Огонек в сердце

– Катенька, ну не надо, какая же ты тётя-слон? А женственность вообще не от этого зависит. И вообще, нет некрасивых девчонок, для каждой найдётся свой принц… – наперебой тараторили подружки.

– У нас в классе я толще всех парней! Я их больше размером! – плакала Катя.

– Это потому, что в нашем возрасте девчонки опережают в росте парней. Парни ещё тоже вытянутся и потолстеют! – убеждала её Лена.

– Зачем тебе искать своего принца в нашем классе? Ищи кого-нибудь постарше, кто уже вырос! – настаивала Лиза.

– Он на меня не смотрит!

– Подожди! – тут же подскочили на месте подружки. – Так тебе кто-то уже нравится?!

– Нет! Это я так просто, – у Кати даже слёзы высохли.

– Катя! Ты нам не доверяешь? – осторожно спросила Лена.

– Неужели тебе не хочется об этом поговорить? – удивилась Лиза.

– Я дала себе слово молчать!

– Зачем?

Катя вновь вернулась к еде. Вопрос повис в воздухе. Лена тоже подтянула к себе блюдо с последней рыбиной. А Лиза всё не могла успокоиться, так ей хотелось услышать, кто же нравится Кате.

– Он был сегодня у нас? – не выдержала она.

– Это… Это… Рудик.

– Рудик?!

– А что такого? Он, по крайней мере, выше меня ростом!

– Рудик симпатичный, – согласилась Лиза.

– А почему ты думаешь, что он на тебя даже не смотрит? – хитро улыбнулась Лена. – А я вот заметила, как он подошёл сегодня к тебе и показал, где у тебя кровь от Женькиных когтей. Он так на тебя смотрел…

Катя опустила глаза и, как показалось Лизе, даже немного покраснела.

– Всё это чушь.

– Какая же это чушь?!

– Я толстая, и никто меня полюбить не может.

– Знаете, что мне кажется: не только Лиза у нас неуверенная в себе, но и мы с тобой, Катя, тоже как-то не особо верим, что в нас кто-то способен влюбиться без памяти, – заметила Лена. – Я тут на днях, знаете, о чём подумала? Вот откуда эта неуверенность в себе берётся? Лизка, например, постоянно, когда начинает себя гнобить, повторяет: мама мне говорила, что я – неумёха, мама мне говорила, что я – дура, мама мне говорила, что я – уродина, и так далее. И всегда делает вывод: значит, я такая и есть, поэтому ничего у меня в жизни и не получается. А ведь мне тоже – только не мама, а папа в детстве говорил: «Умная, конечно, девка растёт, но какой-то задохлик, бледная, не от мира сего».

– А мне мама всегда говорила: «Хватит есть! Будешь толстой, как корова!» – вставила Катя.

– Вот-вот! А мной вообще родители особенно-то в детстве и не занимались. Им всё время некогда было. Сколько себя помню, всегда я одна сидела и играла вечерами. И так до самой школы, пока с Лизкой не познакомилась.

– Мне мама и до сих пор говорит, что я не такая, как все, что «все кругом – дети как дети, а ты – как неизвестно, кто», – вздохнула Лиза. – И что, я теперь всю жизнь страдать буду?

– Нет! Я тут подумала, что ведь мы сами уже считаем себя не детьми, а взрослыми, так? А потому можем попытаться сами объяснить себе, что мы – хорошие, умные, красивые, женственные, добрые, достойные любви, дружбы и вообще, всех благ.

– Круто. Только как это сделать? – поинтересовалась Катя.

– А вот это я ещё не придумала, – пришлось признаться Лене.

– Надо в Интернете почитать, – решила Катя, – во всём разобраться.

– А пока-то что делать? – спросила Лиза.

– С тобой вообще всё ясно!

– ????

– Бросай ты своего Васю на фиг.

Глава 15 Она же последняя. Йоль

Подружки разошлись по своим комнатам, в квартире стало тихо, но Лизе не спалось. Слишком уж всё изменилось в мире за какие-то два часа. Ну, может быть, не во всём мире, но в её, Лизином, – точно. Она совершенно не могла понять, кому верить. Васе, который постоянно говорит, что он любит её, или Кате с Леной, уверенным в том, что он просто её использует?

Лиза попыталась взять себя в руки и постараться, как всё время говорила ей Ленка, подумать головой. А думать головой – это означает анализировать факты. А факты были не в Васину пользу. Лиза и сама в последнее время понимала, что что-то идёт не так. Что не должен он брать у неё деньги в долг, не должен водить её по грязным подъездам, не должен высмеивать её – действительно в чём-то деревенскую – манеру одеваться, разговаривать… Только ведь так трудно трезво оценивать того, без кого ты жить не можешь! У неё всегда находились для Рябова оправдания…

Лизе опять ужасно захотелось заплакать. Чтобы не разрыдаться, она взяла в руки свою тетрадку…

Мы в подъезде вонючем и гадком, Как во сне, пробираясь вплавь, Вся заплёванная площадка, За окном – ещё хуже явь. Твои шутки пошлы и банальны, Я б смеялась, коль было б смешно, Если б не было всё так печально, Если б не было мне всё равно. Разве в этом кошмаре мне место? Что я делаю в этой дыре?! Нету мыслей, а мозги – тесто. Перепуталось всё в голове. Я пьяна? Но ведь я не пила. Я вообще не умею пить. Как же так? Я тебя полюбила? Как бы так мне тебя разлюбить…

– Меня, как ты говоришь, «просветлило»! – с этими словами, размахивая тетрадкой, рано утром Лиза влетела в комнату к Лене. – Я написала стихотворение – и всё-всё-всё поняла! Я была такая дура, Леночка. А вы – такие молодцы с Катей, что раскрыли мне глаза! И как я могла так обмануться?!

– Боже, который час? – Лена, протирая глаза, села на кровати.

– Какая разница! Вася – негодяй, урод и… и… вообще сволочь! А я… Я так хотела влюбиться, что готова была ни на что не обращать внимания, всё прощать, лишь бы он был рядом, лишь бы у меня был свой парень, лишь бы мне все завидовали. Вот! – Лиза протянула подруге тетрадку. – Я ночью стихотворение написала.

Лена вздохнула, понимая, что поспать ещё ей больше не удастся, и начала читать.

– Стихотворение, честно скажу тебе, не очень. «Дыре-голове» – разве это рифма? Но зато очень хорошо, так сказать, раскрыта тема. Я так сразу и представила, как ты в этом подъезде с ним стоишь. Бр-р! Фу.

– Точно: фу! И как я могла с ним по этим подъездам таскаться?! Всё, с Рябовым отныне покончено раз и навсегда. Пусть он со своей Светочкой гуляет и пьёт в общаге. Отвратительно!

– Здорово! Я за тебя рада. И за себя тоже. За то, что этот кошмар под названием «Вася Рябов» закончился. И больше я не буду, приходя домой, обнаруживать, что вся моя еда съедена этим монстром.