Огонь ведут "Катюши"

Горная установка имела общий вес 68 килограммов и состояла из трех основных частей — пакета, фермы и станка. Каждый узел весил 22–23 килограмма. Пакет состоял из направляющих для восьми снарядов (по четыре сверху и снизу). Ферма, на которой закреплялся пакет, снабжалась поворотным кругом. Станок имел вид прочного опорного круга с крестовиной в центре и четырьмя откидными ногами, как у паука. На концах ног имелись опорные лапы с отверстиями, в которые забивались металлические штыри. Ими станок прочно закреплялся на грунте. Ферма с пакетом направляющих вращалась вокруг центрального болта. Для горизонтальной наводки на опорном круге была нанесена угломерная шкала с точностью до 0–05 артиллерийских делений. На поворотном круге фермы имелась прорезь с указателем для отсчета делений. Она обеспечивала горизонтальную наводку при любом азимуте стрельбы. Для осуществления вертикальной наводки, то есть для придания заданного угла возвышения, с правой стороны пакета был приделан металлический полукруг, повернутый дугою вниз. На этой дуге нанесли шкалу в угловых градусах, потомучто в таблицах стрельбы имелась графа углов возвышения в градусах. Отсчет углов возвышения, соответствующих дальности стрельбы, производился при помощи шнура с отвесом. Это было просто и надежно. Без уровня угол возвышения определялся точно. Таким образом, прицельная система нашей установки позволяла обходиться без сложных оптических и механических приборов, которые достать было невозможно, и обеспечивала необходимую точность.

Первоначальная наводка в цель по заданному азимуту осуществлялась с помощью минометного коллиматора и артиллерийской буссоли.

После знакомства с установкой произвели залп. Все восемь снарядов вылетели почти одновременно, оставляя огненные хвосты в предвечернем небе. Через мгновение мы увидели, как на противоположной стороне ущелья разорвались снаряды. Заполыхал огонь, показались светло-серые клубы дыма. Гром разрывов заполнил ущелье и где-то в горах отозвался многоголосым эхом. Все молчали, как бы ожидая еще чего-то. Наконец маршал сказал:

— Повторить залп.

Минут через десять залп был повторен. И снова такой же эффект: все снаряды в районе цели легли на небольшой площади. Стрельба велась на малой дистанции по крутому склону горы, обращенному к нам. Склон порос мелким кустарником, который создавал темно-зеленый фон. Поэтому разрывы были четко видны, а рассеивание оказалось невелико.

После второго залпа все подошли к установке и стали ее рассматривать. Установка, еще пахнувшая пороховой гарью, была в полном порядке.

Здесь же, на огневой позиции, было принято решение об организации производства таких установок в нашей ПРМ с привлечением сочинских железнодорожных мастерских и формировании двенадцати горных батарей. Позднее это решение было оформлено как постановление Военного совета Северо-Кавказского фронта. Так совершилось важное событие: был сделан первый шаг в создании горной реактивной артиллерии. Постановлением Военного совета фронта общее руководство в деле создания горно-вьючных установок и формирования горновьючных батарей возлагалось на Военный совет оперативной группы ГМЧ фронта.

Начальником формирования, уже своим приказом, я назначил подполковника М. П. Горохова, его заместителем по политчасти — батальонного комиссара Т. В. Попова. Ответственность за производство установок и координацию работ с железнодорожными мастерскими возложил на И. А. Евсюкова.

О решении Военного совета фронта мы доложили в Москву заместителю Наркома обороны генералу В. В. Аборенкову. Для проверки задуманного нами дела и оказания помощи из Москвы к нам прислали от Главного управления вооружения ГМЧ военинженера 3 ранга Н. Н. Юрышева, военпреда с завода «Компрессор» старшего лейтенанта Доброхотова и конструкторов Есакова и Васильева из СКБ того же завода.

Через несколько дней я выехал в Сочи, куда после первых показательных стрельб переехала наша ПРМ. В Сочи мастерская разместилась на территории санатория «Ривьера». В гараже санатория имелись металлообрабатывающие станки, свободные производственные помещения и большой двор, где можно было развернуть работы.

После создания первой экспериментальной установки необходимо было срочно организовать производство сорока восьми таких же. Однако конструкторские, производственные и снабженческие трудности стали возникать одна за другой. Ведь производство установок развертывалось в условиях изолированного фронта, на территории Черноморского побережья Кавказа, где не было промышленных предприятий, способных оказать нам существенную помощь.

Перед нами сразу же встал вопрос: где взять аккумуляторы для такого количества горных установок? В реактивной артиллерии аккумуляторы нужны для воспламенения пороховых зарядов. Без них стрельба невозможна.

«Гонцы», разосланные Алферовым по всему Черноморскому побережью, достали всего лишь несколько штук бывших в употреблении аккумуляторов, которых едва хватило на одну батарею.

Что же делать? И вот у Алферова возникла такая идея: отказаться от электросхемы и тем самым избавиться от необходимости иметь на каждой пусковой установке аккумулятор. Запал воспламенителя порохового заряда реактивного снаряда должен был поджигаться выстреломхолостого винтовочного патрона, для которого следовало изготовить специальный патронник с ударником. Патронник нужно было крепить вместо штатного пиропистолета на кронштейне с таким расчетом, чтобы его выходное отверстие входило в сопло реактивного снаряда. Спуск взведенного ударника должен производиться выдергиванием чеки. Идея была столь необычной, что мы не сразу смогли оценить ее. Все привыкли к электросхеме. Однако разобравшись, мы поняли, что для горной установки новый способ даже более выгоден. Он упрощал ее обслуживание, уменьшал вес.

Предложение Алферова было принято. Но тут нас всех ожидала новая трудность. Винтовочный бездымный порох не поджигал воспламенитель снаряда М-8. Были испробованы разные пороха: тонкая стружка из нитроглицериновой шашки, артиллерийский порох. Но воспламенитель не загорался. Пришлось искать черный охотничий. К счастью, его скоро нашли в одном охотколлективе Сочи. Но потребовалось подбирать оптимальную дозу, так как при полном патроне гильзу раздувало в патроннике и ее потом нельзя было извлечь, а малые дозы пороха не зажигали воспламенитель снаряда. Эти эксперименты отняли много времени, но увенчались успехом. Однако эта система была все же громоздкой — на каждую установку требовалось поставить по восемь ударных приспособлений.

Ознакомившись с предложением Алферова, представитель московской группы старший лейтенант Доброхотов внес свое предложение, меняющее характер пуска. Речь шла об использовании огневой связи. Суть ее заключалась в том, что полости сопел снарядов последовательно соединялись изогнутыми в дугу трубками. Пуск реактивных снарядов осуществлялся следующим образом. Холостой винтовочный патрон выстреливал в сопло среднего в ряду снаряда и поджигал его пороховой заряд. Отходящие по дугообразным трубкам газы порохового двигателя этого реактивного снаряда зажигали пороховой заряд соседних снарядов, а те в свою очередь поджигали следующие.

И вот эта оригинальная конструкция выполнена в металле. Установку для испытания вывезли на огневую позицию — морской пляж санатория. Все присутствующие отошли метров на сто в сторону, за барьер пляжа.

Звук залпа был необычен, подобен одиночному шипящему взрыву. Но что это? Первый фонтан разрыва поднялся примерно в километре от берега, второй — немного ближе, а остальные стали стремительно приближаться к берегу. Алферов скомандовал: «Ложись!» Через мгновение метрах в тридцати от испытателей вода с глухим ревом поднялась вверх и тут же хлестко обрушилась вниз. Круговые волны легко покатились от места взрыва и вскоре зашелестели в прибрежной гальке. Это был последний, восьмой снаряд. Все облегченно вздохнули. А произошло следующее. Установка на грунте была недостаточно прочно закреплена, а при пуске давление струи отходящих газов первого снаряда создало опрокидывающий момент для установки. Второй снаряд сходил со своей направляющей уже под большим углом возвышения, а его струя усиливала опрокидывание, и так далее. Короче говоря, снаряды сходили со своих направляющих в то время, когда установка опрокидывалась. Получался своеобразный веер. Последний снаряд сошел чуть ли не в зенит. Он мог вообще упасть на берег, где находилось много людей. К счастью, этого не произошло.

Испытания показали необходимость разорвать «огневую связь» и поставить на верхний и нижний ряды направляющих по винтовочному патрону со своей «огневой связью». На ноги «паука» были приварены тарели с отверстиями, куда забивались металлические штыри для сцепления с грунтом. После этих доработок установка снова подверглась всесторонним испытаниям, которые дали хорошие результаты. Так родилась система залпового пуска реактивных снарядов с использованием винтовочного патрона и «огневой связи».