Огонёк

Не успела ничего ему ответить, как входная дверь ударилась о подпирающий её шкаф.

— О, за нами пришли! — радостно (думаю не совсем и радостный, из-за того что нас прервали) пробубнил парень и вышел из комнаты.

Я со скоростью света вытерлась полотенцем и накинула сверху чистую одежду. Пару раз даже выдохнула, чтобы выровнять сбившееся дыхание. Материализовала один из клинков в правой руке и настороже вышла из убежища.

— А она реально у тебя огонь! — удивленно присвистнул незнакомец, — Эм, леди, по умерьте пыл, здесь все свои, — произнёс высокий блондин, обращаясь ко мне. — Я Брант — друг этого оболтуса, — кивнул на парня, — и по совместительству глава сопротивления в этой академии, в которую забросил тебя шпионить Канцлер.

И на этом моменте я села. Образно, конечно. Переводила непонимающий взгляд с Эрика на Бранта, а потом обратно, постепенно со страхом осознавая, что меня наверно сейчас прикончат.

Но блондинчик не спешил меня убивать, что-то тихо спрашивал у котяры, который также тихо ему отвечал.

Хмыкнула, что привлечь внимание.

— Ты не предупреждал, что она такая нервная…

— Эээ, может всему виной одно покушение за другим?! — действительно нервничала я.

— Селена, не хочешь чая с ромашкой, говорят хорошо успокаивает нервы? — настойчиво спросил блонди.

Пить действительно очень хотелось, ведь на языке, кроме вчерашнего самогона, ничего не было. Поэтому ограничилась лишь осторожным кивком и убрала оружие.

Проследовав за заговорщика из нашей комнаты, оказалась в большом зале тоже без окон, посреди которого стоял длинный дубовый стол. По всему периметру каменных стен были расставлены шкафы, полки и тумбочки, в которых лежали и пылились различные предметы, начиная от книг и заканчивая печеньками, которые белобрысый быстро достал из тумбочки.

Я села за стол, дождалась своего чая с ромашкой, и только после этого парни сели напротив. Ага, я определенно в меньшинстве…

— Селена, я прошу прощение за тот инцидент на экзамене, — начал белобрысый, пока я пила, — Понимаешь, мы уже тогда знали, что тебя подослали с верхушки, но, к сожалению, не были в курсе о твоих намерениях. Нам было необходимо обезопасить организацию от шпионажа…

— А за вчерашний инцидент попросить прощения не желаешь? — сразу встала в оборону.

— Наша организация тут не причём, клянусь, — Брант прошептал слова магической клятвы, — Мои осведомители сообщили, что всё было подстроено имперскими наёмниками. Немного пошурудив в том гадючнике, удалось выяснить, заказ пришёл с самого верха, — и парень сделал жест, указывая пальцем в потолок.

Ясно, значит, Канцлер, — про себя подумала девушка, — стала бесполезной, вот и решил убрать. А слова-то какие были?! Я дарю тебе жизнь… Противно и мерзко.

— Пока что все уверены, что Вы вдвоём погибли под завалами, но как только их разгребут, у присутствующих возникнет множество вопросов. У Канцлера остались способы воздействия на тебя?

— Да, на внутренней стороне предплечья стоит его метка. Если пожелает, убьёт в любой момент, — уже не веря в хороший исход дела, грустно поведала.

— Избавиться не пробовала? — уточнил Брант.

— Что только не пыталась делать, все книги перевернула, пару раз теряла сознание на ритуалах, всё напрасно…

— Ну, я могу тебя немного обнадёжить, — тихо сказал белобрысый, — Мы уже свели похожую метку с одного человека.

— И как он? Долго стены отмывали? — ехидно спросила, а внутри всё аж замерло в ожидании ответа.

— Да ничего. Сидит вон перед тобой, живой и здоровый, — кивнул на соседа Брант.

— Просил же не рассказывать… — со злостью выдал Эрик.

А я удивилась лишь на миг:

— Ты и я, мы одной крови, так? — со смешком поддела котяру.

— Одной ни одной, но крови было много, — мрачно продолжил Эрик, — Огонёк, мы так и не нашли другого способа. Это очень и очень больно, и я сейчас не преувеличиваю, Селена. С обезболивающим помочь не смогу, иначе хозяин метки может что-то заподозрить, проигрывая твои последние эмоции перед смертью, понимаешь?

— Я просто хочу поскорее стать свободной, — решительно отвела обоим. — Ну, что мне нужно сделать?

Глава 24

Массивное металлическое кресло холодило руки. Молодая девушка лежала привязанная широкими кожаными ремнями по всему периметру тела. Она не выглядела нервной или боязливой, но это только на первый взгляд, на самом деле у неё душа ушла в пятки. Буквально через несколько минут, свершится то, чего она ждала.

— Ты готова, Селена? — в лабораторную зашёл Брант. По виску девушки скатилась небольшая капелька пота.

— Разве не видишь, друг, в каком она порядке? — с натяжкой раздалось позади из угла. Так хотелось развернуться и показать ему язык, но ремни не позволяли свободно двигаться. С горестным вздохом закатила глаза.

— Ты говорил, что у вас любовь, но кажется она ненавидит тебя всей душой! — Брант весело рассмеялся, глядя на человека позади меня.

— Нет никакой люблю! — злобно прошипела я, и уже два голоса смеялись в ответ.

— Давай обсудим мою личную жизнь в другой раз за бутылкой пива? — в конец насмеявшийся парень поднял, сдавшись, руки.

— Может уже начнём! — бешенство не то состояние, в котором можно долго сдерживаться и не надавать всем по мордасам.

В комнате воцарилось тягостное молчание. Брант подошёл к жаровне и аккуратно накалил большое круглое клеймо, железо приобрело красноватый оттенок и засветилось. Селена, повернувшая на момент к нему голову, шумно сглотнула. Парень что-то еле слышно шепнул и развернулся к девушке.

— Сейчас мы выжжем знак на твоей руке, Эрик подстрахует и после того, как последняя линия будет уничтожена, перехватит искру Канцлера, — спокойно объяснял блондин, поигрывая раскалённым металлическим клеймом. — На счёт три мы начинаем.

Закрыла глаза и начала потихоньку отсчитывать про себя. В рот просунули деревянную палочку. Раз! Рука в районе предплечья загорелась огнём, а зубы сильнее сжали спасительный предмет. Чёрт! Он же говорил на счёт три! Глаза тут же налились слезами, которые уже градом катились по раскрасневшимся щекам.

В какой-то момент я просто потеряла сознание из-за невыносимой боли, которая щупальцами змеи расползалась по-моему телу, зубы ныли, и я почувствовала облегчение, когда нырнула в забытье.

Очнулась от нежного поглаживания по руке, где выжгли клеймо. Но сама рука больше не болела. С прищуром посмотрела сквозь пушистые ресницы.

Эрик сидел возле кресла и пальцами водил вниз и вверх по руке. Выглядит очень обеспокоенно. Милашка.

— Я вижу, что ты очнулась, Огонёк! — этот голос застал врасплох. Руки дернулись, но тело до сих пор привязано к металлическому креслу. Чёрт! Чёрт! Чёрт! В моих глазах читалась мольба, а в глазах парня плясали бесенята.