Огненная беда для Магистра

— После выходных. У меня на них планы и обязательства, — туманно ответила она. — Роберт, нам обоим невыгодно, если кто-то кроме ректора и магистра Соренсена узнает о нашем общем прошлом, — как строго она это проговорила… Вот только я прекрасно видел, что ее потряхивает от переживаний. Пусть я не могу ее почувствовать, считать внешние признаки я в состоянии и без дара.

— Не бойся, создавать нам дополнительные затруднения не в моих интересах, — я заправил ей выбившуюся из прически прядку за ухо и погладил по щеке, пальцы дернуло током, и девушка отпрянула от меня.

— До свиданья, магистр Бернелл, — попрощалась она и быстрым шагом направилась в сторону основного корпуса.

А я просто стоял и смотрел ей вслед, до сих пор ощущая, как бегает заряд по руке, заставляя волосы на ней встать дыбом.

Глава 23

Мария

Сердце билось так, что казалось, оно вот-вот оно выпрыгнет из груди. То, как он ко мне прикоснулся, сколько неосознанной нежности было в этом жесте, меня поразило и испугало. Ведь я ничего не испытываю к Роберту? Да, он был какое-то время моим мужем… Но только на бумаге, да и повел себя не лучшим образом. И все-таки отправился меня искать. Вернее, точно знал, где я буду. От этого становилось совсем не по себе. Да, я понимаю, что это какая-то местная магия, а может его дедуктивные способности, ведь глупым он просто не может быть, иначе бы не стал правой рукой короля. Хотя, мысль, что я могла сама подстроить нападение, заставляет задуматься о наличии у него ума. Но, опять же, я не знаю, какой была предыдущая хозяйка тела. Возможно, настоящая Мариса была способна на подобный поступок.

За этими мыслями пролетела и рунопись, и весь оставшийся до законных выходных день. Ребята не спрашивали, о чем я говорила с Бернеллом, видимо, чувствовали, что ничего определенного я не скажу. И за эту тактичность я была им благодарна, так как видела, что ту же Лию подмывало задать тысячу вопросов, но она держалась.

Мне очень хотелось поделиться накопившимися эмоциями с Хейнриком, но он, как назло, прислал сообщение, что сегодня занятия не будет, но он будет ждать меня в воскресенье в двенадцать часов у фонтана на площади Умидиты Витали, названной так в честь прославленной стихийницы, рожденной здесь с полтысячелетия назад. На истории магии о ней упоминали.

— Сокол, ты верно, как птаха, летишь, только птицы, в отличие от тебя, вокруг смотрят и слушают, — остановила меня миссис Файгель. — Держи, из ректората принесли подъемные твои.

— Подъемные? — переспросила я.

— Да, ты же при инициации потеряла все? И договор подписала с дальнейшей работой на благо академии, — усмехнулась комендантша. — Ректор таких адептов всегда поддерживает. Вам приходится немного труднее, ведь нужно освоить те вещи, которые с детства вдалбливаются вашим одногруппникам. При таком раскладе трудно найти подработку, если только в стенах самой академии.

— Спасибо…И за то, что передали, и за то, что объяснили, — я с благодарностью приняла увесистый кошелек. Настоящий кожаный кошелек.

— Там должны быть мелкие монеты и артефакт, привязанный к банковскому счету, — подмигнула мне женщина. — Хотя, что я тебе рассказываю, как маленькой, сама все знаешь, — махнула она рукой, показывая, что разговор окончен.

А вот я не против была его продолжить, так как с деньгами пока тут дел не имела, и знать, как расплачиваться, очень хотела. Да и с расценками ознакомиться было бы неплохо. Ведь для прогулки по городу у меня платье есть, а для гостей нет, и я понимаю, что в моем положении не до выпендрежа. Но Какрайтис сделал большое одолжение, выдав мне документы, а о том, как помог мне Хейнрик даже речи не шло. И я чувствовала, что должна выглядеть соответствующе ему и ситуации. О чем я думаю? Это же не свидание… Мы просто идем поддержать Лиена и его беременную супругу.

В комнате я, наконец, поддалась любопытству и пересчитала монетки, тщетно попытавшись вспомнить, сколько отдал Соренсен за мой небольшой гардероб у тети Норы. Но помню, что он удивился, сказав, что у нее очень недорого. А значит, мне нужно туда завтра наведаться и что-нибудь подобрать на воскресенье. После, покрутив в руках местную «банковскую карту», больше похожую на тонкую золотую медаль с дыркой, через которую был продет шнурок, и, поняв, что как она работает, мне может объяснить лишь магистр, я отправилась спать. И неожиданно, не смотря на полный впечатлений день, уснула практически мгновенно.

А когда утром ко мне постучала Лия, я уже одевалась, во всю предвкушая хороший день.

— Привет! О, ты собралась? Отлично, парни написали, что будут ждать нас на крыльце, — рыжая нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.

— А Кара?

— Я готова, — отозвалась блондинка из коридора. — Опаздывать неприлично.

— Мы же девушки, — пожала плечами Лия. — Нам простительно.

— А какая разница? — спросила я.

— Им, в отличие от нас, краситься не нужно, — хихикнула подруга.

— Это не оправдание, — тут же воззвала к ее совести блондинка.

— Слушай, вообще не думала, что ты такая зануда, всегда казалось, что стервы совести не имеют, — вдруг выдала Корнет.

— А я не знала, что серые мыши бывают такими смелыми, — парировала дочь советника.

— А я не серая, я рыжая, — хихикнула Лия, пропустив оскорбление мимо ушей.

— Так, девочки, разошлись по углам. И что на вас нашло, а?

— Нас уже ждут, мы опаздываем, — напомнила мне Кара.

— Мы не опаздываем, мы задерживаемся, — ответила я, дав возможность рыжей победно на нее посмотреть. — Но Лия, ты не права. Заставлять себя ждать нехорошо. И я так и не услышала, какая кошка между вами пробежала?

— Ей не нравится, что я хочу подружиться с третьекурсниками, а я считаю, что в этом ничего такого нет.

— Я не говорила, что мне не нравится! — огрызнулась Кара.

— Это из-за того, что среди них Кит? — повернулась я к ней.

— Да что вам дался этот остолоп?

— Почему ты так о нем? — я, конечно, уже привыкла, что блондинка периодически бывает резка в суждениях, стервозна и высокомерна, но с момента нашего знакомства она раскрылась мне и с другой стороны.

У меня сложилось впечатление, что Сайджи прячет доброту под маской избалованной аристократки просто по привычке, просто потому что такое поведение принято в тех кругах, где ей приходилось крутиться из-за происхождения. Лия же простодушна, прямолинейна и достаточно скромна, но последнее ее качество исчезало, как только она приняла нас в круг своих друзей. И перестала бояться осуждения.

— Я не хочу об этом говорить.

— Хорошо, — согласилась я, сделав для рыжей укоризненное лицо, мол, не подначивай. Та закатила глаза, как раньше делала Кара и поспешила к выходу. — Но, если это вдруг ревность, то зря ты так. Лия не настолько глупа и даже не обратит внимания на Кита, если будет знать, что вас связывают не только общие детские воспоминания. А я вообще никого из них не воспринимаю, как мужчин. Скорее, как младших братьев.

— Оно и понятно, — вдруг хитро улыбнулась блондинка. — Я видела, как на тебя смотрел новый преподаватель, который «уже не генерал» Обраксаса.

— А вот об этом не хочу говорить я, — жестко отрезала я, и, спохватившись, добавила, — по крайней мере, не сейчас.

— Значит, в ближайшем, но необозримом будущем, у нас будет девичьи посиделки, когда придется выложить все, — хмыкнула Кара.

— Видимо, да. Я не хочу, чтобы наша дружба страдала от недоговоренностей, но пока не готова к этому разговору.

— Согласна, — кивнула она, и мы вышли на крыльцо.

— А вот и девочки, — улыбнулась Лия, которая оказалась на улице раньше и уже стояла рядом с Мигой, который аккуратно оттеснял ее от троицы третьекурсников.