Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Елена Ивановна оборачивается, узнает Костю, улыбается и кивает ему:

— Конечно, можно! Всем желающим можно.

Костя вспыхивает от удовольствия. Молодец Нюрка! И эта Елена Ивановна тоже, оказывается, ничего все-таки… Егорка, стоящий рядом, надувается и пыхтит.

— Ты чего? — нагибается к нему Костя, но тот выпучивает глаза и не отвечает.

Строй рассыпается, Миша и Тимофей подходят к Косте, через минуту подбегает и Нюра, которая успела о чем-то переговорить с Еленой Ивановной. Костя и Нюра идут к бабушке, потом домой.

Нюра попросила у Елены Ивановны разрешения в село не являться —

все равно отряд должен прийти к домику бакенщика, который будет отправным пунктом.

Утром Нюра варит обед, а Костя свободен. Он бродит по луговине, ловит кузнечиков и стрекоз: самых лучших он отдаст в школу для коллекции, остальных подарит Лельке — она любит всяких букашек.

Издали Костя замечает, как на противоположном откосе Гремячего яра показывается маленькая фигурка, быстро сползает, скатывается вниз. Он долго ждет, пока фигурка покажется на этой стороне — кто может идти к ним в такую рань? — но никто не показывается. Тогда Костя бежит к яру и заглядывает с обрыва вниз.

Там, на дне, барахтается Егорка. Прорезанные водой подмывы ступеньками сбегают вниз. Они почти в Егоркин рост, и, для того чтобы взобраться на каждую такую ступеньку, Егорка сносит комья глины в кучку, становится на нее, ложится на ступеньку животом, забрасывает ногу и, взобравшись, снова собирает комья глины, чтобы преодолеть следующий барьер. Он уже взмок, весь перепачкался глиной, но упрямо лезет вверх.

— Егорка, ты куда? Давай я тебе помогу! — кричит Костя.

Егорка поднимает голову, пыхтя и отдуваясь смотрит на Костю, но долго не отвечает.

— Я сам! — произносит он наконец и опять принимается за работу.

Костя ложится на землю и, свесившись, наблюдает за ним.

Егорка устал, комья глины под ногами у него разъезжаются, крошатся, ему приходится отыскивать новые. В довершение всех бед сверкающая перламутровая пуговица его отрывается, катится на дно яра, и лишенные единственной опоры Егоркины штанишки ползут вниз.

— Эй, герой! Штаны потеряешь! — хохочет Костя.

Егорка не отвечает. Зажав в кулаке пояс штанов, он сползает вниз за пуговицей. Карманов у него нет, девать ее некуда, в руке она мешает. После некоторого раздумья он впихивает ее за щеку и снова карабкается наверх.

— Так ты до вечера не вылезешь. Погоди, — говорит Костя.

Он сбегает вниз и подсаживает Егорку со ступеньки на ступеньку.

Взобравшись наверх, Егорка вынимает из-за щеки пуговицу и независимо говорит:

— Кабы не пугвица, я бы сам… Подумаешь!

— Да куда ты идешь?

— Треба, — коротко отвечает он и направляется к домику бакенщика.

— Горка-Егорка! — всплескивает руками Нюра, увидев его. — Ты зачем? А извозился-то! Где ж твоя пуговица?

— Вот, — разжимает кулак Егорка, придерживая другой рукой сползающие штаны.

— А ну, снимай! — командует Нюра. — Иди мойся, а я пришью.

Егорка послушно раздевается — Нюре он доверяет больше, чем Косте, идет мыться, а Нюра вытряхивает из его одежонки глиняную пыль, пришивает пуговицу.

— Это он с нами прилаживается. Ох и задаст ему Тимка, как увидит!.. Ты что, с нами хочешь? — спрашивает Нюра.

— Ага, — не оборачиваясь, отвечает Егорка.

— Тебя не возьмут, ты маленький.

— А я все одно поеду! — упрямо говорит Егорка и надувается.

— Ладно,

не надувайся. Идем поедим, а то нам скоро ехать надо.

Егорка беспрекословно идет следом и ест все, что подставляет ему Нюра. Он внимательно и неторопливо оглядывает все вокруг и слушает, но в то же время в нем непрерывно идет напряженная мыслительная работа. Силясь додумать или понять что-либо занимающее его, он перестает есть, даже затаивает дыхание, словно боится спугнуть ускользающую мысль.

Если в такую минуту его спрашивают о чем-нибудь, он выпучивает глаза и, не понимая, переспрашивает;

— Кого?

Костя и Нюра смеются, им обоим Егорка нравится. Нравится он и Ефиму Кондратьевичу.

— Самостоятельный мужчина, — усмехаясь, говорит он.

Возле Гремячего яра трубит горн, рокочет барабан. Нюра и Костя бегут навстречу отряду.

Впереди отряда шагает большелобый мальчик. В вытянутых руках он держит флажок.

— Это наш председатель совета отряда, Митя Дымко. Умный — просто ужас! Он как начнет говорить, всех забивает! — сообщает Нюра Косте. Здравствуйте, Елена Ивановна! Нам можно в строй, Елена Ивановна?

Они пристраиваются в хвост колонны.

Возле дома колонну встречает Ефим Кондратьевич. Костя и Нюра рассказали ему о специальном задании, но он, оказывается, знал о нем еще раньше: накануне он был в селе, и председатель колхоза договорился с ним, чтобы он присмотрел за рубкой и обеспечил перевозку ребят и лозы.

— Здравствуйте, Ефим Кондратьевич! Вы поможете нам переправиться? спрашивает Елена Ивановна.

— Мое почтение! Помогу, а как же. Вам одной на реке с этой командой трудно будет.

Строй рассыпается. Нюра подбегает к Тимофею:

— А к нам знаешь кто прибежал? Егорка ваш.

— Ну! — встревожено вскидывается Тимофей.

— Ага. Я, говорит, с вами поеду…

— Вот я ему "поеду"!

— Тато, а где Егорка?

— Да тут все время вертелся.

Тимофей, Нюра, а потом чуть не весь отряд начинают искать, но не находят — Егорка исчез.

— Что ж мы зря ищем, время теряем? — рассудительно говорит Митя Дымко. — Он, наверно, испугался, что ему попадет, и убежал.

— Ну да, испугаешь его, настырного!.. — недоверчиво тянет Тимофей.

Однако Егорки нет, и Елена Ивановна предлагает садиться в лодки. Их две. В меньшую на весла садятся старшие мальчики — с ними поедет Елена Ивановна. Большую должен вести Ефим Кондратьевич, и туда, ойкая и тараторя, забираются девочки. Одна из них проходит на нос, но только усаживается на широкую и длинную скамейку и опускает ноги вниз, на ворох стеблей привянувшего аира, как тут же с визгом вздергивает их и кричит:

— Ноги! Ноги!..

Никто ничего не понимает, но Тимофей догадывается сразу. Расталкивая девочек, он бежит на нос и из-под скамейки вытаскивает за ноги Егорку. Тот упирается, цепляется руками за весла, скамейку, но Тимофей молча и сердито отдирает его пальцы и тащит на берег.

Сначала все смеются, но лицо Егорки выражает такое отчаяние, он с такой мольбой переводит глаза с одного на другого и — видно по всему — так оглушительно сейчас заревет, что всем становится его жалко.

— А может, возьмем его, Елена Ивановна? — нерешительно спрашивает Нюра. — Мы за ним приглядим. Да, девочки?

Поделиться с друзьями: