Огонь на поражение

«Вихрь» дернулся от отдачи, выплюнув усиленный унитар. Твердосплавная тяжелая пуля с урановым сердечником навылет прошибла несколько оказавшихся на пути обломков плит и облицовочных панелей и в конечной точке траектории с такой же легкостью прошила череп одного из пиратов. Я тут же перевел прицел на следующего противника и почти мгновенно выстрелил. Результат вновь превзошел ожидания – притаившийся за куском фундамента бугай сложился пополам и уткнулся лицом в землю. Второй пошел! Так, кто у нас следующий? Я успел положить четверых пиратов, прежде чем они заподозрили неладное. После пятого попадания кто-то меня вычислил и обстрелял из автомата. Пули прошли подозрительно близко, и я почел за благо сменить позицию. В быстром темпе отполз от старой лежки метров на двадцать в сторону и принялся удовлетворенно наблюдать, как унитары клюют стволы пальм и сшибают кусты на том месте, где я прятался полминуты назад. С новой позиции удалось поразить только троих. Впрочем, на большее я и не надеялся, сразу после третьего выстрела врубил усилитель и бодрым кабанчиком ломанулся в глубь зарослей. Там я заложил широкий крюк и выбрался к обрезу «зеленки» на противоположном фланге. Отсюда противник был виден даже лучше, не понадобилась дополнительная картинка со сканеров ребят.

– Пятый, как слышишь, прием!

С моей позиции Борисов не просматривался. Судя по схеме боя, он укрылся с противоположной стороны рубки и прижимал огнем противника. Кысь с крыши обзор имел куда лучший и унитаров не жалел, отвечал короткой очередью на любое движение. Пираты азартно палили в ответ, причем столь плотно, что защитное поле работало уже чуть ли не в постоянном режиме. То и дело ответные выстрелы парней отражались от внутренней поверхности силового пузыря и рикошетили с дьявольским визгом, но с этой напастью приходилось мириться. Судя по мерцанию призрачного купола в момент контакта с пулями, генератор долго не протянет. Сколько тут у нас натикало? Ага, еще пять с небольшим минут.

– Синий-один, прием! – вызвал я Юциуса, не надеясь в общем-то на ответ.

– На связи!

– Что с маяком? – Не прерывая разговора, я взял на прицел особо рьяного пирата и нажал на спуск. Обломок стены за его головой расцветился брызгами крови напополам с крошками пенобетона, и почти обезглавленное тело кулем свалилось на землю. – Управление перехватили?

– Практически, – буркнул майор. – Перенастройка идет успешно, еще две минуты. Потом пара минут на тест, и готово.

– Вы сможете доделать самостоятельно?

– Что у вас там?

– Ребят прижали, можем не успеть смотаться, – пояснил я, выцеливая очередную жертву. – Млять! Красный-четыре, гранатометчик на три часа!!!

Один за другим три унитара, без пауз. Последним выстрелом удалось зацепить фигуру с характерной трубой на плече, и граната ушла косо вверх, безвредно рванула в высоте. Незадачливый гранатометчик тут же разлетелся на крупные ошметки, словив пулеметную очередь.

– Кысь, не спать!!! Прижали нас, Синий-один! – Блин, некогда объясняться, вон еще лезут! – Берите на себя управление, нам нужно срочно уходить из рубки.

Ох ты ж падла! Засекли-таки! Я чудовищным прыжком, усиленным сервоприводом, ушел из зоны поражения гранаты, но несколько осколков меня зацепили, срикошетив на излете от защитного поля. Перекатившись пару раз, я укрылся за толстым стволом полупальмы-полукипариса – странный гибрид, однако! – и затаился на время. Пусть успокоятся немного. Далеко бежать нет смысла, а сразу стрелять чревато – тут же вычислят. Лучше выждать.

– Синий-один, как слышите, прием!

– Красный-один, не выйдет, – устало произнес Юциус. – Радиорубка на базе как ретранслятор. Без нее ничего не получится.

– А, мать ее! – выругался я в сердцах. – Константинов, отвечай!!!

– Четвертый на связи, – недовольно пробурчал наш главный хакер. Как же, от работы отрываю. – Занят я!

– Закрывай лавочку, сейчас вас накроют!

– Мне нужно еще три минуты, – отчеканил ефрейтор. – Веду «Орбиту» к цели. Обеспечьте время.

Н-да, а ведь он прав. Чего-то разволновался я излишне, а офицеру это по чину не полагается. Есть приказ, и его надо выполнить. Смерть – досадная помеха. Мои же слова, не далее как позавчера мичману Литке втирал. Ну что, понеслась?!

– Кысь, Борисов, беглый огонь! Отвлеките их на себя, мне нужно…

Договорить я не успел – в дальнем конце базы, где всего четверть часа назад располагались ангары авиатехники, раздался громкий треск, сопровождаемый ревом движка, и из груды хлама вырвался на волю покореженный глайдер. Несмотря на потрепанный вид, в воздухе он держался уверенно. Выкрутив увеличение на максимум, я разглядел под одним крылом вполне исправную турель скорострельной пушки, под другим на пилонах висела пара ракет. Зависнув на секунду на месте, аппарат повернулся носом в нашу сторону и решительно рванул к радиорубке.

– Кысь, гранатомет готовь!!! – заорал я и принялся лихорадочно всаживать унитар за унитаром в фонарь кабины.

Черт с ней, с маскировкой! Сбить наводку любой ценой! Иначе уже через несколько секунд от нас мокрого места не останется.

Маневр мой не остался незамеченным. В опасной близости засвистели унитары, несколько клюнули ствол гибрида, одна ударила в плечо, но срикошетила от силового поля. Я не обращал на это внимания, пока «вихрь» не щелкнул вхолостую. Откатившись от спасительного дерева, я умудрился в движении выщелкнуть опустевший магазин. Затем несколькими мощными прыжками на сервоприводе ушел из засвеченного сектора, укрылся в слепом пятне за свечкой радиорубки. Воткнул магазин с уэсками, перевел дух и осмотрелся. Мой демарш возымел действие – нервы у пилота не выдержали, и он слегка отвернул от цели. Клюющие бронестекло усиленные унитары все же не шутка, впечатление производят зверское.

Образовавшейся заминкой поспешил воспользоваться Кысь – он торопливо выпалил из «горыныча» кумулятивной гранатой. Однако летун на это среагировал, дернув машину, и болванка впустую прошибла правую плоскость аппарата. Дыру в крыле никак нельзя было назвать критическим повреждением. Ход перешел к пилоту глайдера, и тот сполна воспользовался предоставленной возможностью. Скорострельная пушка выплюнула рой снарядов, и те с легкостью прошили радиолокационный модуль. Защитный пузырь замерцал, отразив несколько унитаров, потом мигнул последний раз и истаял без следа – генератор сдох от перегрузки. Следом с пилона сорвалась ракета, однако в цель не попала – видать, систему наведения повредило обломками в ангаре.

– Константинов!!! – проорал я, выкатываясь из мертвой зоны.

Навел подствольник на глайдер, выжал спуск. Болванка гранаты вонзилась в днище машины, вспухла облачком разрыва, но аппарат даже не дернулся. Я лихорадочно воткнул в приемник следующий заряд, перекатился, спрятался в тени. Иллюминация вокруг была такая, что я напрочь забыл о стоявшей на дворе ночи. Но тени в таких условиях предметы отбрасывали четкие, чем я в данный момент и воспользовался.

– Е… ще… од… на… ми… – прохрипел ефрейтор и булькнул кровью.

– Юциус, держи связь!!!

– Принял.

– Кысь, бей…

Ответом мне стал сдвоенный грохот разрывов – граната, которую выплюнул «горыныч» нашего специалиста по тяжелому оружию, попала прямехонько в фонарь глайдера, и одновременно с ней в радиолокационный модуль угодила легкая болванка, выпущенная из подствольника кем-то из нападавших. Следующая секунда растянулась чуть ли не в вечность – я увидел, как Кысь упал на колени под ударами унитаров в силовое поле костюма, а прямо на него рухнул объятый пламенем глайдер. В то же мгновение волна спрессованного воздуха ударила меня в грудь, отбросила в кусты, и следом за ней обрушился ворох обломков. В глазах почернело, и я на долю секунды потерял сознание.