Офицер особого назначения

— Мой позывной знаете?

— Пятьсот шестьдесят седьмой.

— Тот, кто ушел за водой, — враг, — успел сообщить Сергей. Тут же подошел Зитцер.

Появился Виктор. Он сумел раздобыть перевязочный пакет, немедля включился в работу. Избитого напоили, умыли, успокоили, помогли привести в порядок одежду.

— Ты кто? — спросил Зитцер.

— А вы кто будете? — с трудом глядя исподлобья одним неподбитым глазом, вопросом ответил парень.

— Не спрашивай, а отвечай. Для тебя это полезнее будет, — довольно грубо прикрикнул Ланцов.

— Стоит мне сказать, кто я, вы меня сразу же сдадите военным патрулям, — удрученно ответил пострадавший.

— Никуда мы сдавать тебя не собираемся, — успокоил Виктор, накладывая повязку на лицо парня.

— Дезертир я, — пролепетал избитый и опустил забинтованную голову, — мне стыдно об этом говорить, но так уж получилось.

— Обо всём потом расскажешь, сейчас помолчи, — сказал Сергей.

Вскоре подошел Сатана, прослышав от Лизки о спасении избитого толпой парня. Молча разглядывая забинтованное лицо, покачал головой.

— Надо же. Сколько в людях зла накопилось, — посочувствовал он фальшиво.

Определив, что подошедший большой начальник, которому наперебой рассказывали его спасители о случившемся, парень умоляюще посмотрел на него.

— Не выдавайте меня, я вам пригожусь.

Сатана отозвал Ланцова в сторонку, спросил его мнение о спасенном.

— Кто его знает, — ответил Сергей. — Мы ему, можно сказать, спасли жизнь. Деваться, похоже, ему некуда, решился даже на открытое воровство сала. Если будет благодарным за доброе к нему отношение, возможно, и в самом деле пригодится.

— Дезертиры все как один говорят о том, что пригодятся. Далеко не все сдерживают слово. Возьми к себе на квартиру. Подкорми. Понаблюдай. Если увидишь, что можно использовать в наших интересах, оставь себе охранником. Ну, а в случае чего, ликвидируй без согласований и раздумий. Будем называть его Битый.

XXII

Утром следующего дня Сергей получил записку от Кавригина. В ней говорилось, что все материалы на выявленных в Севске лиц, причастных к «Гидре» Квадратного и шофера из штаба 57-й армии, переданы в ведение органов СМЕРШ. Всю работу там, кроме курьерской, следует прекратить. Вагон для «ограбления» группой Ивана в скором времени будет выделен, о чем поступит сообщение дополнительно.

В тот же день Иван встретился с Сатаной. Руководитель «Гидры» задачу поставил предельно четко: убыть в бункер немедленно, находиться там постоянно, обеспечить продовольственными и промышленными товарами рынок без помощи извне. Он не пояснил, что означает «извне», но дал понять: лучше не просить там ничего, иначе могут подумать всякое.

— Например? — наивно спросил Иван.

— О недееспособности с последующими неприятными выводами и решениями для меня и для тебя.

— В бирюльки не надоело играть с «извне»? Что это за люди?

— Те, которые много знают, быстро стареют, а мне нужны здоровые и молодые, — повысил голос Егор. — Помолчал бы для пользы дела.

— Молчу и внемлю. Буду серьезным. Самому же потом станет скучно без меня.

— Хороший ты парень, но болтун. Придерживай свое красноречие при разговоре со мною.

Подчеркивая важность и значение группы Ивана для всей организации, Сатана рассказывал, как соблюдать конспирацию, как строить взаимоотношения с подчиненными боевиками, обеспечивать всем необходимым их существование. Он так и сказал: «существование», а не жизнь и работу.

— Ты с ними там не очень церемонься, чуть что — в расход без санкций и докладов, — напутствовал он.

— А где я замену потом возьму, если буду рьяно придерживаться совета?

— Этого добра полным-полно. Меняй хоть каждый день. Следи строго, чтобы не оказалось среди подчиненных предателей, иначе всем нам крышка.

— Вот этого я не допущу! — самонадеянно воскликнул Иван, гордо подняв голову. — Среди них есть старше и младше рангом.

— Там все младшие.

— Непорядок! В команде даже их двух человек должен быть старший, иначе самая пустяковая задача может оказаться невыполненной.

— За это молодец, сразу выявил недостаток во взаимоотношениях подчиненных!

— Кто мои подопечные и как я их найду?

— Старшего по возрасту называют Упырем, а второго Амбой, шофера так и кличут — Шофер. Амба — латыш без наличия признаков сострадания и пощады к кому бы то ни было и по любому поводу. Упырь — скряга молдаванин, вор и пьяница.

Шофер — парень покладистый, безропотный, не в пример некоторым, — сказал Сатана, посмотрев на собеседника.

— Я всегда говорю о деле или для пользы дела, — обиделся Иван.

— Ты лучше помолчи для пользы дела.

Егор долго рассказывал, по каким приметам отыскать бункер в лесопосадке, в котором обитали Упырь с Амбой. Говорил он путано, было видно, сам там не бывал, а разъяснял ситуацию применительно к топографической карте, да и то с чужих слов.

— Как их различить, если неожиданно кого-то обнаружу на подступах к землянке?

— Я их не видел. На месте разберешься. Главное, найти ставку, как её называет Зверь, а там всё будет зависеть от тебя.

— А как мне их убедить, что являюсь начальником ставки?

— Скажешь, от Сатаны прибыл.

— Но сатана — это ведь нечистая сила. А вдруг они верят в бога, могут морду набить, а ещё хуже, пристрелят для очищения души.

— Скалозуб ты известный! А дело чрезвычайно серьезное. В ответ назовутся Упырем или Амбой — это отзыв на пароль. Если перепутаешь и скажешь что-то не так, пристрелят за милую душу. Зверьё! Имей это в виду. В лесу живут долго.

В Уразово Иван выехал на попутке вместе с Женей. В последнее время она шага не делала без его согласия и одобрения. Не пожелала женщина отпустить возлюбленного одного. В этом поселке её однажды обворовали. Отошла от подводы, на которой приехала на рынок, купила по дешевке кое-какие товары, отошла на минутку — утащили мешок с приобретенным барахлом, а в придачу прихватили еще и теплую одежду, взятую из дому на случай ожидаемого похолодания. С тех пор Уразово осталось у неё в памяти как село, где живут плохие люди, которым нельзя довериться. Иван возражал против совместной поездки, но Женя в слёзы.

— Поезжай, но чтобы потом не хныкала. Трудностей будет достаточно, одни мужики, не очень ласковые, да лесная полоса.

— С милым в шалаше рай! — улыбнулась она.

Женя не скрывала чувств, проявившихся нежданно-негаданно в самое неподходящее для этого время. Но любовь приходит, не считаясь с годами и желанием. Ничего вроде бы не изменилось, лишь возникла нежно-щемящая душевная радость бытия, жизнь приобрела смысл. Иван понимал женщину, но сам ничего подобного не испытывал. К тому же знал, чем всё это кончится: двинется фронт, уйдет и он вместе с ним. Пытался внушить Жене, что их отношения — просто дружеская привязанность в силу стечения обстоятельств. Она отмалчивалась, загадочно улыбалась, ласково глядела на него, ничего не желая менять в их отношениях. В одном соглашались оба: детей не должно быть. Фронт в нескольких километрах, неизвестно, когда и куда он двинется. О будущем не особенно задумаешься.