Огненная звезда и магический меч Рёнгвальда

– Вот-вот, – согласился Большака. – И что же, Ансгар оставит это без ответа?

– Ансгар не оставит это без ответа… – категорично решил староста. И три других старосты дружно его поддержали.

– Так вы считаете, что мы будем воевать с Домом Синего Ворона?

– Я думаю, что будем… – внезапно ответил за старост Овсень. – Мне лично просто необходимо вытащить у колдуна из-за пазухи одну вещицу. Иначе моя дочь так и останется на всю жизнь волчицей. А я этого допустить не могу. И даже без Ансгара я эту войну начну…

Что-то утвердительное замычал и Хаствит, поддерживая сотника русов.

– И это будет скоро, – за всех решил Большака. – Это начнется, как только вернется Ансгар, потому что упускать такой момент нельзя. У Еталандов свои интересы, у нас, руян, свои интересы, у русов Овсеня свои, у Ансгара свои…

– А у руян какие?

– Ансгар сразу обещал мне добычу после победы над Домом Синего Ворона. Без добычи возвращаться домой стыдно…

– А у Ансгара?

– Слышал я что-то про спорные земельные вопросы… Кроме того, предательство требует наказания. Полноправный конунг, которым Ансгар, как я чувствую, вернется, имеет право на такие действия. Со стороны Гунналуга была попытка покушения на законную власть Норвегии. Я могу это рассматривать только так.

– Ты тонкий политик, – согласился Овсень, коротко глянув на нетонкий стан руянского сотника. – И умеешь предвидеть каждый ход.

– Мне сказали, что в главном поместье Синих Воронов хорошие винные подвалы… – перевел все в шутку «большой сотник». – Но чтобы в эти подвалы попасть, я попрошу старост виков выделить от каждой дружины по пять человек в конную разведку. Пришлите их ко мне, я объясню, что следует смотреть и где смотреть… И это срочно…

* * *

С поляны вышли все. Даже кресло лагмана передвинули вплотную к скамьям бондов-выборщиков, заполнив угол между скамьями бондов и скамьями ярлов. И Анлав слушал разговоры тех и других, обсуждающих шансы поединщиков. Все сходились на том, что Ансгар долго против Торольфа не продержится. Умение Одноглазого владеть мечом знали все, потому что в разные годы разные люди отправлялись вместе с ним в походы и в набеги и видели опытного мечника в настоящем бою. Что может Ансгар, не знал никто, и никто не верил, что юноша в состоянии что-то противопоставить Торольфу. Что думал по этому поводу дядя молодого конунга, тоже не знал никто, потому что ярл Фраварад не пожелал сидеть с другими ярлами и перешел вместе с Хрольфом к рядам простых зрителей, среди которых стояли готовые к бою воины Ансгара. Конечно, Фраварад поступил так не случайно. Он рассчитывал в случае каких-то непредвиденных обстоятельств возглавить отряд Хрольфа. Относительно же предстоящего поединка никаких прогнозов не давал.

Ансгар не чувствовал сомнений, и ему даже нравилось напряжение, с которым зрители ожидали исхода. Он знал, как относятся в стране к Торольфу, и предполагал, что мало найдется добрых норвежцев, которые пожелают Одноглазому стать победителем. Много слышал он и об умении Торольфа владеть мечом, и даже о мече, который Торольф уже показал всем, мече из дамасского булата, слышал несколько раз. Славянский харлуг показал свою крепость в учебном поединке с воеводой Вихорко, когда столкнулся с точно таким же славянским харлугом. Но как поведет себя харлуг в столкновении с дамасским булатом, юноша не представлял. И та и другая сталь являются булатами, только изготавливаются разными способами. Но поединок двух бойцов, каждый из которых был уверен в своей руке, должен был показать и качество клинков.

Знак к началу поединка никто не давал. Конунг с ярлом сами медленно двинулись один навстречу другому. Поднявшийся ветерок трепал длинные волосы Ансгара, этот же ветер развевал плащ Торольфа. Оба поединщика пренебрегли щитами и взяли оружие двумя руками. Но, сойдясь на расстояние, пригодное для атаки, оба движение затормозили и начали плавное скольжение по кругу.

– Ну что, Одноглазый, подставляй свой последний глаз, – сказал Ансгар. – Мой меч готов поразить его. Я даже руку сдержу, чтобы вместе с глазом не выбить тебе те мозги, что все-таки есть в твоей глупой голове…

Ансгар улыбался. Зло, жестко, но улыбался, и голос его излучал радость. Сила клинка перетекала в руку, и он явственно чувствовал это. И хотелось перед цветом нации не просто убить противника, но победить его красиво, с эффектом.

– Меч у тебя длинный, да руки коротки, мальчишка, – сказал Торольф и сделал резкий выпад, неожиданно начав атаку не с двух, а только с одной руки. Ярл пытался нанести удар не лезвием, а острием, что позволял делать булатный клинок, в отличие от простых норвежских мечей и вообще всех мечей своего времени. Обычно бойцы, обученные фехтованию на простых мечах, не могут отбить колющего удара, потому что не сталкивались с ним.

Ансгар же без труда парировал удар простым батманом [17] , но не стал останавливать свой клинок, вошедший в круговое вращение, и продолжил его движение так стремительно, что Торольф едва-едва успел отклонить голову, но все же острие задело его подбородок, из которого тонкой струйкой потекла в бороду, закрашивая седину, кровь.

– Первый твой пустой выпад кончился первой кровью. Нападай, человек, назвавший себя воином. Или у тебя сил осталось не больше, чем у твоего друга-колдуна, отказавшегося от тебя в самый трудный для тебя момент?

17

Батман – в фехтовании простой отбив.

Ансгар умышленно злил Торольфа, и тот, не имея сил, чтобы совладать с яростью, да еще и от вида так быстро появившейся собственной крови пришедший в ярость двойную, один за другим сделал несколько обманных движений, но ни на одно из них Ансгар не поддался. Все так же держа меч двумя руками, он даже свой клинок убирал с пути клинка противника, заставляя того рассекать воздух. А потом, когда почувствовал подготовку ярла к решающей атаке, которая и должна была завершить атаки ложные, использовал свою природную быстроту и на какое-то мгновение опередил Торольфа, нанеся встречный удар как раз в тот момент, когда Одноглазый свой клинок отвел для подготовки мощного удара. При этом юный конунг прекрасно понимал, что со стороны отсутствующего глаза ярл видит позицию гораздо хуже, и атаковал именно с этой стороны.

Опыт Торольфа все же сказался. Он сумел прикрыться от удара, но только слабой частью клинка [18] , что чуть не выбило оружие из его рук, а клинок Ансгара соскользнул с клинка Торольфа, прорубил плащ и скользнул острием по бедру ярла, но нанеся опять только легкую поверхностную рану. Тем не менее кровь брызнула обильно, и Торольф стремительно отскочил на три шага, чтобы опробовать ногу на прочность. Второе легкое ранение не мешало ему вести бой, и ярл криво ухмыльнулся:

18

Слабая часть клинка – клинок меча условно делился на три части. Сильная часть – ближайшая к рукоятке треть, использовалась для захватов оружия противника при подготовке контратаки, средняя треть – для встречного удара клинком по клинку, слабая часть – последняя треть, наиболее острая, которой наносились удары. В защите слабая часть не применяется, потому что она, во-первых, плохо управляема под сильным ударом, во-вторых, потому что дает в руку сильную отдачу, в-третьих, просто потому, что может сломаться легче, чем любая другая часть.

– Царапаться, как кошка, ты умеешь, а умеешь ли ты наносить мужские удары, это еще вопрос, на который ты не ответил.

– Ты, Одноглазый, чуть не стал Одноногим, и все еще чем-то недоволен? Тогда посмотрим, что ты на это скажешь…

И юный конунг повел такую стремительную атаку, нанося при этом множество быстрых ударов, что Торольф защищался, как всем показалось, прикрываясь не от клинка, а только с той стороны, где видел клинок противника, но и это делал слегка неуклюже. Он явно не успевал за Ансгаром, атака которого была такой продолжительной, что ярл просто задохнулся от собственного стремления защититься. Одна булатная сталь билась о другую булатную сталь, не нанося одна другой вреда, но руки бойцов в таком соперничестве имели разное качество, и Торольф явно начал уставать и задыхаться. Он сам чувствовал это и понимал, что долго такого боя не выдержит, и впервые задумался о своих немолодых годах. Он явно недооценил Ансгара и его учителей, которые зря времени не теряли. И Торольф стал искать выход из положения. Момент он увидел, когда руки Ансгара, тоже уже слегка подуставшие, вытянулись вместе с оружием чуть дальше, чем следовало, и были полностью прямые. Это позволило Торольфу провести захват клинка противника, выполнить круговой оборот и попытаться нанести с полудуги резкий прямой удар сверху вниз. Обыкновенным скандинавским или простым славянским мечом такой удар нанести было бы невозможно. Но легкий булатный клинок подобную возможность давал, и давал ее тому, чьи руки давно уже привыкли к булату. Однако Ансгар каким-то чудом уловил момент атаки чуть-чуть раньше, чем атака началась, и шагнул в сторону, заставив Торольфа провалиться вслед за своим клинком и подставить свой незащищенный бок. Ансгар моментом попытался воспользоваться и нанес легкий удар, явно не предназначенный для окончания поединка, но желая в третий раз пустить ярлу кровь. Но тут Торольф снова продемонстрировал свой опыт бойца. Он не зря остался в плаще, вроде бы мешающем в таком поединке. Ухватив плащ за полу, ярл совершил круговое вращение, клинок Ансгара проколол ткань, но сам был уведен от цели и в дополнение ко всему оказался завернутым в плащ.

Торольф начал поднимать свой меч, готовый с торжеством нанести удар по вроде бы почти обезоруженному противнику. Но Ансгар пленением клинка ничуть не смутился, резко отдернул руку с оружием, и плащ оказался просто разрезанным сразу в нескольких местах [19] . Скандинавским мечом и этого сделать было нельзя. Но в этот момент меч Торольфа поднимался, а меч Ансгара был обращен острием к противнику. И Ансгар нанес удар в лицо, стараясь попасть в глаз. И не промахнулся…

19

Для проверки качества дамасского булата на клинок плавно клали кусок легкой шелковой ткани. Клинок хорошего качества разрезал почти ничего не весившую ткань. Славянский харлуг шелком не проверяли, поскольку на Руси шелка не было, а клали на клинок льняное полотенце. Полотенце разрезалось под собственной тяжестью.