Одуванчик в тёмном саду

Музыка вырвалась из-под пальцев и ударила по нему, как тараном, сбивая на пол, скручивая в болезненной судороге стройное тело, вырывая крик. Ах ты, зараза! Да хрен тебе! Я не дам себя использовать для чего-то… чего-то гадкого!

То, что происходит — неправильно, страшно и больно отдается где-то внутри, в пустоте, где совсем недавно я чувствовала теплое и… почти родное присутствие…

Я еще никогда в жизни не боролась с… музыкой. И не получала от нее сдачи. По рукам, словно электрическими разрядами, по сознанию… А когда поняла, что не справляюсь, что чужая магия перекрывает даже мои правильные аккорды — я запела. Вплетая самое себя в свою мелодию, в эту силу, с которой я рвала, меняла чужие лады.

Голос набрал силу, взвился до фортиссимо и взорвал пространство!

Тихо… темно… мокро. Нежно шелестят в листве мелкие капли воды, стекаются в крупные и падают мне на лицо чужими холодными слезами. Дождь… дождь?! Ничего себе поиграла с магией в вальс Шопена…

Пахнет сырой землей, травой, грибами… а еще чем-то знакомо-неприятным. Болотной гнилью! Звуки, постепенно прорывающиеся сквозь схлынувшее наваждение тоже странные. Точнее, для спальни странные. Вот это наверняка кричит какая-то птица, а в соседних кустах шуршит и попискивает мышь. Это звуки леса. Обычного ночного леса, но я-то тут как оказалась?

С трудом подняла тяжелую, гудящую голову, оторвав ее от устланной прелыми листьями земли. Непослушное, словно чужое тело не хотело шевелиться, отказывалось слушаться. Что… это было? Я опять умерла, что ли? Ну знаете… это уже входит в привычку… которая мне не нравится!

Глава 20

Постепенно глаза привыкли к темноте, а руки и ноги, наконец, вспомнили, что они принадлежат именно мне. Какое счастье это эльфийское зрение! Даже скудного света звезд вполне хватало, чтобы уверенно ориентироваться в этих кустах, прости господи.

Стоп! Эльфийское зрение? То есть ничего не изменилось?

Кряхтя, как столетняя бабулька, я поднялась, сначала на колени, а потом на ноги. Н-да… не изменилось действительно ничего, вплоть до властелинского халата на голое тело. О-бал-деть! Как сказала бы внучка. Непонятно где, в каком-то незнакомом лесу, в мужском халате, без трусов и босиком. Ну ты, бабушка, даешь!

Хорошо хоть поужинала плотно… прямо сейчас охотиться на местную дичь, ради пропитания, не придется. Но что, черт возьми, случилось?

Так, я играла… а потом в мой вальс нахально вломилась какая-то посторонняя магия, и чтоб мне лопнуть, если это не она перебросила меня от горящего камина и мягкой постельки под какой-то мокрый куст! Вот… свинство! Гитара, похоже, осталась там же, где и постель. То есть, обратно не отыграть…

А вообще — странно это все. Кому я сдалась, устранять меня таким хитрым способом? Бабам из гарема? Да не смешите мои тапочки. Эльфу-кагебешнику? Или самому Виланду?

Ой! Дура я, дура! Ну, кому нужна какая-то там наложница, пускай даже иномирянская? Властелин — вот настоящая цель! А я в своей слепой самонадеянности не просто попалась под руку, но еще и что-то там поломала… в этой магии.

Тут я подскочила, словно укушенная за едва прикрытое халатом мягкое место. Если это было похищение, и если свистнуть намеревались не кого-то там, а Его темнейшество… то либо сейчас, откуда ни возьмись, выскочат похитители, либо я спела им такую арию, что все перемещение полетело кувырком неизвестно куда. И в это самое "неизвестно куда" нас выкинуло. Стоп еще раз. Нас?

Нас. Потому что тело под соседним дубом, неподвижное и уже почти промокшее под противно моросящим дождем, и есть тот самый ценный приз, к которому я пошла довеском.

Рухнув обратно на прелую листву и на карачках быстро метнувшись к Виланду, я первым делом перевернула его на спину и прижалась ухом к груди. Уф-ф-ф… живой. Слава богу, живой! Но крепко контуженный. Не шевелится, не отзывается, глаза открыты, но взгляд неподвижный.

Так, для начала надо оттащить его подальше в кусты. И, вообще, подальше от места приземления. Я почти уверена, что нас выбросило вовсе не туда, где ждали похитители, но лишняя предосторожность не помешает. Если бы еще он не был таким тяжелым… и не цеплялся длинными ногами за каждую торчащую корягу…

Поднять и нести его я не смогу, придется волоком, а потом возвращаться и уничтожать следы волочения.

Через два часа я была мокрая, как мышь, но не от дождя, а от пота. Да, эльфы тоже потеют, если их пытаться использовать, как тягловую лошадь! Зато Виланд был надежно спрятан в самой глубине густых зарослей, метрах в ста от места приземления, прикрыт от дождя ветками и подвернувшимися под руку лопухами, а все следы я, вознося хвалу эльфийским глазам, тщательно уничтожила. Подобрала свалившуюся с его ноги тапочку. Разровняла ковер из листьев, накидала в художественном беспорядке шишек и веток. Понятно, что против опытного следопыта или собаки я — не Чингачгук. Но все что могла — сделала. Хорошо еще, что эльфийское тело умело ходить по лесу босиком. Наверное, инстинктивно. Своими прежними человеческими ногами я бы далеко не ушла.

Теперь можно и осмотреться. Обойти заросли, понять, откуда несет болотом и гнилью, чтобы ни в коем случае туда не вляпаться. Ягод каких-нибудь поискать… лопух между двух веток я уже пристроила, свернув его наподобие чаши. Вода к утру наберется.

Костер развести мне было нечем, трением добывать огонь я на практике так и не научилась, да и опасно это. Мало ли кто залетит на костерок. Сейчас только немного сориентируюсь, а потом залезу в кусты к своему повелителю под бочок, как-нибудь под лопухами до утра дотянем. Буду греть его и греться сама… а там, глядишь, и дождь кончится.

Как всегда, наспех построенные планы тут же рухнули. Потому что буквально под первым же возникшим на моем пути деревом обнаружилось еще одно тело. Да что ж это такое!? Проходной двор, а не крепость, заходи, кто хочет, магичь кто умеет! Массовый терроризм и никакого порядка. Когда не только Властелин, но и его заместитель-телохранитель-кагебешник липовый валяется в отрубе под какой-то елкой! Тоже мне, бемолем им по диезу, служба безопасности!

Фырча от злости, как укушенная за хвост кошка, и вслух комментируя все произошедшее, я опять подоткнула полы халата повыше, затянула пояс, схватила кагебешного эльфа за ноги и поволокла в ставшие уже родными заросли.

А куда его еще? Он же рвался в комнату, то ли на зов своего шефа, то ли просто по сигналу тревоги. С таким лицом рвался, что сразу понятно — защитник, мать его скрипичным ключом через рояль! И получил по организму той же сволочной магией, которой оглушило Виланда.

Опять пришлось заметать следы, а потом еще примерно час, тихо ругаясь сквозь зубы, я возилась в кустах, как озабоченная барсучиха, закапывающая там двух великовозрастных детенышей. В прямом смысле закапывающая — пришлось устраиваться основательно, вырыв в толстом слое старых листьев довольно большое углубление. Выстелить его лапником — все руки исцарапала, пока наломала — закатить туда две неподвижные туши… Придут в себя, намекну, что диета — не только женское развлечение.