Огненный котёл

Роденко был готов обеспечить по ним целеуказание, но Федоров решил не тратить драгоценные противокорабельные ракеты, рассчитывая, что за этот час они смогут пройти пролив Бонифачу и выйти в Средиземное море, и не рассчитывал, что эти корабли последуют за ними. Он полагал, что они смогут направиться к Балеарским островам, и встретить на этом пути разве что случайные разведывательные самолеты… Но он снова ошибся. Достигнув центра пролива, они обнаружили новую надводную групповую цель, направляющуюся к западному выходу из пролива Бонифачо, прямо перед ними.

Коммандо Супремо хорошо расставил свою ловушку.

ГЛАВА 15

— Надводная групповая цель, пять единиц, дистанция двадцать пять километров, скорость двадцать и увеличивается, курсом на корабль!

Федоров быстро подошел к Роденко и с удивлением посмотрел на экран.

— Пять единиц?

— Полагаю, они скрывались за побережьем Корсики. — Он указал на береговую линию, оканчивающуюся мысом Капо-де Фено. Мыс возвышался на двести метров, и вражеская оперативная группы скрывалась за ним. Но кто это может быть, подумал Федоров? В этом районе не должно быть итальянских кораблей. Последней угрозой были неуклонно следовавшие за ними корабли 7-й крейсерской дивизии.

— Задействовать «Ротан» и дать картинку цели, — Федорову нужно было понять, с кем он имеет дело. Возможно, просто несколько торговых судов, или же противник? Несколькими мгновениями спустя он увидел на экране изображения двух очень крупных военных кораблей.

— Господи, — выдохнул он. — Линкоры.

— Британские? Здесь?

— Нет. Видите две трубы прямо за главной мачтой? Это итальянские корабли типа «Литторио», но это невозможно! Все они должны быть в Таранто! Они не могли бы добраться сюда, и должны были быть переброшены в Специю только в декабре этого года.

— Да, в истории, которую вы учили, но, видимо, все изменилось, прямо как с этими крейсерами, севшими нам на хвост. — Карпов оглянулся через плечо в сторону кормы. Затем они услышали приглушенный, но все же грохот мощного взрыва, от которого корабль ощутимо вздрогнул.

— Тарасов, Роденко, доклад!

— Воздушные цели севернее и южнее, — сказал Роденко. — Небольшие группы по три-шесть сигнатур, ничего угрожающего. — Однако Тарасов зафиксировал подводный объект непосредственно перед взрывом, заставившим его сорвать гарнитуру из-за резкого грохота. Этот доклад заставил Карпова напрячься.

— Подлодка? ПЛО к бою!

— Не думаю, товарищ капитан. Это была донная мина, вероятно, сорванная с якоря глубинными бомбами. Взрыв был далеко от борта.

Однако прежде, чем они закончили, Федоров заменит яркие вспышки и дым над изображениями вражеских кораблей на экране «Ротана». Противник открыл огонь, и это были не 152-мм снаряды легкого крейсера или береговых орудий. Это были 381-мм снаряды головного линкора.

— Сейчас нас должны больше заботить они, — сказал он, заметив, как большие темные силуэты вражеских линкоров начали угрожающие маневрировать. Рядом с ними на подтанцовке держались три эсминца, готовые броситься в торпедную атаку. Они услышали вой приближающихся снарядов, пронесшихся высоко над кораблем и рухнувшим в воду пролива позади них. Федоров понимал, что на пяти узлах они являются слишком легкой мишенью.

— Хорошо, — сказал Карпов, складывая руки на груди. — Всыпем им из орудий.

— Этого будет мало, — быстро ответил Федоров. — Это линкоры, Карпов. Снаряды, которые только что прошли над нами, выпущены из 380-мм орудий, одних из самых мощных, когда-либо установленных на кораблях. Не стоит их недооценивать. — Его тон намекал на опасность, а взгляд подчеркивал серьезность ситуации. Корабль попал в опасную ситуацию — опасную ситуацию, которую он никак не мог предусмотреть. — Кроме того, они защищены 350-мм броней, и 152-мм снаряды ее не пробьют. Башни главного калибра защищены не хуже. Они смогут обстреливать нас столько, сколько захотят, и в узком проливе у нас нет места для маневра. Надеюсь, что вы понимаете, что будет, если в нас попадут хотя бы один раз!

— Тогда мы можем применить «Москит-2», как и против британцев.

— Да, но потребуется несколько попаданий, чтобы нанести реальный урон этим кораблям.

Он покачал головой, понимая, что история сыграла с ним жестокую шутку, но вместе с тем понимал и то, что присутствие «Кирова», здесь и сейчас, и было тем преступлением против хода вещей. Они уже видели катастрофические последствия своих действий в будущем — темные обугленные руины сожженных прибрежных городов все еще преследовали их всех. Теперь он понял и то, что история этого периода начала обретать новую форму. По каким-то причинам, которые он не мог понять, было принято решение перебросить эти линкоры в Специю на три месяца раньше… Три месяца.

В одно мгновение он понял, что ход событий должно было изменить преждевременное вступление американцев в войну! «Киров» искусил судьбу, создав инцидент, равноценный нападению на Пёрл-Харбор своими отчаянными действиями в холодных водах Северной Атлантики. Значение этого инцидента, видимо, отразилось на ходе истории, тонко изменяя события. В значительной степени история оставалась прежней, вплоть до таких мелочей, как гибель отдельных кораблей, например, HMS «Игл». Южнее боевые действия концентрировались вокруг операции «Пьедестал». Но появление «Кирова» вызвало бурную и все нарастающую деятельность итальянского флота.

На него наваливалось осознание того, что надежды на быстрый прорыв угасали с каждой секундой. Безопасные воды, через которые он намеревался уйти, теперь оказались перекрыты двумя грозными кораблями, и им предстояло бороться за свои жизни.

— Самсонов, «Москиты-2» к пуску. Все. — Капров повернулся к бывшему штурману. — Запрашивают разрешения, товарищ командир.

Выхода не было, подумал Федоров. Единственными альтернативами была сдача или смерть. Они почти прошли канал, но все еще продолжали двигаться всего лишь на пяти узлах. За эти несколько минут дистанция сократилась до 23 километров, и он уже услышал отдаленный грохот второго залпа итальянских линкоров. Видимо, они получили сообщение от береговых наблюдателей. Рев падающих снарядов на этот раз был намного громче, хотя все они легли с большим разлетом.

В эту мучительную минуту Федоров отринул свою драгоценную историю. Ответственность за судьбы будущих поколений снялась с его усталых плеч. На место им пришел самый древний инстинкт. Выжить!

— Рулевой, вперед две трети! — Они сидели в проливе, словно подсадные утки, и требовалось увеличить ход, несмотря на угрозу мин. — Карпов, — сказал он с подавленным выражением. — Разрешаю атаковать.

— Залп! — Скомандовал Карпов [36] , и Самсонов нажал кнопку пуска. Взревела сирена, откинулись крышки люков в носовой части палубы, и смертоносные ракеты взмыли в воздух. Газодинамические рули сориентировали их точно в сторону сверкающего солнца, и рев стартовых ускорителей вторил далекому грому впереди.

36

Как нетрудно заметить, Карпов не указал ни целей, ни типа, ни количества ракет в залпе

* * *

На линкоре «Витторио Венето» адмирал Якино прищурился, глядя в бинокль на отдаленную цель. Губы расплылись в улыбке. Реджиа Марина все-таки сработал, как надо. Сообщение о том, что британский линейный крейсер был обнаружен в Тирренском море плавила телефонные провода последние двадцать четыре часа, в особенности после злополучной вылазки Да Зары из Калгари. Адмирал Бергамини умолял его выделить крупные корабли для поддержки 7-й крейсерской эскадры, ведущей охоту за кораблем. Топлива было мало, но цель была слишком близко. Кроме того, Северная Эскадра была недавно усилена перешедшими из Таранто «Литторио» и «Витторио Венето», так что Якино решился на боевой выход. Он сталкивался с британцами уже три раза, наносив им столь же тяжелый урон, какой получал от них сам, хотя за глаза многие говорили, что именно его ошибки у мыса Матапан стоили Королевским военно-морским силам Италии столь необходимой победы.