Офицерский корпус Русской Армии. Опыт самопознания

Презрение к низшим, управление подчиненными посредством одних взысканий и приказаний, рознь между родами оружия и различными представителями армии, погоня за внешними, трескучими эффектами, напускная доблесть и поддельное молодечество, фанфаронство, громкие фразы и презрение ко всему штатскому — словом, все недостатки, какие только можно было заимствовать от германской армии, переселились в простую, скромную, непритязательную и рыцарски доблестную армию, созданную трудами Суворова и Румянцева.

Глубоко ошибочное понятие, что начальник обязан только приказывать и взыскивать, забвение, что военное дело прежде всего требует управления не телом, а душой и сердцем других, — сильно проникли в армию; и уважение, и обаяние среди подчиненных вовсе перестали считаться признаком начальника. Дело дошло до того, что недавно один командир полка, ратуя за изменение правил выборов в суд общества офицеров, не постеснялся печатно заявить о том, что прекрасные штаб-офицеры могут не пользоваться влиянием в полку, что поэтому полк может постепенно «леветь» и т. д.^[47] Трудно себе представить большее падение понятия «начальник». Скажите, кому могут быть нужны такие начальники, которые могут начальствовать лишь в силу закона и только над телом подчиненного? Которые удаляются от общества офицеров и свои прекрасные качества таят для себя, не передавая никому? Скажите, чем же такие начальники отличаются от чиновников. И какие у них могут быть таланты, если нет наиважнейшего — умения владеть другими. Или, может быть, военные действительно ничем и не отличаются от чиновников? Недаром в действительности большинство наших начальников берется не из строя, а со стороны. Недаром строевая служба считается простым делом, доступным всякому канцеляристу. Вот до какого извращения понятий дошла армия, когда-то сильная именно духом, воспитанием и обаянием своего командного состава! Спасение наше и возрождение может заключаться только в отрешении от иноземных устоев и возвращении к заветам славных вождей армии наполеоновской эпохи. К сожалению, однако, нами не только почти ничего не сделано для изучения и воскрешения этих заветов, но в нашей среде еще существует какое-то враждебное и презрительное отношение к деятелям славной эпохи.

Так, недавно, именно весной 1907 г., на страницах одного левого журнала, явившегося продолжателем пресловутой военной газеты «Военный голос», появилась статья некого г-на В. Новицкого, в которой автор, критикуя развязным слогом красноватого фельетониста факт чествования столетия Прейсиш-Эйлауской битвы, весьма презрительно отозвался о славных вождях эпохи, кн. Багратионе, гр. Каменском и др., найдя, что нашему поколению нечему у них учиться.

Конечно, вступать в полемику с автором, помещающим свои статьи на страницах подобного журнала, было бы по меньшей мере наивно; так же наивно было бы осведомляться о личных заслугах г-на В. Новицкого, дающих ему право на презрительное отношение к заслугам людей, своими трудами и кровью спасших и возвеличивших Россию. Я, конечно, не собираюсь делать ни того, ни другого и останавливаюсь только на одном факте, желая отметить, что, насколько мне известно, за исключением одного полка, нигде не явилось чувства негодования и возмущения по поводу подобного поступка. Объясняется, конечно, это только тем, что мы не знаем величия и заслуг своих предков, не знаем своей истории, а потому не ценим и не уважаем своих великих людей. А между тем изучение своей истории дало бы нам много ценного, избавило бы нас от многих увлечений, ошибок и тяжелых неудач.

Из этого изучения мы, вероятно, вынесли бы твердое сознание, что дух солдата целиком зависит от личности начальника, что сила армии коренится, таким образом, не в духе воспитания и обучения солдата, а в духе воспитания и обучения командного состава, что начальник прежде всего характеризуется умением управлять другими, что такой «истинный» начальник создается не в канцеляриях и учреждениях, ничего общего со строевой службой не имеющих, а воспитывается долгим и упорным трудом только в строевой службе, что воспитание офицера не заканчивается с выпуском из училища, а только начинается, что полк, как твердая и дружная семья, должен прежде всего воспитывать и оценивать офицера, а не являться только местом его службы, меняемым чуть ли не каждый год.

Из этого изучения мы, вероятно, убедились бы, как опасно основывать силу армии на выдвигании гениев и талантов мирного времени, убедились бы, что сила армии, вообще, основывается не на гениях, а на однородном и высоком воспитании всего командного состава, начиная с младшего офицера.

Из этого изучения мы, вероятно, убедились бы, что для того чтобы воспитывать и водить войска к победам, недостаточно знания пунктиков устава, недостаточно умения мастерски и хлестко писать приказы и критиковать своих подчиненных, недостаточно чтения всех модных немецких сочинений, недостаточно даже самого широкого теоретического образования.

Из этого изучения мы, вероятно, убедились бы, что может воспитывать и водить войска к победам только тот, в ком бьется сердце настоящего витязя, чья непреклонная воля не гнется в тяжелые часы испытаний, кто умеет жить жизнью своих подчиненных, кто близок к ним и пользуется их искренней любовью, кто сам первый может подать им пример рыцарского благородства и честного исполнения своего долга.

Морозов Н. Воспитание генерала и офицера как основа побед и поражений. Исторический очерк из жизни русской армии эпохи наполеоновских войн и времен плац-парада. — Вильна: Электротипография «Русский почин», 1909. — С. 1–47, 71-127.

П. Режепо. Офицерский вопрос в начале ХХ века

Статистика генералов

Численность. К 1 декабря 1902 года состояло на действительной службе 1.386 генералов: 129 полных, 387 генерал-лейтенантов и 870 генерал-майоров. Рассматривая общее число генералов, естественно, возникает вопрос: велико оно или, наоборот, недостаточно для нашей армии? Необходимо установить масштаб, которым можно бы было руководствоваться для вывода.

Не вдаваясь в хитрые рассуждения, скажем, что такой масштаб уже существует на практике. В больших организационных единицах считается достаточным иметь одного генерала на 60–70 офицеров. Нет серьезных оснований, чтобы в нестроевых штабах и управлениях иметь много большую пропорцию.

Полагая общую численность офицеров и чиновников около 55.000, мы получим необходимое число, 900 генералов. Действительное 1.386 превосходит на 50 % необходимое. Однако надо еще принять во внимание, что у нас имеется несколько высших учреждений, где полагаются одни лишь генеральские места. Туда назначаются даже некоторые и почета ради, а не на фактическую работу, однако и последнее необходимо для подбодрения в тяжелой офицерской службе.

Сбрасывая еще человек 200 запаса на военное время, получим все-таки общее число генералов большее процентов на 15 (человек на 200) действительной надобности.

Всего состоит на строевых должностях 661 человек, или 48 % общего числа, и нестроевых — 725 человек, или 52 %.

Полных генералов строевых — 28, или 22 %; генерал-лейтенантов строевых — 182, или 47 %; генерал-майоров строевых — 451, или 52 %. Хотя все количество почетных мест приходится на нестроевых генералов, тем не менее, принимая во внимание, что строевых частей, штабов и офицеров гораздо более, чем нестроевых, надо заключить, что число строевых чуть-чуть недостаточно, а число нестроевых излишне велико.

Возраст. Средний возраст всех полных генералов — 69,8 года, с колебаниями от 92 до 55 лет.

Генерал-лейтенантов — 61.8. с колебаниями от 85 до 45.

Генерал-майоров — 53,8, с колебаниями от 80 до 42. Средний возраст командующих войсками — 64,7. Командиров корпусов — 62 и начальников дивизий — 57,8.

Однако необходимо еще оговориться, что довольно благоприятная цифра 64,7 для командующих войсками сильно изменится (на 69,3), если отбросить второстепенные азиатские округа, и еще более станет неблагоприятной (71,5 года), если считать лишь важнейшие из Европейской России. Какой же возраст надо считать более всего выгодным для высшего командного элемента? Без сомнения, тот, в котором человек развился вполне уже умственно, успел приобрести большую опытность и еще настолько бодр физически, что в состоянии нести при всяком случае тяжелую службу высшего начальника.

При этом надо иметь в виду, что опытность зависит не только от числа лет жизни, но и, главное, от соответственной работы. Я хочу сказать, что можно быть опытным начальником дивизии в 45 лет, если начать ею командовать в 38, и неопытным командиром батальона — в 50, приняв его в 49 лет 11 месяцев и 28 дней. Полное умственное развитие для большинства людей бывает между 35–45 годами.

Природа подогнала к этому времени и наибольшую физическую бодрость. При этом в молодости человек развивается быстрее физически, чем умственно. Зато, подходя к старости, дольше и сохраняет второе драгоценное качество. Есть счастливые исключения, у которых даже после 45 лет имеется долгое время все полностью. Однако, повторяю, большинство людей более или менее скоро сдает и приближается к старости, всегда детству по слабости тела и нередко по разуму. Закон природы, закон неприятный, но которого, увы, никакая лесть или софистика не изменят.