Огненное сердце

– Если так, почему же ты не в браке?

Чарльз смешался, мысли нахлынули ледяным потоком.

Шарлотта усмехнулась, видя его явный испуг.

– Теперь ты понял?

О да, он понял. Лотти скомпрометировали.

Лотти, ту маленькую девочку, следовавшую за ним по пятам, пока он наконец не позволял ей принять участие в игре. Девочку, к которой он относился так же, как к родной младшей сестре – более слабой и беззащитной. Какой-то подлец посмел погубить ее репутацию.

– Кто он?

– Этого я тебе никогда не скажу. – Она резко повернулась и прошла в другой конец комнаты, подальше, но все же он успел заметить печаль в глазах.

Лотти еще любит того мужчину.

– Почему ты не обратилась ко мне за помощью? – настойчиво спросил он, подходя ближе.

Шарлотта взяла с полки бутылку с янтарной жидкостью.

– Если бы я и могла найти способ с тобой связаться, то никогда бы не стала просить милостыню.

Плеснув напиток в стакан, она протянула его Чарльзу.

Он взял и с удовольствием сделал большой глоток. Скотч. Отличный скотч.

– Это была бы не милостыня.

Женщина взглянула на него с удивлением:

– Да? А что же?

– Забота о твоем будущем.

Губы растянулись в печальной улыбке.

– Ты не обязан обо мне заботиться, Чарльз.

Он положил руку ей на плечо. Точно так он это делал, когда она была маленькой девочкой и нуждалась в утешении: когда ее котенок забрался слишком высоко на дерево и она не могла до него добраться, когда упала, поранила ногу и порвала платье. И в тот день, когда умерла ее мать. Он всегда был рядом.

Кроме того момента, когда она нуждалась в нем больше всего.

– Ты знаешь, я всегда относился к тебе, как к сестре. Всегда волновался, как о родном человеке.

– Но я не твоя сестра. – Лотти махнула рукой. – Ты заставляешь меня плакать.

И правда, нос ее покраснел. Она налила во второй стакан виски, подошла к креслу и села.

– Сначала я попробовала себя в опере. И у меня получалось, потом… стали поступать предложения.

Чарльз сел напротив и на слове «предложения» проглотил последний глоток виски.

– Первое время я их, разумеется, отвергала. – Лотти потянула штору и вгляделась в густую темноту. – Но расходы на такую жизнь значительно превышали доходы. Вскоре я сдалась.

Разглядывая дно бокала, Чарльз прислушивался к ощущениям загорающегося огня. Он спускался по горлу мимо сердца прямиком в желудок.

– Я никогда не представляла, что буду жить в такой роскоши. – Она окинула взглядом комнату.

Обстановка действительно впечатляла. Мебель темного дерева отполирована до блеска, стены затянуты красным шелком, на полу мягкие ковры.

– Ты намерена продолжать заниматься… этим?

Шарлотта склонилась к окну.

– Нет. По крайней мере, я надеюсь, что нет. Отчасти я потому тебя и позвала.

– Какого черта! Что ты там высматриваешь? – Чарльз встал и посмотрел на улицу за стеклом.

– Свой шанс. – Она лучезарно улыбнулась другу детства и наполнила его пустой бокал.

От неприятного предчувствия его кожу стало покалывать, будто иголками.

– Не знаю, что ты задумала, но предупреждаю сразу: я не намерен в этом участвовать.

Лотти мило наморщила носик и звонко рассмеялась, напомнив девочку из его детства.

– Ничего я не задумала. О, Чарльз, ты всегда умел меня рассмешить.

Она тряхнула головой, и один локон лег на полуобнаженную грудь.

– Я жду дочь графини. У девушки непростая жизненная ситуация, я должна научить ее искусству флирта.

Чарльз скептически скривился и проводил взглядом руку Лотти, подносящую бокал к его губам.

– Мне нужна помощь мужчины, девушке была бы полезна практика.

Внезапно она отвернулась, не прикоснувшись к напитку.

– Ты что-то недоговариваешь.

– Я так понимаю, напоить тебя не получится.

На ее лице появилось насмешливое выражение, которого он не видел раньше. Оно подходило скорее капризной любовнице, но не дочери викария. Чарльзу это не нравилось.

– Я полагал, ты хорошо меня знаешь.

– Очень хорошо. – Лотти опустила руку с бокалом. – Я жду дочь графа Вестикса.

Чарльз поднял бокал и отпил большую порцию виски.

Он думал о том, что Клуб путешественников распался именно из-за графа Вестикса. У отца были дневники членов клуба, он мог сам найти рубин, если бы не граф. И он, Чарльз, не оказался бы в унизительном положении из-за неспособности исполнить последнюю волю отца. Лотти прекрасно знала об этом и все же согласилась помочь одной из рода Вестикс.

– О, дорогой, отчего ты так покраснел?

– С чего ты взяла, что я буду помогать отпрыску дьявола?

– Молодая леди заслуживает сочувствия. Ее отец скончался несколько лет назад, потом пропал брат, а теперь мужчина, который за ней ухаживал с серьезными намерениями, увлекся другой.

Лотти один за другим подняла три пальца, будто желая усилить эффект сказанного. Следом появился еще и мизинец.

– К тому же каждая женщина заслуживает второго шанса.

Фраза была произнесена громко и отчетливо, давая понять, что Лотти говорит не только о дочери графа, но и о себе. Ей, конечно, известно, что, вызвав чувство вины, согласия добиться проще. Черт, она очень хорошо знает Чарльза.

– Только представь, – женщина выпрямилась и подалась вперед, – если одна графиня пожелала дать дочери образование, которое не получить ни в одном заведении, таких предложений может быть больше. Каждая мать хочет, чтобы дочь была желанна и удачно вышла замуж. Кто может научить тонкостям соблазнения лучше куртизанки? Я могла бы просвещать и замужних дам относительно удовольствий, которые можно и нужно получать в спальне.

– Довольно. Ради всех святых, давай прекратим разговор на столь интимную тему.

Он поставил бокал и заходил по комнате, чувствуя на себе тревожный взгляд Лотти. Помочь ей – значит предать доверие отца, а он и так не раз его подводил.

Но внезапно Чарльза посетила мысль, подтолкнувшая его к решению, и он уверенно вскинул голову. Если он поможет дочери Вестикса, она, возможно, из благодарности передаст ему дневники.

Заметив перемену в выражении лица герцога, Лотти выпрямилась и подалась вперед.