Ого, индиго!
Шрифт:
– Я хочу улучшить карму. Чтоб следующее воплощение прошло с еще большим комфортом...
– Я хочу научиться любить...
– Я много думаю с детства на эту тему, но ничего не придумал...
– В жизни нет смысла. Борьба видов, не более того...
– Конечно мы умрем. И там узнаем, зачем это было нужно... Но здесь мы этого никогда не узнаем. Этот лифт работает в одну сторону...
– Говорят, после смерти можно вспомнить вообще все воплощения... В хорошем
В кабинете главного Илья читал свою сказку.
– Иногда в городе я вижу своих. К сожалению, это печальное зрелище. Наши – пестрое пятно в толпе. На Земле они быстро умирают от чувства собственного величия и гениальности. Мало кто выдерживает собственную индивидуальность и исключительность до конца. Наш главный враг – мы сами.
– Почему? – заинтересовался главный.
– Мы – старички с глазами младенцев. Или младенцы с глазами стариков! Земля действует на нас неважно. Вместо спасения мира многие любят фотографироваться на обложки журналов. Они любят ИГРАТЬ в звезд. Но в их глазах я вижу тот же страх и вопрос, который мучил меня с детства, – КТО Я?
– Ты нашел ответ?
– Наши души – дорого стоят. Наши перья – на вес золота. За нашу смерть хорошо платят. Мы заряжаемся от радуги, грозы и дождя. Но откуда такая печаль? Особенно ночью? Особенно, если несколько лет без сна? Мы – забытая на Земле экспедиция. МЫ ДОЛЖНЫ УМЕРЕТЬ, КОГДА НАМ ПРИКАЖУТ. Мы растворимся в звездной пыли блестящей темноты, оставив на Земле костюмы нашей последней роли. А ПОТОМ МЫ ВЕРНЕМСЯ. Как возвращаются птицы. Еще сто лет без сна.
– Здорово! – Главный редактор включился в ИГРУ. Ему нравилась сказка, в которую можно играть в реальном времени. Илья приободрился и совсем вошел в образ героя.
– Мы выполняем задание, про которое ничего не помним. Погружение в иную реальность оценят только редкие специалисты. Выращенные в специальных лабораториях для того, чтобы нас убить. Мы – наивные, как дети. И мудрые, как ангелы. Но мне так грустно видеть своих на улицах этого города.
– Почему?
– В их глазах – сигнал SOS. Погибшие корабли, дрейфующие шлюпки. Мы – дети большой игры.
– Кто мы?
– Наша личная революция – прорыв в четвертое измерение. Наши – и есть ДВЕРЬ. Проводники в тончайшие коридоры театра зеркал. Они дают в руки нить, по которой можно пройти на следующий этап ИГРЫ. Они – часть магии этого мира.
– Зачем?
– Мы приходим сюда выполнить свое предназначение, зажечь свечу надежды. Наш враг – усталость. Наша религия – свобода. До конца дней мы остаемся детьми и верим в любовь с первого взгляда. Верим, что откроется ДВЕРЬ лифта, а там ОНА. Но лифт приходит, и там стоит кто угодно, кроме той, которую ждешь всей наивной душой поэта.
– И все-таки... – лукаво улыбнулся редактор. На удивление, он отлично понял Илью.
– У наших – родственная лампочка в глазах. Мы и есть СЕТЬ – Хранители огня. Те, кто знает законы этого мира, помнят прошлое, настоящее и будущее. Нас снарядил в далекое путешествие мир, который сверкает только во сне как северное сияние. Мы – волшебные люди. Но почему мне так грустно видеть своих на улицах этого города?
– Почему?
– На небе нет ада. Ад – это Земля. Мы выживаем там, где выжить
невозможно. На нас с детства объявлена охота. И каждый, кто захочет, может направить удар против нас.– Отличное начало! Очень перспективно! Здесь и огонь, и вода и медные трубы! Герой сознательно идет на жертвоприношение! Отличная сказка! Я доволен!
Ксюха мешала Динке писать сказку. Хотя Динка и сама не понимала, кому и зачем нужно ее творение. Ксюха крутилась перед зеркалом в черном платье в горох и накручивала на руку ярко-рыжие пряди-кудри. Она с состраданием наблюдала за попытками Динки соответствовать правилам Большой Жизни. Шансы на успех таяли с каждой минутой. Энергия уходила, а десант с гуманитарной помощью не спешил высаживаться на территории Динкиной жизни.
– Пересмотри фильм «Бесприданница». Откроешь для себя много нового. – Ксюха выбрала строгое платье в горох.
– Что, например?
– «Лариса Дмитриевна, пляши!»
– Что это?
– Вспомни – Лариса Дмитриевна – измотанная неврастенией, истерией, плохим шампанским, отрыжкой, плачевным финансовым положением, отвратительным женихом. Не женщина, а русская мечта. Не девочка – фея! Помнишь великолепную сцену на корабле?
– Если честно – не очень!
– Рядом с истерзанной женщиной собрались откормленные русские мужчины. Они хлопали в ладоши и кричали, «Лариса Дмитриевна, пляши! Просим!»
– И что?
– Она плясала! Она плясала, плясала, плясала.
– И что?
– А наутро он сказал: «Простите, Лариса Дмитриевна, я не свободен!»
– Обидно!
– Не то слово! Она же хорошо плясала. Надеялась на понимание. Что никто тяжелобольную женщину не заставит плясать просто так.
– Это бесчеловечно!
– Есть какое-то особое изощренное удовольствие мучить женщину на грани нервного срыва. Это гораздо интереснее, чем отрывать крылышки жуку или бабочке. В страдании женщина становится особенно красива.
– Вывод?
– Если видишь очень красивую женщину – знай, ей очень плохо. Момент женской агонии ценится эстетами практически так же, как рыба фугу. От того и другого можно умереть.
В «Окнах» за деревянными столиками, на деревянных пеньках сидели молодые блондинки-ветрогонихи и строили Илье глазки. Илья ушел в себя и вроде не замечал отчаянного нападения на свою территорию. Кеша собирался с мыслями – обдумывал первую фразу знакомства, но его благим намерениям не суждено было сбыться.
– Кеша, а ты веришь в пустоту?
Вопрос оказался с подвохом. Знакомиться с блондинками пред лицом вечности было неудобно.
– Илья, о чем ты! Где ты видишь пустоту?
– Она есть! Липкая масса пустоты, которая делает ничтожным все, к чему дотрагивается своей скользкой лапкой!
– Пустоты нет! Знаешь, почему была так популярна красная кнопка на ядерном реакторе? Ее мог представить даже ребенок. Он боялся ядерной войны, потому что кнопка была очень реальна! Пустоту представить невозможно!
– Пустоту можно представить! Пустота существует, как я или ты. Она чувствует, у нее есть свое течение, сознание и намерение.
– Ты бредишь! – поразился Кеша ухудшению состояния друга.
– Сам ты бредишь! – обиделся Илья. – Я слился с пустотой! Сейчас я знаю про нее все.
– И зачем ты это сделал? – ехидно спросил Кеша.
– Я читал в сказках, что волшебная страна героев располагается за долиной пустоты. Каждый герой, как мог, пересекал этот смутный отрезок своей жизни. Чтобы добраться до берега, где исполняются желания, герои должны были сохранить хотя бы воспоминание, зачем они отправились в путь.