Огонь с небес

Машина развернулась окончательно и тяжело пошла по проезду между ангарами, набирая ход – солидно, увесисто пошла, как набирающий скорость на взлетке стратегический бомбардировщик…

– Куда?

– За ними, б…! Помнишь выезд?

– Да!

Им деваться некуда – они пойдут к дороге на Кабул. Потом скроются. А нам придется за все отвечать…

Ублюдки…

Мы свернули, затем вырулили на южную дорогу из Центра, она уже была блокирована бронированным «АМО» и, возможно, гранатометчиками. Я навалился на пулемет, открыл огонь, уже не заботясь о том, что будет со стволом, первыми же выстрелами мне удалось поджечь бронемашину – бак вспыхнул с гулким хлопком, и начало растекаться дымное, солярное пламя…

– Давай на них!

Не знаю, на что рассчитывали курсанты, пытаясь нас блокировать «АМО» – видимо, на то, что мы не решимся на таран. Решились – Араб решительно бросил машину вперед, до предела выжимая газ, а потом слева полыхнуло нестерпимо яркое пламя – он выбросил в окно светошумовую, и она рванула, ослепляя бойцов засады. По машине барабанили пули, стреляли как минимум из двух пулеметов, стреляли неприцельно, сослепу – но по закону больших чисел попадали и в нас, если бы не бронированная машина, мы оба уже были бы мертвы. Мимо прошла одна серая трасса, другая – гранатометчики стреляли в нас, но попасть в быстро движущуюся по направлению к тебе цель намного сложнее, чем стрелять вдогон, не верите – попробуйте сами на охоте. Да еще и граната, ослепившая их. Араб таранил баррикаду гениально – он ударил не по бронированному «АМО», а по углу ангара из легкого сплава, надеясь снести его и протиснуться на свободу. Меня бросило вправо, машина с жутким треском врезалась в ангар, снося и сминая его бок, нас повело вправо – но набранная скорость и почти семь тонн веса позволили нам на инерции протиснуться на свободу. С жутким треском мы вырвались, нам стреляли вслед…

– Впереди слева!

Там был блокпост на выезде, достаточно укрепленный, но он был укреплен против прорыва снаружи, пулеметы и автоматические гранатометы невозможно было повернуть на сто восемьдесят градусов. Я открыл огонь из крупняка, ствол которого уже дымился, отсекая короткие очереди по укреплениям и выбирая из них искры. Что-то с хлопком рвануло, показалось пламя, дежурившие на блокпосту разбегались, стреляя по нам, а кто-то и просто бежал, надеясь укрыться до того, как его настигнут разрывающие человека пополам пули.

С ходу проломили шлагбаум, я быстро разворачивал пулемет на случай, если кто-то уцелел и попытается открыть огонь нам вслед из чего-то типа «НСВ». Перед блокпостом громоздились бетонные блоки, но они были расставлены так, чтобы через них могла протиснуться грузовая машина, и Араб лихо ввинтил машину в лабиринт, маневрируя между блоками. Я прекратил огонь – если бы кто-то остался у пулемета, он бы уже открыл по нам огонь.

– Вырвались!

Машина гудела, ревела, но шла…

Мы не успели отъехать и на километр, как небо прочертили огненные полосы – и там, где была база, один за другим начали вставать разрывы, сливающиеся в ночи в одно мерцающее зарево. Работал «Град»…

– Они слева! Слева! – заорал Араб.

Я перекинул пулемет налево. Тут дорога делала что-то вроде крюка, объехать напрямую было нельзя – слишком крутой склон. И там, в приборе ночного видения, я увидел две машины, идущие так быстро, как только позволяла дорога. Они шли без огней: первая – внедорожник, бронированный и вооруженный, а следом за ним, впритык, – вооруженный пикап…

– Тормози!

Араб тормознул так, что меня бросило вперед, из-под колес полетел гравий. До этих ублюдков больше километра, в ленте, как я уже понял – каждая пятая трассирующая, но пулям лететь до цели больше десяти секунд.

– Уйдет, мать их!

– Не уйдут!

Первую очередь я пустил как пристрелочную – и тут же понял, что пристреливаться некогда. У меня секунд двадцать, не больше, пока они находятся в зоне обстрела. Я пущу пристрелочную, потом буду ждать попаданий, потом опять открою огонь – не пойдет…

Я открыл огонь «на глаз», пытаясь «методом тыка» нащупать врага, нащупать его пулями. Короткие очереди, каждый раз с новым упреждением…

– Противник слева!

Вооруженный пикап, сопровождающий внедорожник, остановился, разворачивая на нас свое оружие. «Егерь» продолжал двигаться, внедорожник, кажется, даже увеличил скорость. У нас были хорошие монокуляры – но и у них тоже. Ночь не помогала никому.

Я выпустил новую очередь – и в этот же момент заработал крупнокалиберный на пикапе… похоже, «КПВТ». Из воронкообразного пламегасителя вырвалось пламя…

– Ублюдки…

– Попал!

Пулям с пикапа лететь до цели было столько же, сколько и моим, но я открыл огонь раньше, чем они, и уже примерно понял поправку, а им еще надо было пристреляться, да с ходу. Одна из пущенных мной очередей угодила в цель. Я увидел искры на пикапе, потом как в него врезается трассер – и понял, что пикап обезврежен. Но на всякий случай дал еще одну очередь с теми же поправками.

Не дожидаясь команды, Араб рванул машину с места…

– Секи по сторонам!

– Уже!

Развив совершенно безумную для идущей под гору дороги скорость, мы мчались вниз, думая только об одном – не дать уйти. Расплатиться. С этим – с первым, а дальше и все остальные. Падлы, если их сжечь на костре – это и то не искупит того, что они натворили…

– Проходим пикап!

– Вижу!

Пикап дымился, был сорван капот и повреждена кабина. Никто по нам не стрелял, если кто-то и выжил, то он предпочел смотаться. Я тоже не стрелял – от ствола пулемета уже шел дымок, по-хорошему надо было бы сменить, но у меня не было возможности это сделать…

Туркестан, Недалеко от точки-2. Ночь на 07 марта 2017 года

Вертолет взлетел с небольшого импровизированного полевого аэродрома в двух десятках километров от точки два.

Этот вертолет был удобен тем, что его… не существовало. Как не существовало и той батареи контейнерных самонаводящихся боеприпасов, которая только что нанесла удар по числящемуся гражданским объекту двумя десятками километров южнее. Вертолет официально числился не в армии, а за фирмой «Гаккеля», проходил контрольные испытания в горах для подтверждения маневренности, грузоподъемности и статического потолка. Он был одновременно и в ВВС, и в частных руках – боевая машина, по которой не ведется никакого учета. Равно как и батарея контейнерных самонаводящихся боеприпасов, она тоже была и армейская, и неармейская. Это было оружие последнего поколения – обычный контейнер, в котором располагаются двенадцать ракет вертикального старта и все системы обеспечения вплоть до небольшого дизель-генератора. Оно тоже проходило испытания здесь, в предгорье, потому что такими планировалось в будущем оснащать небольшие укрепленные районы для нанесения ударов в режиме: увидел – ударил. И здесь тоже не учитывался расход боеприпасов, они не получались со склада, хотя бы потому, что и на вооружение пока они не были приняты.

Все было – и в то же время ничего не было. Мощнейшее армейское оружие, даже не современное, а перспективное – было в руках неизвестно кого. Хотя… почему неизвестно. Тех, кто его производил. Имел свои интересы. И отстаивал их.

И беспилотники они тоже производили. И с теми, кто их покупал, имели давние и прочные связи…

После того, как стало понятно, что три машины ушли из зоны поражения, вертолет (он же доставил на место контейнер с ракетами на внешней подвеске) поднялся в воздух. Это был «Гаккель-92», новейший вертолет, только проходящий испытания. Скоростной вертолет с толкающим винтом. Только два завода в мире пока дошли до подобного: фирма Фрэнка Пясецкого в САСШ и организация Гаккеля в Российской Империи. После того, как САСШ прошли войну с Великобританией, исследования продолжал один Гаккель, уже вышедший на теоретически нереальную для винтокрылого летательного аппарата скорость в шестьсот пятьдесят километров в час.

Вертолет этот был небольшим и обтекаемым, чем-то он напоминал гражданские вертолеты «Сикорского», походящие на стремительных акул. В отличие от обычных вертолетов «Гаккеля», обвешанных вооружением на нелепых фермах «Г-92», наподобие истребителей пятого поколения, имел в стандарте только два внутренних отсека по бортам, где могли находиться по блоку НАР или по две управляемые противотанковые ракеты. Было в носу место и для бортового пулемета – но самого пулемета не было, не установили.

Но скорость у него была просто ужасающей. Не сопоставимой ни с чем. Когда спасатели переходили с неторопливых «Сикорский-80» на более легкие «Сикорский-59» – и то было непривычно. А тут – вертолет превосходил скоростью самую быструю машину Сикорского вдвое…