Огонь с небес

Вот так. Так – и никак иначе.

Машина тормозила. Потом начала вилять – елочка. Все правильно – для невозможности силового прорыва.

Скорость упала до скорости пешехода.

Остановились…

Сдать нас – проще простого. Тому же Кузьме. И если это будет так – то пусть так и будет. Потому что где-то должен быть конец угнездившегося предательства. Если и Кузьма предаст… значит, я думал о России и о населявших ее людях много лучше, чем есть на самом деле. И всю жизнь сражался не за то дело.

И это мое дело. Личное. Я не могу его перепоручить никому. По таким долгам – платят лично…

Ощущаемые на уровне шестого чувства шаги. Размеренные. Понятно, проверяют, нет ли под днищем взрывного устройства. Один с большим зеркалом-площадкой, второй – сопровождает его, прикрывает.

Кто-то задевает сталью о контейнер. Адреналин брызжет в кровь.

Шаги.

Едва слышный звук сзади. Металлический.

Проверяют целостность пломб.

Кажется, идут дальше…

Двигатель снова работает. Машина медленно трогается…

Поехали…

Снова едем. Медленно, на базе скорость должна быть ограничена, если эта база живет по армейским законам. Странно. Но я не воспринимаю ее как свою почему-то. Хотя идея была моя – организовать тренировочную базу, наподобие той, которые работают в южных штатах САСШ для тех, кто отправляется в Мексику. Даже стрелки, работающие на правительство, не брезгуют повысить там квалификацию.

Туркестан. Точка-2, Отдельный учебный центр ночь на 06 марта 2017 года

Отдельный учебный центр, начинавшийся как скопление списанных грузовых контейнеров на афганский манер, всего за пару лет разросся в нечто намного более серьезное, чем даже задумывал его создатель, адмирал Воронцов. Он превратился в гибрид крупной логистической базы и опорной точки как минимум батальонного уровня. Возможно, даже и полкового.

Бетонные блоки, которые тут были в изобилии и стоили копейки, километры колючей проволоки, МЗП [55] , шлагбаумов, сторожевых вышек, контейнеров, земляных валов. Контейнерные блоки для отработки штурмовых действий, выкопанные экскаваторами многоуровневые стрельбища. Неподалеку была выстроена целая деревня для отработки штурмов и патрулирования. И все это работало и приносило неплохой доход. Производители оружия платили за то, чтобы их орудие было представлено здесь, ведь если оно будет представлено здесь – его купят офицеры, контрактники и казаки, а дальше – ринется скупать и простое население, чтобы «купить автомат, как у этих». Здесь же была одна из лучших в России площадок для испытания оружейных новинок. И если тот же Дегтяревский пулеметный производил новую версию «ПКМ» из пушечных марок стали и с более длинным и тяжелым стволом – она оказывалась здесь бесплатно, только для того, чтобы получить отзывы десятков, а то и сотен квалифицированных пользователей. И если Сестрорецкий выпускал новую снайперскую винтовку – ее везли сюда.

55

Малозаметное препятствие. Очень неприятная штука, может машину остановить, не то что человека.

В этот вечер капитан второго ранга российского императорского флота Каляев стоял на крыше трехэтажного, собранного из морских контейнеров, здания с бокалом полугара в руке и невидящими глазами смотрел вдаль.

За все надо платить. За все. И если хочешь отобедать с дьяволом – готовь большую ложку.

Они все-таки обманули адмирала Воронцова, им удалось это сделать. План предложил покойный уже Панкратов – адмирал долго жил и работал в САСШ, а Панкратов был знаком с людьми, которые работали там на холоде – собственно говоря, он и сам готовился по этому направлению, пока в Персии все не пошло кувырком. Он сказал, что американцы оценивают работу по цифрам и статистикам и считают, что если система работает нормально, если цифры и статистики улучшаются, то нет необходимости в ее инспектировании. Тем более если нет времени на это.

Это сработало. Ежемесячные отчеты были все лучше и лучше, и адмирал здесь был всего два раза. И так ничего и не понял.

Проблема в том, что Панкратов был мертв. Почти все, кто работал в Кабуле, были мертвы. И остался один он, Каляев.

Собственно говоря, единства не было никогда, и если представлять их общество как нечто со своей иерархией, подчиненностью, единоначалием – это будет крайне глупо и неправильно. Единство было только в одном: сильное, всепроникающее государство им мешало, и с этим надо было что-то делать. Ненавидели они и монархию, но вот в отношении того, что с ней делать, расходились, и сильно.

Саид Алим-бек хотел независимости, выхода своего края из-под диктата России и создания собственной нефтегазовой монархии, а потом и расширения ее чуть ли не до Волги. Тамерлан гребаный! Его привлекли в группу, потому что нужны были деньги, немалые деньги, и относительно безопасное, с ограниченным контролем, место, где можно было делать дела. Много о себе возомнивший князек даже не знал, что у тех, кто работал в Санкт-Петербурге, он стоял одним из первых в списках на уничтожение.

Группа Панкратова стояла отдельно: несмотря на то, что он был невысок званием, он контролировал немалые деньги и умело их приумножал. Каляев даже примерно не мог прикинуть, сколько денег в деле – но никак не меньше миллиарда рублей. Панкратов ненавидел монархию, но выступал против военной диктатуры, считая, что парламент британского типа и премьер-министр, назначаемый им – при сохранении конституционной монархии, – вполне оптимальный расклад для России. Правильно, с его-то деньгами. В последнее время он резко выступал против каких-либо активных действий, считая, что обстановка позволяет зарабатывать деньги и так: из симпатизирующего троцкизму парня, пробравшегося в армию, он превратился в коррупционера и лидера преступной организации, переметнувшись с крайне левых на крайне правые, погромные, взгляды. Собственно говоря, потому до сих пор был жив адмирал Воронцов – Панкратов доказывал, что рано или поздно он сам придет в организацию.

Санкт-Петербургская группа – это были офицеры-антимонархисты с радикальными и крайне агрессивными взглядами. Часть из них были бывшими «панкратовцами», разочаровавшимися в лидере и предпочитающими действовать самостоятельно. Это они убили Его Величество, Императора Николая Третьего, что стало последней каплей между двумя лагерями. Панкратов едва не приказал убить их, настолько он был в ярости.

И был он, Каляев.

Волей-неволей, он был чужим среди своих и своим среди чужих. Начиная в группе Панкратова, он постепенно разочаровался в своем лидере, жадном и жестоком, прикрывающем красивыми словами совсем даже неблаговидные дела. С теми деньгами, которые у них были, они могли сделать не одну, а десять революций, каких угодно, демократических, троцкистских, анархистских. Панкратов говорил – не время, мало денег, стоит только нам… как нами займется полиция. Не все и не сразу поняли, что под красивыми словами скрывается банальная жажда наживаться.

Он отошел от Панкратова, но по совету одного из столичных заговорщиков – генерал-майора Латыпова – на словах остался верен ему, чтобы наблюдать и предупредить, если что-то пойдет не так. От Панкратова можно было ожидать всего. А его связи с террористами, с наркомафией давали ему доступ к самым опытным и жестоким убийцам на Земле.

Вот только судьба на очередной раздаче сдала ему каре тузов.

Он знал о впавшей в немилость царской фаворитке, живущей рядом, в специально построенном для нее доме, с удивлением узнал и о том, что к ней ездит адмирал Воронцов, и вроде как там все очень даже… матримониально. Но он впал в совершеннейшее изумление, когда эта бывшая царская фаворитка пришла к нему и предложила ему деньги. Большие деньги. Огромные деньги. Совершенно немыслимые деньги даже по меркам Панкратова.

За то, чтобы уничтожить монархию и Романовых.

Она сказала, что у нее на счетах за границей – два миллиарда рейхсмарок. Господи… это же… два с половиной миллиарда рублей. У нее одной! Деньги, которыми можно распоряжаться совершенно свободно.

Немного придя в себя от этой мысли, он принялся за разработку плана.

План был примерно такой: «революция в революции». Он все-таки был неглуп и понимал, что в одиночку, вообще без какой-либо организации, он не способен продвинуть этот проект дальше… дальше собственной могилы. Потому что стоит хоть единому человеку узнать о бесхозных двух миллиардах марок – как все забудут про революцию. И начнут более увлекательное дело – охоту за деньгами.

На самом деле – денег было больше, почти вчетверо. И это я о них сказал, и я же – помог их получить.

Вот так бывает.

По слухам, Панкратов убил всех своих бывших сослуживцев, потому что они что-то знали. Что же будет, если он узнает о вдесятеро большей сумме?

Любой носитель такой суммы должен иметь возможность легально и эффективно защититься от банального физического насилия. Этого не было, а значит, и какие-то прямые планы исключались.