Одураченные. Из дневников (1939—1945)
Шрифт:
В прошлом мы утверждали, что русские способны на крупные наступательные операции только зимой. И вот они мощно наступают посреди лета!..
Что говорят люди? В целом никакого душевного подъема. Но точно сказать сложно, так как мало кто решается открыто высказать свое мнение. Везде по-прежнему царит страх. У противников нацизма больше нет сомнений в том, что Германия потерпит поражение. Но определить, кого больше — оптимистов или пессимистов, невозможно.
«Стратегическая цель достигнута» — так с детской наивностью расценивается поражение под Орлом. Быть может, однажды нам расскажут, что весь Восточный фронт был
Ради разнообразия напишу разок о себе. Минувшая ночь прошла вполне в духе военного времени. Лег спать в 21.30. Вскоре после полуночи проснулся от грохота. Были отчетливо слышны разрывы бомб и выстрелы зениток. Пожалуй, со стороны Франкфурта или его пригородов. Не мог уснуть до двух часов. Без четверти четыре тревожно зазвонил будильник. Уже начинало светать. Поездом в 4.57 через Хунген (стояли почти час) и Штокгейм (стояли час с четвертью) — в Альтенштадт. Прибыли туда в 8.25. Каждую неделю, начиная со среды, три дня работаю в Альтенштадте. Живу в гостинице у фермера Августа Г. <…>
Сводки о положении на фронтах составлены так, чтоб не оставалось сомнений: все операции противника обречены на провал. Изо дня в день в первую очередь сообщается о его колоссальных потерях. Цель: утешить народ, который не может не знать о наших собственных потерях. Как все это глупо.
Верховное командование вермахта выгораживается с помощью удобных для него формулировок. Отступление — это не что иное, как «выравнивание линии фронта» или «отрыв от противника». И, конечно же, враг «не мог воспрепятствовать таким действиям или даже их не заметил». <…>
5 августа в газетах крупным шрифтом: 300 тысяч истекших кровью красноармейцев. И вот уже на следующий день говорится о 600 тысячах убитых, раненых и взятых в плен. Почему же ничего не сообщается о наших павших, раненых, пропавших без вести?
Неужели не ясно, что Германию должно интересовать прежде всего число собственных потерь, число ее сыновей, павших на поле боя?
Полдень. Гул в небе. Видим три группы самолетов. Гадаем — немецкие или вражеские? Я говорю — американские, судя по тому, что летят очень высоко. Насчитываем 180 машин. Идут они с востока на запад. Может быть, отбомбились над Нюрнбергом?
Странная ситуация. В воздушном пространстве Германии враг передвигается так, как будто он у себя дома. Кто же тут все-таки хозяин?
В зале ожидания в Штокгейме разговорился с человеком, который оказался членом партии с большим стажем. В его рассуждениях сквозил пессимизм. Он прямо сказал мне, что налеты средь бела дня лишили его веры. «Старый борец» понял, что для успешного отражения налетов Германия слаба.
Значит, даже старейшие партайгеноссен начинают терять веру во всемогущество их фюрера.
Гиммлер стал рейхсминистром внутренних дел! Это ultima ratio [53] . Пресловутая соломинка или соборование. Гиммлер не сможет сделать больше, чем он уже сделал. А сделал он много. На всех должностях теперь люди самого радикального толка. Мое мнение: тетива лука, натянутая до предела, может только лопнуть. Медленно, но верно дело идет к концу.
В среду вечером (25.08) был в гостях у младшего чиновника судебных органов Хюна и учителя Б. в Штаммгейме. Разговор зашел в конце концов о войне. Умонастроение сельского учителя Б. прямо-таки потрясло меня. Он из тех людей, которые поставили не на ту лошадь и не желают
видеть, что лошадь хромает и никаких шансов у нее нет.53
Последний довод (лат.).
Нацисты отлично понимают, почему при каждой возможности стоит употреблять выражения «лучшая армия» и «лучший в мире солдат». Не знаю, являются ли немцы людьми особой породы или остальные такие же. Немец очень восприимчив к похвале. Он польщен, если его достижения отмечаются как-то особо. На свершение чего-либо выдающегося его можно подвигнуть одними словами. Тогда он может превзойти самого себя. Осознав эту черту немецкого характера, нацисты используют ее с истинной виртуозностью. Хозяева заводов и фабрик переняли эту уловку и добиваются с ее помощью прироста выпускаемой продукции.
Начался пятый год войны!
Прошедшей ночью нам напомнили о той «военной реальности», которую так часто упоминал Геббельс. В течение двух часов над Лаубахом бесконечной вереницей шли вражеские самолеты. Бомбили Берлин. Разрушение немецких городов продолжается. Кипят сражения и на других фронтах, но у Германии нет никаких шансов решить войну в свою пользу.
Власть имущие слишком трусливы, чтобы расстаться с нею.
Сегодня меня посетил Болендер, проводящий отпуск в Грюнберге. Его полк сражается в Крыму. Участковый судья был большим оптимистом. Но со временем явно приуныл. И признал без обиняков, что я был прав по всем статьям. Поздно! Господам с высшим образованием надо было шевелить мозгами до 1933 года и не отмахиваться от наших доводов с жалостливой улыбкой. В принципе я мог бы гордиться тем, что все судьи, работавшие со мной, с большим вниманием слушают мои суждения о ситуации на фронтах.
Словно в подтверждение того, что я записал вчера о Болендере, сегодня появился судья Бишофф, проходящий подготовку в Герсфельде. Едва мы поздоровались, как он сказал: «Дела наши на фронте плохи. Думаю, Кельнер окажется прав». Поздно, очень поздно приходит прозрение!
Ни один из этих господ не обладал способностью оценить политическую обстановку зрело, вдумчиво. Не хочу утверждать, что все до одного были глупы, — это было бы несправедливо, но силы воображения не было ни у кого. Люди доверчиво повторяли то, что вбивало им в голову начальство. Вместо того чтобы мыслить критически, они слепо верили. Констатирую это с большим сожалением, ибо речь здесь о тех, которые должны были стать духовными лидерами масс.
Тетрадь седьмая
3 сентября 1943 — 11 марта 1944
Каждый день со всех сторон поступают сообщения о важных событиях. На Восточном фронте с 5 июля идут тяжелые бои. Русские продвинулись вперед в районе Орла, Курска, Белгорода и Харькова. Ставка фюрера утешает себя и немецкий народ тем, что русским не удалось «прорвать немецкий фронт и смять его ударами с флангов». <…>
Английские и канадские войска высадились на юге Италии. «Крепость Европа» становится театром военных действий. <…>
Запись в связи с благодарностью, выраженной Германом Герингом горнякам, добровольно отработавшим в воскресенье еще одну смену.
Полагаю, что не все немецкие рабочие лишились способности мыслить здраво. В то же время многие из них стали жертвами нац.-соц. пропаганды и удостоены за это права вкалывать сверхурочно. А вот когда рейх рухнет, среди рабочих следует выявить убежденных нацистов и составить из них армию подневольного труда.