Офисный планктон или РУсалки тоже плачут

— Пустоты в море? — переспросил Руслан, надеясь на объяснение. — Этакие черные дыры на нашем пути?

Я смотрела на солнышко, аккуратно держась за талию Потапова и получая кучу удовольствия от прогулки. Да-да, я выбилась из сил в первых рядах и больше не могла грести «ластами», как, между прочим, выразилась царица. Руслан пристроил меня на собственную спину и с такой ношей двигался дальше. А царица, не будь дурой, пристроила свой чугунок мне, а сама, виляя золотым хвостом гребла впереди нашего небольшого отряда.

— У нас пустотами называют небольшие песчаные дорожки, которые при приближении к огромному участку суши встречаются все чаще и чаще и соединяют «островки везения». Если продвигаться к Моравии пустот становиться все больше, а «островки везения» встречаются все чаще. А если брать за ориентир нашу «клетку», то, скорее всего мы были около королевства гномов. Там пустот нет, зато горная гряда тянется на многие тысячи километров и заканчивается пиками безжизненных гор, на которых никто не живет.

— Разве в горах нет жизни? — пыхтя, переспросил Руслан. Да, не сладко бедняжке боссу приходится!

— Жизнь есть везде, но в этих горах тяжело выжить, — тихо произнесла я.

— А откуда тебе знать, ты же дальше морского царства нигде не была? Да и запрещено это русалкам, не знающим воздуха. Там дышать нечем, — пискнула А’Креоле, обращаясь исключительно к Руслану, — гномы добывают полезные ископаемые, за счет которых живут безбедно и даже процветают, а еще превалирует тяжелая металлургия. Благодаря специальным системам очистки вредные пары газа выходят на поверхность, не задерживаясь в полости гор. Так что, да, горы «снаружи» не обитаемы. Насекомые, и те не выживают, о растительности вообще и говорить нечего…

— Пустоты? — тихо произнес Руслан, показывая на большую песчаную гряду, маячившую на горизонте.

— Нет. Суша, — радостно пискнула А’Креоле и скользнула в чугунок с морской водичкой. Я отлепилась от бывшего босса и выползла на мягкий желтый песочек. Вслед со мной показался Потапов. Лицо перекошено от усталости, ежик волос спутался и замер, а глаза слегка прищуренные и злые. Нет, это я как раз понимаю. Тяжело оказаться в чужом мире и совершенно не знать, что тебя ожидает в недалеком будущем, если оно — это будущее, — конечно, будет. Но боссу проще — он ещё не до конца осознал, что очутился не в сказке…

Я лежала на песке и сохла. Каждая чешуйка расправлялась под лучами палящего солнца, медленно, но верно превращаясь в тонкую гладкую кожу. Царица, как крошка-гуппи, металась по чугунку, забавно брызгаясь и вытаращивая от удовольствия глаза. А босс, пусть и бывший, сложившись пополам и согревая мощные конечности, рассматривал это зрелище. Идиллия. Другого слова подобрать не удалось.

— Солярия, а ты планируешь в этом, — А’Креоле однозначно ткнула пальцем в мою импровизированную одежду, — отправиться к людям. Рыбонька моя, я как будущая свекровь против столь вульгарного одеяния. И да, Урсул узнает о твоих «приключениях», — хитрый взгляд метнулся в сторону ничего не подозревающего, но усиленно прислушивающегося к разговору, босса.

Если быть до конца честной, данным словам я обрадовалась и практически стянула, на радостях, остатки влажных листьев с груди, но ее недовольный взгляд поумерил мое рвение. Да, стеснение приказало долго жить!

— А’Соль, в любом месте ты должна отдавать себе отчет в своих действиях. Ты будущая царица морей Андалусии, самая важная рыба в жизни моего сына. Будь добра, веди себя соответственно. Частичная привязка с жемчужиной не дает тебе ровным счетом никаких прав и привилегий. Истинная мадам знает себе цену и…

— Ассоль не примет плавник Урсула, — спокойно произнес Руслан, явно поднаторевший в местном лексиконе. И даже голос не повысил, но мы с царицей мгновенно замолчали в ожидании продолжения речи. — Я обещал помочь вернуть артефакт вашему народу в обмен на возвращение домой, но тогда я ещё не знал, что мне предстоит. Сейчас я в полной мере осознал всю опасность на этом… «пути» и не намерен продолжать без ещё одного условия. Вы, царица морей, должны дать ответ немедленно. Впрочем, ничего из ряда вон от вас не потребуется.

Конечно, Руслан понимал, что выхода у «золотой» рыбки не было. И царица готова пообещать все, что угодно, но все же решил рискнуть, не надеясь на то, что она выполнит обещанное.

— Ассоль отправится со мной в Россию на год после завершения кутерьмы с разного рода артефактами. Естественно, если пожелает. По истечению этого срока, русалочка сама решит свою дальнейшую судьбу. А Урсул, если хочет, пусть ждет и проверяет собственные чувства через разлуку. И да, вам есть, что порассказать любимому сынку. И виляние голым плавником, в смысле задом, не самое страшное в сложившейся ситуации.

— На все ваши условия я согласна, — произнесла царица. — Жизнь и благополучие морского народа прежде всего. В довесок к А’Соль могу предложить немного бриллиантов и жемчуга. Людишки ценят камушки. Впрочем, после «боя» и поговорим. Может быть, вы передумаете и назовете другую желаемую награду. Порченый товар не всегда пригоден к употреблению.

Я, кажется, зарычала и бросилась в сторону металлического чугунка, зазвеневшего жалобно и громко от грубого хлопка рыбьем хвостом. Но вовремя остановилась, осознав всю нелицеприятную правду сказанного. Да, почему я такая?. Царица прямо дала мне понять, что я больше не нужна Урсулу, как жена и равноправная властительница морей. «Склизкий червяк» желает контролировать единственную свидетельницу собственного позора и желательно управлять моей жизнью. И да, я — та, кто знает, что сила жемчужины ему неподвластна, и он обманом захватил трон, заставив отречься, уступить место полноправного правителя.

Шустрая парочка, однако, сынок и его матушка. Вдвоем, без каких-либо усилий подмять под себя все морское царство. Впрочем, не мне — порченому товару — их судить. Сама, обнаружив по утру серебряную прядь, ликовала и радовались, пусть на миг, но ощутив себя наследницей дара жемчужины. Не поэтому ли я скрыла правду от Руслана? Не сама ли желаю власти над морским миром и надеюсь на то, что артефакт, за неимением выбора, изберет меня — лишенную магии, обыкновенную сельдь? Порченый товар — как метко отметила царица. Зрит в корень продуманная рыбка!

Страшные, злые мысли роились в голове, и я, кажется, в первые за всю свою жизнь не могла найти ответа на поставленные вопросы. Судорога сжимала все тело, как в тисках, не давая вырваться рыданиям, подступающим к горлу. Слезы скопились в уголках глаз, грозясь водопадом излиться наружу. Страшнее всего услышать горькую правду из чужих уст, от этого ещё гадливее. Но осознание сказанного больно резануло не только по нервам, но и зацепило душу.

Пока я «отсутствовала», путаясь, как в пучине, в собственных мыслях, Руслан быстро подошел к царице и, не гнушаясь чужой слабостью, схватил скользкое рыбье тело: