Оглянись на бегу

Льюис издал новый вздох и скорбно почмокал губами. Боже, как он наслаждался собой!

– Короче, Александер, – заговорил он, отодвигаясь от стола, – не будем тянуть резину. Ты по уши в дерьме и выбраться из него самостоятельно не можешь. Положим, парни из комиссии не хотят скандала – боятся, что всплывут наружу их собственные грешки. Ну а мне бояться нечего. Я много лет сижу в сенате. Никто и не помнит тех времен, когда меня здесь не было. Я могу то, чего не могут другие. Я могу тебя погубить, мой мальчик, – а могу спасти твою шкуру. Мне нужно знать, чего ты сам хочешь?

Александер поднял глаза на человека за столом. На уродливого старика, держащего в руках его жизнь. Этого не может быть, думал он. Это сон. Льюис молчал, ожидая ответа. На мгновение Александер заколебался. Неужели все так безнадежно? В конце концов, он уже не тот, что прежде. У него много друзей – и только один враг. Может быть, стоит попытаться…

– Знаешь, Александер, я тут познакомился с твоим приятелем, – промурлыкал Льюис. – С парнем по имени Льюеллен. Если не ошибаюсь, у него химическая компания. Мы сегодня вместе обедаем. М-да… обедаем вместе… Так что же, мой мальчик? Тебе нужна помощь? Ты хочешь, чтобы я тебе помог?

Топор упал и отрезал для Александера всякую надежду на спасение. Он закрыл лицо руками, потер глаза, словно надеясь проснуться. Но не проснулся. Льюис ждал ответа. У Александера Гранта не было выхода.

– Да, Льюис, я буду очень благодарен, если вы мне поможете.

– Не так! – погрозил пальцем Льюис. – Не слышу искренней благодарности. Попроси меня, как старого друга и покровителя. Как доброго господина. Ведь отныне я – твой господин.

– Пожалуйста, Льюис! – взмолился Александер. – Помогите мне! Мне очень нужна ваша помощь! Пожалуйста!

– Блестяще, Александер. Блестяще!

Льюис вышел из кабинета, унося с собой все свое могущество. Александер остался в кресле, закрыв лицо руками, – бессильный, жалкий и одинокий. Но разве когда-нибудь он был иным?

– Встретимся тринадцатого числа, и я покажу вам макет. В четыре тридцать. Да. Конечно. До свидания.

Дейни повесила трубку, вычеркнула из блокнота запись «Банк Санта-Моника» и взглянула на часы. Почти пять. Повернувшись в кресле, она включила радио. Передавали новости. Выборы были в разгаре, и Александер Грант уверенно шел к победе.

Дейни выключила радио и откинулась на спинку кресла. Сегодня был трудный день. Как и все предыдущие дни. Но Дейни справилась. Она сохранила все контракты, кроме договоров с Грантом и «Рэдисон». Правда, «Эшли Косметикс», узнав, что Сирина больше сниматься не будет, сильно урезали бюджет. Но ничего, жить можно. И агентство выжило. Когда Руди и Сирина вернутся, Дейни передаст им процветающее дело. Это самое меньшее, что она может для них сделать после…

– Дейни! – Тихий голос и робкий стук в дверь. Дейни обернулась. На пороге стояла Лора. Дейни кивнула, приглашая ее войти.

– Пожалуйста, подпиши документы для кампании «Апач».

Дейни просмотрела бумаги, расписалась и отдала их Лоре. Но та не уходила.

– Что-нибудь еще? – спросила Дейни. Ей не терпелось поскорей оказаться дома.

– Дейни, я… – К чести Лоры, она смотрела Дейни в глаза. А вот заговорить никак не могла. С самого возвращения Дейни они едва ли обменялись тремя словами. – Дейни, я хочу знать, почему.

– Что почему, Лора?

– Почему я еще здесь?

Дейни рассмеялась горьким, невеселым смехом. Бросила ручку в портфель и защелкнула замок.

– Лора, я не понимаю, почему мы все еще здесь. Так что будем милосердны друг к другу.

Лора кивнула. Она очень похорошела с тех пор, как бросила пить: похудела, глаза прояснились, волосы снова завились пушистыми локонами. Но мало излечить тело – нужно очистить душу. И Лора решилась на исповедь.

– Это я дала в ФБР информацию о выплатах «Рэдисон».

– Я так и думала, – вздохнула Дейни.

– Почему же ты меня не выгнала?

– Лора, знаешь поговорку о стеклянных домах? Не будем швыряться камнями.

Дейни направилась к дверям, но Лора ее остановила.

– Мы никогда не станем друзьями.

– Я знаю, – ответила Дейни. – Но еще я знаю, что есть прошлое, о котором нельзя забывать. Тебя Руди любил; мне он был другом. Когда он вернется, думаю, он будет рад увидеть, что мы работаем вместе.

– Ты думаешь, он вернется?

С грустной улыбкой Дейни пожала плечами.

– Не знаю. Я бы на его месте не вернулась. Ведь рядом с ним женщина, которая ничего от него не хочет. Принимает его таким, как есть. С ней ему лучше, чем с такими, как мы.

– Какими мы были, – с внезапной смелостью закончила Лора.

Женщины долго смотрели друг другу в глаза: ни одну не удивило, что обе они прошли такой схожий путь и пришли к одному решению. Дейни улыбнулась, но улыбка вышла бледной и тут же пропала. Слишком многое стоит между ней и Лорой. Такое не забудется в один день; что-то, может быть, не забудется и никогда. Дейни вздохнула.

– Посмотрим, как пойдут дела, ладно, Лора? Только больше – никаких игр. Хочешь работать – работай. Хочешь вредить – поищи другое место. И я обещаю то же.

– Что ж, это честно. – Лора посторонилась, пропуская Дейни. Та легким, ободряющим жестом прикоснулась к ее руке и вышла. Дейни спешила домой, где ждал ее Блейк.

– Привет!

Блейк поднял голову и встал из-за рабочего стола.

– Привет! – ответила Дейни, входя – и в следующую секунду портфель полетел в сторону, а сама она оказалась в его объятиях. Где же ей еще быть? – думала она. Как могла она тяготиться его любовью и желать чего-то еще?

– Тяжелый день?

Дейни покачала головой.

– Не тяжелее, чем вчера. И позавчера. И так далее. – Она положила голову ему на плечо, и Блейк зарылся лицом в ее шелковистые волосы. Дейни прижалась губами к его шее, да так и замерла. Текли минуты, а муж и жена все стояли, обнявшись, не в силах оторваться друг от друга.

– Александер побеждает, – пробормотала она наконец.

– Знаю. Я слышал новости, – ответил Блейк. Он поднял руку и смотрел, как текут сквозь его пальцы сверкающие серебристые волосы. – Ты зла на него?