Огонь и ветер

— Лхус, — почти беззвучно ответил Ит, продолжая смотреть куда-то мимо Кира.

— Что?..

* * *

— Ит, может быть, что-то другое? Чай, сок? — От напряжения у Кира вздулись вены на лбу — он не верил, что ему удалось «стронуть» ситуацию.

Что «псих» ответил.

— Лхус, — снова повторил Ит.

— Ясно… Да, лхус тоже был бы очень кстати, — осторожно согласился Кир. Покивал. — Он вкусный. Рыжий всегда ягодки съедал, помнишь? Сто лет мы лхуса не видели, как пошла вся эта бодяга на Терре. Да, согласен…

В комнату вошла Берта.

— Кир, там тебя ребята зовут, — спокойным голосом сказала она. — Ты к ним подойди, а я тут посижу. Хорошо?

Кир кивнул и вышел. Конечно, они слушали комнату, и это правильно, это делается постоянно. Из комнаты он вышел нарочито спокойно, но вот через зал рванул уже бегом.

В общей гостиной его встретили Скрипач и Ри — с вытянувшимися лицами, а Скрипач ещё и бледный, как снятое молоко.

— Так, и чего? — с порога спросил Кир.

— Ничего, — выдавил Ри. — Эндемик. Его сюда пять тысяч лет не ввозили. Можно купить через транспортников, но…

— Но это будет стоить столько, сколько стоит жильё и жрачка для нас всех за месяц, — закончил Скрипач. — Думать, впрочем, нечего. Кто со мной к транспортникам?

— Рыжий, стоп! — взмолился Ри. — Они нас тут же сдадут Официальной!

— Во-первых, не обязательно, во-вторых, совсем не факт, — с вызовом возразил тот. — Мы можем сделать покупку анонимно.

— И переплатить ещё двадцать процентов?!

— Да, блин, переплатить!!!

— Слушайте, не орите, оба, — взмолился Кир. — Купить однозначно надо, тут спорить не о чём. Но давайте попросим кого-нибудь из знакомых! Здешних, местных. Их-то никто не будет проверять!

— Кир, спасибо. — Ри закрыл лицо ладонью. — Мы что-то оба разум потеряли.

Скрипач уже разговаривал с Марком — тот снова дежурил у дочери в приёмной, и согласился.

— Марк едет, — сообщил Скрипач. — Ри, ты не смотрел, сколько примерно времени это займёт?

— Дорога туда и обратно, договор, ожидание — всего часов шесть, если повезёт, и восемь, если придётся ждать на таможне, — Ри уставился в открывшийся перед ним терминал. — В общем, до ночи, считай. Сделаем следующим образом. Вы с Марком сейчас же на терминал. Мы будем дежурить и держать вас в курсе. Фэба я сейчас вызову. Может быть, он придумает что-то ещё.

Скрипач кивнул.

— Кир, идём, — позвал он. — Марк сразу пойдёт вниз, сказал, что закажет машину.

— Деньги выведи, — подсказал Кир.

— Я сам выведу, идите, — Ри смахнул послушно растаявший терминал. — Только бы это и в самом деле сработало… Кир, погоди! Забыл спросить, как это вообще получилось? Я не следил в тот момент.

— Ну, стал ему про еду рассказывать, — пожал плечами Кир. — Про Терру. Про то, как Берта и Рыжий готовили. А что?

— Ничего. Всё, бегом.

— Мы только на секунду к нему заглянем, — предупредил Скрипач.

— Я с вами.

* * *

Берта сидела на том же месте, где сидел до неё Кир, и гладила Ита по руке. Тот продолжал смотреть в пространство, но, кажется, взгляд его немного изменился.

— Бертик, что? — тихо спросил Скрипач.

— Ни на какие вопросы больше не отвечает. Только на «что ты хочешь».

— Но отвечал?

— Да. То же, что и Киру. Про лхус.

Скрипач подошёл к Иту, положил ему ладонь на плечо.

— Родной, мы с Киром сейчас смотаемся туда, где можно купить рибир, и привезём, хорошо? — спокойно спросил он. Ит не ответил. — Надо подождать. Сейчас Бертик с тобой посидит, потом Фэб, ты немного поспишь — и мы вернемся. Договорились?

Ит молчал.

— Ну, мы поехали, — Скрипач улыбнулся. — Постараемся побыстрее.

* * *

Дальнейшие шесть часов напомнили Ри какую-то военную операцию. Оба Мотылька сели «на связь», чтобы дать возможность Ри позаниматься со счётом, и периодически докладывали, как там дела у Скрипача и Кира. В результате Ри умудрился продать часть мебели, которую они не использовали, и — с благословения Фэба — комнату, в которой тот жил: удалось выиграть денег ещё на неделю для всей семьи. Берта, Джессика и Фэб по очереди дежурили с Итом, но добиться ещё чего-то, кроме ответа про лхус, у них не получилось. Фэб спокойно объяснил, что это нормально, что всё сразу не бывает и что нужно набраться терпения. Если дело стронулось, то это означает, что баланс уже нарушен, и нарушен не в сторону провала, а в сторону… в общем, в нужную сторону. Возможно, ощущения или вкус сумеют подтолкнуть мозг туда, куда требуется, тогда процесс пойдёт быстрее.

— А сколько вообще занимает этот процесс? — поинтересовалась Джессика.

— По-разному. От суток до месяца. Главное, что он начался.

Они говорили вполголоса, сидя в уголке у входа, а с Итом сейчас занималась Берта. Она давно заметила, что ему нравится, когда его расчёсывают и сейчас именно это и делала.

— Вот такое у нас семейство… неправильное, — говорила она, проводя щёткой по его волосам. — В русском клане, у нормальных людей, всё наоборот. У женщин волосы длинные, а у мужчин — короткие. А у нас — я с ёжиком на голове, а вы оба — с патлами, и спасибо, что не до середины спины, как раньше. Но что поделать, если я не люблю длинные волосы, а вы оба терпеть не можете короткие? Ты же знаешь, почему я длинные не люблю. Папа меня в детстве всегда расчёсывал и заплетал косички. Уже даже когда я в школе училась. Не знаю, почему именно он… у мамы как-то хуже это получалось. И для меня длинные волосы — это словно папа… когда он умер, я волосы отрезала коротко-коротко и больше не отращивала. Ладно, неважно… Надо будет тебе косичек наплести. Смешно получится. Вот поправишься, и ходить тебе с косичками, точно говорю. А мы с Киром будем умные, с короткими волосами. Потому что… помнишь поговорку — волос длинный, ум короткий? Впрочем, Ри эта поговорка не подходит…

— Берта, я следующим, — предупредил Фэб. — Сходите, перекусите, пока можно.

— Потом будет нельзя? — удивилась Джессика.

— Понятия не имею, — пожал плечами рауф. — Но лучше всё-таки перекусите. И Ри с Мотыльками притащите что-нибудь. Я вас через двадцать минут жду, обеих, не уходите надолго. Дверь не закрывайте.

Когда они ушли, он отвёл Ита к постели, уложил — по его мнению, четыре часа в кресле было многовато. Сел рядом.

— Может, ты меня сегодня прогонишь, — сказал Фэб едва слышно. — Если так… то так тому и быть. Я очень хочу, чтобы ты проснулся, родной. Чем бы это ни кончилось, я хочу, чтобы ты проснулся и снова был… собой. И ещё я очень надеюсь, что мои слова ты сейчас понимаешь, точно так же, как понял слова Кира про чай и лхус. Они все, как мне показалось, считают мою веру глупой. А я не могу не верить. Богу — не могу не верить. И я сейчас прошу Бога — за тебя. Чтобы он тебе помог. Чтобы ты справился. Справился и вернулся к нам.

* * *

Кир и Скрипач приехали в первом часу ночи. Марк хотел пойти с ними, но его вызвали, и он с великим сожалением покинул их компанию — ему, конечно, тоже интересно было узнать, чем всё кончится.

— Цирк с конями, — констатировал Скрипач, когда они вошли в квартиру. — Но Марк — это нечто. Десять процентов скидки выбил. Наплёл с три короба — что лхус, оказывается, его пациенту нужен, причём именно как лекарственное растение.

— Ну, вообще-то он тонизирует, конечно, но я бы не назвал его лекарством, — заметил Фэб.

— Тебя не спрашивали, — огрызнулся Скрипач.

— Извини.

Они всё ещё хамили. Но уже гораздо меньше, чем раньше…

— Рыжий, заваришь? — спросила Берта.

— Конечно. Они ещё и чайник дали, и чашку. Как бонус. Мы взяли тот, что подешевле, но всё равно… — Скрипач зажмурился. — Если не получится, мы через месяц поедем работать сборщиками.

— Мы в любом случае через месяц поедем работать сборщиками, — возразила Берта.

— Ты не поедешь. У тебя работа тут, — строго сказал Скрипач. — И нога.