Оглянись, я за твоей спиной

— Марь Иванна? — Спросила Ветерок, глядя на женщину. — Мы вас напугали?

— Вы меня удивили и…ужаснули. Ветерок, откуда у тебя эти цветы?

Тимофей тут же прикрыл лицо ладонью, «сгорая со стыда».

— Извините меня. — Тихо произнёс он, отводя руку от лица. — Это моя вина, но… я не мог войти в дом без цветов… Всё это произошло стихийно и…необдуманно. Ещё раз, извините. Обещаю, что я…

— Вы, молодой человек, — оборвала его Мария Ивановна, — теперь будете обязаны мне восстановить мою любимую грядку. — Она окинула взглядом его грязный комбинезон садовника. — И, как видно, опыт у вас в этом есть. И вы, как я понимаю, Тимур?

Тимофей не знал, что ответить. Он посмотрел на Ветерок, ища помощи, но женщина вдруг произнесла. — Подождите… Ой! — она приложила руку к сердцу. — Вы же господин Хромов, или я ошибаюсь? Как же это так?

— Марь Иванна, — сделала шаг к женщине Ветерок, — я всё вам расскажу, но только не здесь. Пойдёмте на кухню и выпьем все вашего ромашкового чая. Он всем нам сейчас очень нужен.

Ветерок взяла женщину под руку и развернула лицом к коридору. — Идёмте, Марь Иванна, нам надо освободить гостиную, потому что в неё скоро кое-кто вернётся. Я в этом уверена. — Она вела женщину по коридору, показывая рукой, что бы и Тимофей следовал за ними.

Тим расчесал пятернёй свои волосы, усмехнулся и последовал за женщинами.

Мария Ивановна отодвинула от себя большой бокал выпитого чая, вздохнула и произнесла. — И как вы будете оправдываться перед Эллой? Она вас не поймёт и не простит. — Женщина взглянула на Тимофея, который медленно пил чай из бокала. — Она же в вас…влюблена.

— Теперь она влюблена в другого мужчину. — Ответила ей Ветерок. — Сейчас она за ним побежала. Надеюсь, что вернёт этого парня.

— Даже, если наша Эллочка сейчас и влюбилась в кого-то, но господина Хромова от себя не отпустит. Я в этом уверена. Не такой у неё характер, отпускать что-то из рук своих. Она с детства такая. Это всё воспитание бесчисленных гувернанток и баловство отца. Что хотела, то получала, а потом, наигравшись, не отдавала. — Женщина глубоко вздохнула. — До сих пор в подсобке хранятся все её игрушки и платья. Не даёт выкидывать, так что… Милые вы мои, вам ещё придётся побороться с Эллочкой за себя…

— И вы правы, Мария Ивановна. — Вдруг раздался голос Эллы, который заставил всех вздрогнуть. — Им придётся дорого заплатить за… насмешку надо мной.

Девушка стояла в дверном проходе и тупо смотрела на Тимофея Хромова, который сидел за столом спиной к ней. Лицо Эллы было мраморно-холодным и пугающим.

Тимофей немного напрягся, но не оглянулся.

— Элла, ты вернулась и…одна? — Произнесла Ветерок, медленно вставая из-за стола. — Где Лев Смехов?

— Ушёл. — Дёрнув плечиком, ответила Элла. — Я вдруг поняла, а почему я должна за ним бегать. Мы немного поговорили, и он ушёл, а я его не остановила. Я — красивая женщина и пусть за мной мужики бегают! — Её тело выгнулось и «преподнесло себя во всей красе».

Мария Ивановна и Ветерок вздохнули одновременно.

— Что я говорила? — Сказала женщина и встала. — Элла, может тебе чая моего налить… ромашкового? Успокоишься.

— А я не волнуюсь. Пусть другие волнуются за себя. — Девушка подошла к столу и села на место Марии Ивановны, как царица на трон. Она продолжала смотреть на Тимофея пристальным холодным взглядом. — Мне Лев рассказал, что узнал в тебе…тебя, Тимофей, и просил не мешать…вам. — Она посмотрела на Ветерок и усмехнулась. — Вам! И как долго вы вместе водите меня за нос?

— Никто тебя за нос не водил. Не выдумывай. — Ветерок встала рядом с сидящим на стуле Тимофеем. — Да вы никогда и не были вместе с Тимофеем.

Бровь Эллы приподнялась. — А не ты ли мне говорила, что Хромов собирался сделать мне предложение. Говорила так убедительно, что я…поверила. А потом он и сам пришёл…. Вот только не для этого, а для того, что бы… поиздеваться? — Последнее слово она произнесла с истерической ноткой в голосе.

Тимофей вздохнул, выпрямился и заговорил. — Ты права, Элла, в том, что я был не до конца честен с тобой, но ты сама меня вынуждала. Твои фантазии…

— Да я тебя полюбила! — Воскликнула Элла.

— И решила, что я — твоя очередная игрушка, с которой можно поиграть, а затем запихнуть в кладовку? Ты же до сих пор не простилась с детством. Ветерок, хоть и выглядит ребёнком, а уже взрослый человек с планами на жизнь. А если планы на жизнь у тебя, Элла? Я не уверен, что они есть. Ты только что упустила прекрасного парня, и ради чего?

— Я же говорю, что люблю тебя, Тимофей! — Элла хотела взял Тимофея за руку, но он свою руку одернул от неё.

— Нет, любить ты пока ещё не умеешь. Играть в куклы умеешь, а любить… Вспомни, как вы с Ириной приехали в лесной домик, когда мы с Данилой болели. Ни одна из вас даже не подошла к своему… — он скривил два пальца на руке, — …так сказать, любимому мужчине, что бы ни заразиться. И вы быстро сбежали оттуда. И ты ещё говоришь о любви?!

Тимофей встал из-за стола и обнял Ветерок за плечи.

— А в Ветерок я влюбился с первого взгляда ещё…в парке дома мэра. Мы встретились в ночи под деревом случайно. Напугали друг друга, удивили друг друга, а потом полночи медленно шли по городу, стараясь не потерять, друг друга…

— Я могу это понять, Тимофей. — Перебила его Элла. — Возможно, что её ты плохо рассмотрел. Ты только посмотри на него, на этот…ужасный шрам. — Элла передернула плечиками. — Сегодня я сделала из неё красавицу Веру Терек, которая может заинтересовать мужчин. А…в таком виде, она — уродина.

— Элла, замолчи. — Остановил её Тимофей. Он нежно дотронулся губами до шрама на щеке Ветерка. — Я влюбился в этот шрамик, он у неё всего лишь на щёчке, а вот у тебя по всех душе идёт один большой шрам. — Он вздохнул. — И Лев Смехов, к моему сожалению, как видно, это увидел.

Элла вскочила со стула, и сделала шаг к ним. — Не смей такое говорить! Я вам ещё покажу свою душу, и папа тоже…покажет. — Она ткнула Ветерок в грудь пальцем. — Ты не думай, что получишь диплом. Я не позволю! Я заставлю вас за всё заплатить… Я…

— А ну, замолчи! — Вдруг воскликнула Мария Ивановна и встала между Ветерком и Эллой. — Да кто ты такая, что бы руководить чужой жизнью, девчонка?! Думаешь, что если ты красавица и папа у тебя всесильный, то людей казнить и миловать можешь? Избаловал тебя отец, выполняя все твои прихоти и вытирая твои сопли…

Элла была так удивлена грозному виду женщины, что невольно попятилась назад, и вновь села на стул, а Мария Ивановна продолжала говорить.

— Не позволю я вам портить судьбу девочки. Не говорила я вам, но декан университета Ветерка, мой…родной брат. Была я у него сегодня и… Ветерок получит диплом на своё имя, а не на твоё, Элла. Правда, получит его не торжественно и принародно, а лично из рук декана в его кабинете завтра в десять часов. — Она посмотрела на удивлённых Тимофея и Ветерок, и улыбнулась им. — Это тебе милая от меня подарок на жизнь.