Огненный котёл

— Мы потеряли людей при взрыве катера, — сказал Федоров. — Прикажу спустить еще один, чтобы проверить, нет ли выживших. Я уведомил Быко о нашем решении и приказал ему задействовать больше людей, но все равно потребуется время. В подобной ситуации расход авиационного топлива будет оправдан. Мы должны его использовать.

Они развернули корабль, и Федоров приказал спустить еще один катер для поиска выживших. Спустя час они подобрали всего одного члена экипажа, дрейфовавшего в море на деревянном обломке. Два водолаза, рулевой катера и морпех Сиянко пропали без вести. В целом, потери были невелики, но все же составили уже семь человек, и Федоров задумался о том, сколько еще погибнут в предстоящие дни.

Он провел некоторое время с Товарищем у поста штурмана, копаясь в своих материалах и ища сведения о действиях немецких подводных лодок. Что это была за лодка? Итальянская? Определенно не британская. Большинство итальянский подлодок находились в сицилийском проливе, противодействуя британским силам. Они базировались в Кальяри, Палермо и других базах на юге Италии. Немцы действовали из Специи, и он пытался понять, что это могла быть за лодка.

U-205 вышла в поход для действий против британцев, но была вынуждена вернуться в Полу на побережье Адриатического моря вместо Специи. U-83 ушла далеко на восток в район Александрии, а U-331 только что покинула Специю и находилась к северу от Корсики. Если только эта лодка не вышла в море раньше, чем должна была, противником была U-73 Хельмута Розенбаума, та самая, что потопила авианосец «Игл» два дня назад. Он проверил записи, отметив, что она все еще должна была находится южнее, действуя против британского конвоя, однако мог ли он еще полагаться на эти сведения? Преждевременный выход в море кораблей итальянской 7-й крейсерской дивизии и неожиданная вылазка двух линкоров подорвали его веру в свое знание истории. Было ясно, что неожиданное появление «Кирова» в этих водах изрядно взбаламутило воду. Кораблям ставились задачи, которых они не получали в той истории, которую он знал. Происходили бои, которых не должно было случиться.

Что, если U-73 ушла на север раньше, что это должно было случиться? Он отметил, что возвращаясь в Специю, она должна была пройти как раз мимо Менорки. Внезапное любопытство заставило его снова взглянуть на навигационную карту, и взгляд с подозрением задержался на длинном узком входе в бухту Форнеллс. Идя на аккумуляторах, лодка была очень тихой, но три гидроакустических буя и вертолет с опускаемой антенной должны были засечь ее, если бы она затаилась у береговой линии, как полагал Карпов. А что если, подумал он…

* * *

В ту ночь с U-73 также выбрались двое водолазов — двое опытных пловцов, которые должны были разведать обстановку на берегу. Он узнал о таком трюке от другого капитана подводной лодки, который сделал так у побережья Норвегии — скрылся с лодкой во фьорде, а затем отправил людей на берег, чтобы оценить обстановку и следить за вражескими эсминцами. Когда станет ясно, что все чисто, они снова тайно вернутся на лодку.

Добравшись до восточного берега бухты, они поднялись на холм высотой в несколько сотен метров и расположились на его каменистой вершине, осматривая море на севере. Матрос Генрих Вальдманн вглядывался в бинокль, но не видел ничего в безлунную ночь. Затем внезапно в отдалении мигнул какой-то огонек, а затем раздался странный рокот.

Тогда он этого не знал, но это был вертолет Ка-40, облетавший позицию «Кирова», словно бдительный сторожевой пес. Как бы то ни было, он рассудил, что определил позицию вражеского корабля и направился вместе с помощником вниз по скалистому склону, чтобы вернуться на подлодку и доложить. Некоторое время спустя Розенбаум получил доклад, и у него похолодело внутри от мысли, что этот крейсер все еще был у него в руках.

— Видели признаки пожара или дым?

— Никак нет. Только какой-то странный гул, как от самолета. Еще видели ходовые огни.

Однако он ясно слышал взрыв и знал, что торпеда поразила цель. Но, видимо, ущерб оказался не настолько серьезным, как он надеялся. По крайней мере, мы его ранили, подумал он. Он должен будет остаться у берега, чтобы спустить водолазов и оценить полученные повреждения. Значит, будет возможность всплыть и дохнуть свежего воздуха. Затем мы сможем выскользнуть из бухты и снова подкрасться к нему. Вероятно, они думают, что я ушел и теперь хочу лишь убраться подальше. Но они ошибаются. Я намерен потопить этот корабль, за Клауса, за U-73, и за свою счастливую «семерку».

ГЛАВА 21

Незадолго до рассвета 13 августа 1942 года «Киров» все еще дрейфовал у северного побережья острова Менорка. Ремонт гидроакустического комплекса и проверка корпуса заняли еще шесть часов. Ка-40 обладал хорошей выносливостью, и мог продержаться все это время в воздухе. Хотя Федоров сожалел о потере авиационного топлива, он понимал необходимость и сам внимательно следил за возможными признаками присутствия вражеской подводной лодки, однако ничего не видел. Тем временем, Быко доложил о полном вводе в строй кормовой буксируемой антенный ГАК, и заверил его, что основная антенна в бульбе будет готова к полудню.

Направляясь обратно на ГКП, он задержался в лазарете, чтобы проверить адмирала Вольского. Золкин тоже был там, они просто разговаривали, как старые друзья. На подставке у койки адмирала стояла тарелка горячего супа.

— Федоров! — Улыбнулся Вольский. — Я надеялся, что вы зайдете. Что на этот раз? Подорвались на мине?

— Никак нет, товарищ адмирал. Нас пыталась атаковать немецкая подводная лодка.

— Немецкая подлодка? Похоже, вы хорошо в этом уверены.

— Я полагаю, что знаю даже, какая именно. И где она может скрываться сейчас.

— Узнали по своим книгам?

— Не только, товарищ адмирал. Однако я сделал достаточно обоснованное предположение. Мы выставили буи в районе, куда она могла направится по оценке Карпова, но ничего не обнаружили. Так что остается единственный вариант.

— Вы сказали об этом ему? Карпов очень напрягается, когда дело касается подлодок.

— Я полагаю, что капитан сейчас отдыхает. Вахту на ГКП несет Роденко, я направляюсь туда. Я хотел проверить ваше самочувствие, товарищ адмирал, а также доложить. Добрынин доложил мне, что реакторы стабильны, так что корабль также стабилен.

— Что вы хотите этим сказать?

— Товарищ адмирал, каждый раз, как мы перемещались — я имею в виду во времени — в активной зоне наблюдался странный нейтронный поток. Я полагаю, что это случалось несколько раз после того, как мы исчезли после ядерного взрыва. Я нашел странные упоминания об охоте Союзников на, предположительно, немецкий крейсер типа «Хиппер», несколько раз замеченный на курсе, которым мы двигались к Галифаксу.

— Верно, — сказал Вольский. — Я помню, вы говорили об этом. Все еще пытаетесь разобраться?

— Я думал о том, что это может случиться снова, товарищ адмирал. И, очевидно, случилось, почему же еще мы оказались здесь, посреди войны?

— Может, тогда скажем Добрынину немного побаловаться с реактором? — Подал голос Золкин.

— Что вы имеете в виду?

— Скажите ему подергать ручки или что он там обычно делает, и, быть может, мы опять переместимся. Тогда у нас не будет вопроса с прорывом через Гибралтар, а англичане смогут расслабиться и дальше драться с немцами и итальянцами, отцепившись от нас, несчастных русских.