Огонь в крови
Шрифт:
«Это блюдо очень бы понравилось папе», – с печалью подумала Пандия, попробовав тающее во рту заливное.
После заливного было фрикасе из фазана с вином. Дичь Пандии тоже приходилось пробовать очень редко, поэтому она была поражена такой трапезой до глубины души. Были на столе и другие необыкновенные яства.
– Если бы я так обедала каждый день, – призналась она Иветте, – я бы, наверное, очень растолстела!
– Но вы, m’mselle, очень худенькая, не то что миледи. Она всегда следит, как бы не прибавить в талии хоть сантиметр, поэтому почти ничего не ест, и это tr`es dеsagreable [6] , –
6
Очень неприятно (фр.).
Когда с обедом было покончено, Иветта принесла ей газеты и журналы, что лежали на будуарном столике, и Пандия стала рассматривать фасоны платьев в журнале «Дамские моды» и фотографии светских красавиц. Никто из них не мог сравняться красотой с ее сестрой-близнецом, фотографии которой в журнале тоже присутствовали, и Пандия решила, что, уезжая, она обязательно попросит у Иветты позволения взять журналы себе. «И наверняка в перечне светских красавиц упомянута и Селена, но что толку искать ее там, если Пандии до сих пор неизвестна новая фамилия сестры!»
Эта мысль очень огорчила ее. Как же Селена отдалилась от них! Как же она смогла так решительно вычеркнуть родных из жизни, что даже не известила о предстоящей свадьбе и о новом титуле!
После всех волнений, связанных с похоронами, и от борьбы противоречивых чувств Пандия очень устала. В голове продолжали роиться беспокойные мысли, но она решительно погасила свет. Ей хотелось спать, однако, прежде чем ускользнуть от реальности в мир сновидений, она все же с беспокойством подумала о тех похоронах, на которые ей предстояло явиться завтра, и о роли, которую придется разыгрывать. А вдруг кто-нибудь догадается, что она отнюдь не Селена? Вдруг ее разоблачат? Страшно подумать, какие неприятности это открытие повлечет за собой! А как разъярится Селена!
Пандия взмолилась:
– Мама, ты гораздо лучше меня знала, как вести себя в обществе. Помоги мне, пожалуйста! Да, помоги всех обмануть! Пожалуйста, пусть никто ни о чем не догадается.
А потом она вспомнила, как Селена однажды сказала, будто никто из венгров никогда не откажется от возможности бросить вызов судьбе, и ей почудилось, что она видит отца, и он весело и ободряюще ей улыбается. Ах, если бы он мог отправиться вместе с ней на эти похороны… Ведь в свое время он бросил вызов высокомерным, спесивым английским аристократам и уговорил маму бежать с ним. Однако если он оказался способен на такое, то неужели стоит так уж беспокоиться из-за того, что предстоит ей? Ведь это всего лишь похороны!
Засыпая, она явственно слышала, как отец задорно смеется где-то вдали…
Иветта разбудила Пандию рано: надо было привести в порядок волосы. Это оказалось довольно сложной задачей, так как они были и длиннее, и гуще, чем у Селены, а ведь предстояло уложить их точь-в-точь как носила сестра.
Когда с прической было покончено, Пандия не могла не согласиться, что выглядит совершенно как Селена.
– Но я еще не закончила, m’mselle, – предупредила Иветта. – Когда милорд отсутствует, madame обычно пудрится и немного подкрашивает ресницы.
– Но мама сочла бы это неприличным для светской дамы! – заметила
Пандия. – Я знаю, что к этому прибегают актрисы, но… дамы из общества?– Очень многие дамы красятся, хотя и скрывают это, – возразила Иветта, – нельзя же позволить, чтобы девушки с галерки выглядели лучше, чем они!
– Да, это было бы для светских красавиц настоящим бедствием!
– Что ж, m’mselle, – умудренно отреагировала Иветта, – мужчины есть мужчины! Не могут они устоять перед хорошеньким личиком. Им это не по силам!
И то, как это сказала служанка, заставило Пандию призадуматься: а если муж Селены тоже заглядывается на кого-нибудь, кроме жены? Но нет! Селена слишком хороша собой, чтобы хоть одна из «веселых девиц» могла бы стать ее соперницей. Да, Пандию это шокировало, но она понимала, почему князь, о котором ей поведала Селена, да и другие джентльмены сходят с ума именно по ее сестре.
Иветта слегка тронула кисточкой края ресниц, и взгляд Пандии приобрел почти фантастическую притягательность. Затем служанка легко прикоснулась мягкой красной помадой к ее губам и распылила немножко пудры, так что лицо стало казаться белее, чем обычно. Пандия посмотрела в зеркало: да, выглядит она великолепно, совсем как Селена вчера вечером!
Хотя перед отъездом сестра разрешила ей пользоваться своим гардеробом, Пандия никак не ожидала, что будет одета во все новое. Еще ни разу в жизни она не надевала ничего столь удивительно приятного, как, например, ночная рубашка, отделанная дорогим кружевом, или шелковые черные чулки, которые так элегантно обхватывали ноги. Пандия даже усомнилась: неужели у нее и в самом деле такие стройные ножки?
– Позвольте мне проводить вас к вашей скамье, – предложил церковный служка.
Войдя в церковь, Пандия заметила, что почти все места уже заняты, и, пока она шла по проходу, все время чувствовала устремленные на нее взгляды. Все, однако, было так, как сказала Селена: ее место оказалось в переднем ряду. Напротив, через проход, разместились ближайшие родственники почившего герцога, но на ее скамье еще не сидел никто. Усевшись, она увидела, что слева от прохода ее отделяет лишь одно место, а справа, на скамье, лежала карточка, на которой было указано: «Маркиз д’Орлестон».
Пандия опустилась на колени и стала жарко молиться, чтобы не совершить какого-нибудь промаха, а также и о том, чтобы Селена осталась довольна ею, и тогда, может быть, хоть иногда им удастся встречаться, пусть даже тайно. Вскоре она заметила, что слева, через проход, занял место пожилой господин в форме лейтенанта королевских войск, а рядом с ним сидит еще один мужчина, но гораздо моложе, который смотрит на нее с неподдельным восхищением. Он показался Пандии удивительно красивым, хотя и не в общепринятом вкусе: мужчина был очень высок и широкоплеч и чем-то, как показалось Пандии, был похож на ее покойного отца. Но чем же? Этого она объяснить не могла, и поэтому молча глядела на мужчину, пока он не задал ей вопрос:
– Может быть, нам познакомиться? Вижу, вы представляете здесь своего мужа, а я – своего отца. Меня зовут Сильвестер Стоун.
Все это он проговорил очень тихо, почти шепотом, но она ответила ему только улыбкой.
– Ненавижу похороны! – продолжил лорд Сильвестер Стоун. – И уверен, вы тоже. Надеюсь, что, когда я умру, меня попросту бросят в море или в жерло вулкана. Между прочим, это лучший способ отделаться от мертвеца!
То, как он все это сказал, чуть не заставило Пандию прыснуть от смеха. Из боязни, что ее услышат и подумают, что она неуместно себя ведет, Пандия прошептала еще тише: