вокруг пальца! – возмущенно воскликнул Кирилл.
– Так тебе и надо, козел! – подала голос Вера и добавила, повернувшись к Надежде Николаевне: – Что же теперь делать? Я не могу вернуть деньги, а значит – не могу доказать свою невиновность в этой афере…
– Пока не можешь, – согласилась Надежда Николаевна. – Но мы что-нибудь придумаем… Кстати, у тебя какой размер обуви?
– Что? – удивленно переспросила Вера. – Тридцать шесть с половиной, а при чем тут это?
– Значит, тебе эти туфли будут велики, – деловито проговорила Надежда. – А мне, наоборот, малы, у меня тридцать восьмой… да тут еще и подошва с браком…
– Да я вообще ни за что их не надену! – возмутилась Вера. – Донашивать обувь за Лидией? Ни за что!
– Ага, тогда придется наведаться в магазин, может быть, они примут их обратно…
– Вы это серьезно? – Вера недоуменно посмотрела на Надежду Николаевну.
– Очень даже серьезно. Вот тут на чеке и адрес указан…
– Вы закончили? – в помещение заглянул охранник.
– Да, конечно! – Надежда поскорее закрыла коробку. – Уже уходим!
На улице Кирилл
заныл, что ему надо на работу, он и так уже опоздал.– Иди, – разрешила Надежда, – а ты, Вера, отсидись пока у Даши, я позвоню, если что в магазине выясню.
– Да что там можно узнать через год?
– Спокойно… Все надо доводить до конца.
В тот же день, примерно через час после описанных событий, Надежда Николаевна вошла в обувной магазин на улице Восстания и озабоченно огляделась.
Магазин был пуст – в августе большинство покупательниц дорогой обуви покидают пыльный и душный город и отправляются в дальние края, на берег ласкового южного моря, под сень пальм, магнолий и других экзотических растений.
Продавщицы по этому поводу скучали и разговаривали о чем-то своем, о девичьем. На Надежду Николаевну они взглянули безо всякого интереса – по возрасту и внешнему виду она не принадлежала к числу потенциальных клиенток. То есть, конечно, если нужно было куда-нибудь выйти с мужем, Надежда вполне могла придать себе вид современной преуспевающей женщины, но, бегая по разным делам, одевалась просто. Тем более в данный момент, когда дела-то были у нее не свои, когда снова занималась она расследованием криминальной истории и главным для нее было, чтобы ни о чем не узнал муж.
Надежда подошла к девушкам и не слишком вежливо проговорила:
– Девушки, вы тут работаете или просто время проводите?
– В чем дело, тетя? – сухо осведомилась одна из них. – Собес напротив, переход на углу…
«Все ясно, – подумала Надежда, – директор в отпуске, его зам тоже, девки совсем обнаглели».
На лице ее не отразилось ни огорчения, ни растерянности – и не такое хамство в советское время видели.
Вторая девица, однако, усовестилась или вообще более ответственно относилась к своим обязанностям. Возможно также, что эти две продавщицы работали на контрасте, как «добрый» и «злой» полицейский из американского фильма. Стараясь загладить неприятное впечатление от хамства своей подруги, вторая продавщица приветливо улыбнулась Надежде и спросила:
– Мы вам чем-то можем помочь?
– Очень даже можете. – Надежда Николаевна вынула из пакета яркую коробку и поставила ее на прилавок. – Вот, понимаете, моя племянница купила у вас эти туфли, а они бракованные…
– Бракованные? – забеспокоилась вежливая продавщица. – А в чем брак?
– Да вот тут внутри складка, из-за нее натирает ногу…
– А что ж ваша племянница сама не пришла? – снова вступила в разговор хамоватая продавщица.
– А она за границу уехала, надолго, – объяснила Надежда Николаевна. – Оставила все на меня, а туфли эти она не смогла носить из-за этого брака… вот и чек у меня сохранился…
– Эй, тетя, – «злая» продавщица выхватила чек у Надежды из руки, – вы на дату поглядите! Эти же туфли год назад куплены, чего же вы от нас хотите? Все сроки давно прошли!
– Никакая я тебе не тетя! – рявкнула Надежда. – Упаси Бог! Моя племянница в Париже в Сорбонне преподает, а не людям дрянную обувь впаривает за бешеные деньги!
– Извините ее, – быстро проговорила вежливая продавщица, – у нее личные неприятности…
– Угу, а я думала, у вас приличная фирма! – вредным голосом протянула Надежда Николаевна. – Думала, у вас заботятся о своей репутации и мне не придется в общество обращаться…