Ограбление по-беларуски

— Эх, Лявон, где денег взять? — в сердцах сказал он. — Так хочется уже квартиру купить наконец. Стать хозяином и себе самому, и семье. Вот ты смотришь на меня и думаешь, взрослый мужик, да? Самостоятельный? А вот и не так, брат, не так. Тебе ещё это непонятно, но чем старше становишься, тем хреновее от кого-то зависеть. Очень хочется жить по полной, но не представляю, как квартиру купить. А без этого никак.

— Где вообще люди берут деньги? — задумчиво и отвлечённо спросил Лявон, не отрываясь от небес. — Я бы тоже не отказался. Купил бы себе велосипед, катался бы.

Рыгора насмешил такой пустяк, как велосипед, и он, забыв о своей грусти, глотнул ещё пива, хохотнул и предложил ограбить банк. Лявон вежливо и вопросительно улыбнулся, как бы не понимая, о чём идёт речь.

— Ну а чего? Рискнём один раз, зато потом! Все проблемы сразу решатся. Я куплю квартиру, куплю хай-энд аппаратуру, выпишу по каталогу вагон лицензионных дисков, — Рыгору явно понравилась его идея, он воодушевился.

Лявон, покивав головой, с совершенно серьёзным видом согласился:

— Давай ограбим, почему бы и нет. Только как? Выроем подкоп из-под соседней улицы? Или переоденемся инкассаторами? Или ворвёмся с автоматами?

— В первый раз лучше не усложнять. Калаши, газовые шашки, заложники — вот и всё, что надо, — Рыгор сложил руки, целясь воображаемым автоматом. — И обязательно надо на голову надеть чулок, чтоб не узнали! Или вязаную шапку. Только глаза прорезать.

— Это всё понятно. Но ты знаешь, что у каждой кассирши под столом красная кнопка? Как только мы войдём, они тут же вызовут милицию.

— Пока милиция приедет, мы всё успеем! Не боись! Раньше, чем минут через десять-пятнадцать, они никак не появятся.

— Слишком произвольное допущение. Они вполне могут приехать через пять минут. Кроме того, обычно в банках ещё и охранники стоят. Сам я там не бывал, но читал где-то.

Лявон говорил это с грустным видом, как бы жалея, что ограбление заведомо обречено на провал. Но Рыгор был уверен, что Лявон подыгрывает его шуткам, и вовсю веселился, пьяно блестя тёмными глазами.

— Вначале завалим охранника. Да и вообще всех завалим. Сразу батальон не приедет. Сначала двоих-троих пришлют, не больше, — Рыгор размахивал бутылкой, — А мы притаимся и хоп! Мешок на голову и в колодец!

Лявон поморщился:

— Лучше обойтись без жертв. Убивать — это гадко. Тем более ради денег.

— Смертной казни боишься?

— Нет, я об этом не думал даже. Неприятно просто. Насилие — это не для меня.

Рыгор наконец понял, что Лявон говорит серьёзно. Не зная, что сказать, он нагнулся и провёл пальцами по ступени, проверяя, не испачкаются ли его светло-синие джинсы. Пальцы остались чистыми. Рыгор присел. Допил последний глоток из бутылки и опустил её возле мусорки. Тем временем Лявон размышлял вслух:

— Хотя, с другой стороны, какая разница, убьём мы их сегодня или они сами умрут через двадцать лет? Всё равно ведь умрут, и воспрепятствовать этому процессу невозможно, — он помолчал. — Более того, мне сейчас пришла в голову отличная мысль! Можно взглянуть на вопрос по-христиански… Ты же христианин, Рыгор?

Рыгор неопределённо кивнул. Он достал из сумки непочатую пачку сигарет и вылущил её из прозрачной плёнки. Плёнка, намагнитившись, держалась на его пальцах и не хотела лететь в мусорку.

— Ну так вот, по-христиански для души человеческой весьма полезно, чтобы тело умерло пораньше. Вдумайся: чем раньше человек покидает земную юдоль, тем меньше успевает нагрешить. Ведь вероятность того, что однажды он образумится и перестанет грешить, ускользающее мала. День ото дня человек укрепляется и закосневает во грехе.

— Согласен, — заметил Рыгор, с веселья переключившись на пьяную вдумчивость. — По себе знаю — чем дальше живёшь, тем большей скотиной становишься.

— Именно! Но это во-первых. А во-вторых, если человека убить, то получится, что он невинно пострадал — и за это ему многое простится. Чем жесточе убить, тем лучше. Учини над малым сим зверство, и завтра же он будет в раю!

Рыгору наконец удалось выбросить плёнку, скатав её в шарик. Он закурил и протянул пачку Лявону.

— А сам ты готов, чтоб тебя потом черти жарили? В вечном пламени, как говорится?

— В вечном пламени? — Лявон покачал головой, отказываясь от сигарет. — О нет! Вот здесь-то и кроется сладостная изюмина, даже, я бы сказал, смоква. Заметь, мы идём на убийство не корысти ради и не во гневе, но по любви. Спасаем банковских работников от геенны! Души своей не жалеем ради блага ближнего! Кто же мы после этого? Ответ прост: мы святые!

Лявон нарисовал пальцем круг над своей головой. Лицо и поза его были одухотворены и от этого особенно хороши. Рыгор невольно залюбовался. В этот момент дверь открылась и наружу вышла компания мужиков. Они кашляли, пошатывались и громко обсуждали пиво «Крыница».

— Как вам «Крыница», пацаны? — обратился к Лявону и Рыгору один из них, блондин разболтанного вида.

— Я уже давно её не пью, — авторитетно ответил Рыгор. — Бери лучше «Сябар», он получше будет.

— Уважаю! Гуте нахт! — согласно воскликнул блондин, с размаху пожал Рыгору руку и неуклюже побежал за удаляющимися друзьями. У дороги он их нагнал, и оттуда донёсся смех, громкий чих и пение хором: «Майн либхен, гуууте наааахт!» Лявон и Рыгор переглянулись. Рыгор встал и стрельнул окурком в мусорку.

— По-немецки, что ли, поют? Вот черти… То у них тихие песни, то громкие. Пошли, что ли, ещё пивка возьмём? И по пицце?

Они вернулись в бар. После вышедшей компании остался пустой столик в самом углу буфета, Рыгор указал на него Лявону, а сам пошёл к стойке. Через несколько минут он вернулся с двумя бутылками «Сябра».

— Ты какую пиццу любишь? Там есть с сыром, а есть с колбасой.

— Спасибо! — Лявон вяло улыбнулся и мотнул головой. — Я не голоден, бери только себе. Если вдруг окажется очень вкусно, угостишь меня кусочком.

— Да? Ну как скажешь.

Рыгор помахал буфетчику рукой, и тот кивнул ему в ответ. Лявон подумал, что жест Рыгора означает отказ от второй пиццы. Рыгор сел и достал из кармана джинсов маленький гаечный ключик, пояснив, что размер 13 идеально подходит для откупоривания пробок. Он передал одну бутылку Лявону и призывно поднял свою, глядя ему в глаза. Они чокнулись за знакомство. Рыгор отпил несколько глотков, крепко поставил бутылку на стол и спросил, явно настраиваясь на основательную беседу: